“Жалко, маленькую конечно, но уж я ей заснуть точно не дам, отымею по полной, все дырочки опробую, но она в обиде не останется, уж что-то, а баб трахать я умею”...

Он это говорил и они довольно усмехались!

Я была в ужасе. Поняла, что мне срочно надо бежать. От отца это настоящее предательство. Как он мог? Как?! Нужно было бежать. Но как? Куда?

Мы были в гостях у Хрюнина, его дом отлично охранялся…

Рассказываю всё это моим морячкам. Влад разглядывает меня, явно не верит. А Рома… Рома нежно обнимает, поглаживая по бедру, успокаивая.

— Он праздновал день рождения младшего сына, детей было много, гостей. Приехали аниматоры. Я видела, где они переодеваются. Зашла туда, меня попросили помочь. Ну и…

Идея мне пришла спонтанно, со мной, к счастью, была сумочка, паспорт, денег совсем немного. Надела костюм, первый попавшийся, скрыла лицо под капюшоном, вышла — охрана не поняла, что это я. Минут через десять я уже была у ворот, сказала, что отработала и мне срочно надо уйти, типа автобус скоро. Меня выпустили. Они там были все слегка подшофе.

Я на дорогу выбежала и понеслась, мысль была добраться до станции, в поезд сесть и к бабушке. Маминой маме.

У них с отцом всегда были не самые радужные отношения. Если честно, бабуля его просто терпеть не может. И уж она-то меня точно в обиду не даст. И не позволит меня за Хрюнина…

В конце рассказа я сглатываю, слезы вытираю.

— Чёрт…

— Хм... – Влад хмыкает, всё ещё выглядя подозрительным. – Что ж ты сразу не сказала?

— Я сказала!

— Она говорила, брат… просто…

— Да уж… на грани фантастики. И что теперь делать, мать твою? У меня шишка дымится, сейчас сдохну!

Что? Смотрю на них потрясенно. Неужели даже после моего рассказа они…

Это невозможно! Я не вынесу! Я и так…

Божечки! Я так мечтала о любви! О том, что мои первые чувства, ласки, поцелуи, нежность, мой первый оргазм достанется любимому! Я себя хранила для единственного! Который будет меня обожать, на руках носить! И что получилось?

Я кончила в поезде от рук незнакомцев! Это просто убивает меня, заставляя рыдать еще горше.

— Давайте! Насилуйте! Мне все равно! Вы и так уже почти сделали это!

Закрываю лицо руками и опускаюсь вниз, принимаясь громко плакать! Неужели, они и теперь не оставят меня в покое?!

Влад

Смотрю на малышку, и руки опускаются. Именно руки, потому что член продолжает стоять колом, болезненно пульсируя.

Хрупкие плечики вздрагивают в такт биению крови у меня в висках. То, что малышка только что нам поведала отдаёт полной брехнёй! Нет, ну кто в своём уме поверит в этот бред про богатого папика, которому она обещана в жёны?! Вот и я бы не поверил. Не поверил бы, если бы сам только что не чувствовал реакцию её тела. Дикую, сладкую и совершенно невинную реакцию неискушённого в сексе тела!

— Блядство! – зло гаркаю, отстраняясь.

Поворачиваюсь к ней спиной и застёгиваю ширинку.

Ромка уже, конечно, уши развесил. Спрятал член и сидит, успокаивает плачущую куклу. А у меня от возбуждения в мозгу вот-вот тормоза сорвёт. Вот же сучка! Нельзя такое со взрослыми мужиками делать! Это противозаконно! Никогда бы не подумал, что дойду до того, чтобы всерьёз думать о принуждении девки к сексу, но сейчас, глядя на её блядско-короткий наряд и чувствуя дразнящий запах соков на скользких пальцах, я прикидываю, чем заткнуть ей рот, чтобы верещала не так громко, когда я буду в её девственную дырку вколачиваться.

От этих мыслей по позвоночнику пробегает ток. Яйца будто катком придавили. Болят, наливаются.

— Я сейчас, — рвусь к двери и выхожу в коридор. Нужно спустить пар как можно скорее! Иначе я за себя не ручаюсь!

Бегу к туалету с распирающим джинсы бугром. Из него выходит какая-то пахнущая сигаретами баба.

Опускает взгляд вниз и закатывает глаза:

— Ну что за вагон такой?! Сплошные извращенцы! Одни в туалете не пойми чем занимаются, другой…

Я не дослушиваю её праведный гнев и искренне завидую тем, другим извращенцам из нашего вагона, что занимались в туалете «не пойми чем».

Заскакиваю внутрь и закрываюсь.

Да… не так я представлял себе отпуск, ох не так! Никогда бы не подумал, что буду дрочить себе вместо того, чтобы наслаждаться стонами и тугим жаром гостеприимной пиздёнки!

Подношу к носу пальцы, которыми двигал в узкой щели Шапочки. Представляю, как резко вхожу в неё, рву к херам девственную преграду, погружаясь всё глубже и глубже под громкие жалобные стоны…

Обхватываю болт в кулак и двигаю по нему, уже ощущая сладкие спазмы освобождения. Оргазм получается быстрым, но далеко не таким сладким, как я надеялся. Зато теперь я уже насиловаться никого не буду. Наверное... Рядом с этой блядски невинной куклой сложно что-то гарантировать!

Возвращаюсь обратно, чувствуя подобие облегчения.

Ромка встречает меня завистливым взглядом. Небось сам думает о том же, о чём и я. Ждёт очереди вздрочнуть.

— Иди, — коротко бросаю ему, глядя на забившуюся в угол Шапочку. В купе жара, а она до подбородка одеялом укрылась, отвернулась к стенке и изображает спящую.

— Полегче с ней, — кивает брат, открывая дверь.

— Вали уже! – отгрызаюсь. Тоже мне рыцарь!

Сажусь на свою кровать. За окном уже темно. Сейчас уже часов двенадцать, не меньше.

Вглядываюсь в ночную черноту и слышу тихое сопение. Хера се! Правда, что ли, уснула? Хотя, чего удивляться. Сперва стресс, потом оргазмом накрыло… Не привыкла она к такому? Сука. Вот и я уже на эти байки повёлся! Конечно, проверить не помешает. Я и проверю. Когда она немного успокоится и придёт в себя, обязательно проверю. А утречком, пожалуй, научу её чему-нибудь ещё. Если уж пиздёнку свою она так рьяно бережёт, то пусть хотя бы ртом поработает. Это же ни к чему не обязывает. Да и мы теперь уже не незнакомцы!

Брат возвращается минут через пятнадцать. Выглядит свежее и спокойнее.

Садится рядом на мою кровать. Молча сидим какое-то время, слушаем сон красотки, которая, видимо, окончательно забылась и откинула одеяло, демонстрируя нам полуприкрытую рубашкой аппетитную попку! Вот же ш… Лучше не смотреть!

Мы с братом распиваем остатки рома, и ещё через час меня начинает рубить в сон. Из-за этой принцессы придётся спать полусидя. Но нам с братом к таким трудностям не привыкать.

Внезапно Рома встаёт и подходит к малышке.

Внимательно проверяет, спит она, или нет. Потом, удостоверившись, тянется к её сумке и достаёт оттуда её паспорт. Делает фото страниц под мои недоумённые взгляды. А потом садится обратно.

— Нахуя? – спрашиваю негромко.

— Доверяй, но проверяй, — усмехается. – Завтра, когда приедем домой, хочу пробить эту малышку. Посмотрим, правду ли она нам сказала. Если да, то отпустим.

— А если нет? – внутри ворочается приятное возбуждение.

— Если нет, то вытрахаем её брехливый рот так жёстко, чтобы она больше никогда не думала врать, — усмехается он, а потом откладывается назад и закрывает глаза.

Теперь я даже не знаю, чего мне больше хочется. Первым порвать целку, или же… порочно наказать беглянку за враньё!

Рома

Всё тело ноет от сна в неудобной позе. Полночи ворочался, будто снова на дежурстве. Заснул только под утро, под стук колёс.

Через створки приоткрытых жалюзи пробивается упрямый солнечный луч. Во рту сушит с похмелья, и я открываю глаза.

Кровать напротив пуста. Одеяло застелено. Красной Шапочки и след простыл! Какого хрена?!

Сон как рукой снимает, и я вскакиваю на ноги.

— Эй, подъём, капитан! – толкаю в бок Влада, который прикрылся фуражкой и всё ещё спит.

— Чё те надо в такую рань? – недовольно бурчит в ответ. – Дай поспать!