Когда я остаюсь одна «не вешать нос» совсем не получается.

Хожу по комнате, как загнанный в ловушку зверь.

В голове тысяча мыслей. Одна хуже другой…

Почему в жизни так получается, что осознание часто приходит слишком поздно? Сейчас, например, я очень жалею о своём побеге. Горько жалею… Нужно было не строить из себя гордую, а остаться с Волковыми! Пусть я для них ничего не значу. Пусть я для них просто развлечение, но… по крайней мере, эта страсть была взаимной! Я бы могла притвориться, что они тоже испытывают ко мне что-то. Могла бы врать самой себе… Остаться с ними и кайфовать от их жарких мощных тел… от оргазмов, от которых подкашивались ноги. Я бы убедила себя в том, что нужна им… И пусть бы они разбили мне сердце! Сейчас мне на это плевать! Всё, что угодно лучше, чем стать женой Хрюнина и позволять ему каждую ночь себя насиловать…

Даже от его прикосновения чувствую себя грязной. Иду в душ и отдраиваю кожу до скрипа. Несмотря на чистоту и душистую пену, на душе всё равно мерзко.

Ложусь в кровать, но уснуть так и не получается.

Когда часы показывают половину третьего ночи, я, всё же, встаю.

Что, если мне попробовать разведать обстановку? Сидеть и смирно ждать своей участи просто невыносимо!

Натягиваю одежду и аккуратно подхожу к двери.

Открываю и прислушиваюсь. Вроде бы, тихо.

Сердце бешено бьёт по барабанным перепонкам. Хватаю ртом воздух и прохожу дальше. Вижу лестницу, ведущую куда-то вниз. Вспоминаю, как прошлый раз сбежала именно по ней.

Задыхаюсь и осторожно спускаюсь. Одна ступенька за другой. Вот, я уже на первом этаже! Впереди дверь, из которой можно попасть на задний двор. Устремляюсь к ней и в надежде опускаю ручку. Чёрт!! Заперто!

В этот момент позади раздаются шаги. Тяжёлые, явно мужские.

Паника накатывает, и я юркаю в ближайшую дверь. Это подсобка. Слава Богу!

— Как думаешь, будет свадьба, или нет? – спрашивает один мужчина другого.

Голос знакомый. Кажется, это один из тех, что выкрали меня и привезли сюда!

— Хрен знает, может и нет.

— Интересно, что шеф сделает со своей невестушкой, если она, и правда, уже пользованная? – усмехается громила.

— Тебе какое дело?

— Может, мне отдаст? – ржёт он.

— Губу закатай. Владимир Палыч без тебя с ней разберётся.

— Чё, думаешь, грохнет?

— Ну, сперва трахнет во все щели, а потом, может, и грохнет, — равнодушно замечает верзила. – А, может, себе оставит. В качестве послушной шлюшки.

— Вот бы оставил… — с надеждой говорит второй. – Жаль такой девке пропадать. Уж больно аппетитная!

— Да тебе всё равно не перепадёт!

— Чего это… — голоса становятся тише, и я уже не могу разобрать, что они говорят.

Шаги стихают, а я стою сама не своя.

Горло сдавливает паника. Мне становится нечем дышать, а помещение будто сужается перед глазами.

Резко распахиваю дверь и опрометью бросаюсь обратно в комнату.

Боже… боже мой! Это какой-то кошмарный сон!! Что же мне делать?!

Влад.

Стараться сохранять спокойствие. Это сейчас самое важное. И самое, блядь, трудное. Потому что стоит представить Лику и… Нет, не стоит представлять. Потому что порву всех к херам, голыми руками. И “здрасьте” не скажу.

Да, я уже готов убивать. И я и Ромка тоже.

— Спокуха, парни, давайте это… эмоции выключаем, голову включаем. — Ухажёр бабули Кати Казимир оказывается мировым мужиком.

Бывший спецназовец, хотя они бывшими не бывают. Даже с виду он такой… боевой. Коренастый, плечистый, старичок-боровичок. Но я даже под футболкой вижу бицепс крепкий.

Да, бабуля-то у нашей шапочки тоже, губа не дура! Знает толк в мужской силе.

Пусть Казимир роста невысокого, но зато крепатура отличная, учитывая, что ему лет семьдесят есть. Ну и бабуля не девочка.

— Значит так, что мы имеем? — продолжает дедок. — У нас есть усадьба этого уродца. Там заборы, охрана — всё понятно. Но в каждую, даже самую защищенную крепость можно проникнуть. И даже без потерь.

— Это как? — подает голос брат.

— Это я беру на себя. Всё-таки моя Катя как-никак бабушка невесты. Так что… поедем туда, будем делать вид, что согласны на свадебку. В общем, когда буду внутри, я найду способ запустить и вас. Только… охрана вооруженная, явно, и двоих вас парни — маловато. Надо искать еще таких же, безбашенных. Я пару-тройку своих мужиков уже поднял, они скоро будут тут. Ну и вы давайте, зовите. Ясное дело, что власть нам тут никак не поможет. Пробил я этого Хрюнина — у него везде есть кореша, хотя есть и те, кто мечтает от него избавиться.

Дед говорит дело. Только… конечно, план не самый простой. Если охрана вооружена, они будут бить на поражение. Кого-то из наших точняк могут положить.

Хрень полная.

Но и оставлять Лику там мы не можем.

Не хотим. Так будет вернее.

Опять морозит, когда думаю, что этот ублюдок уже мог над ней надругаться. Трогать её своими грязными лапами.

Сука, отрублю точно! Если только узнаю! И член тоже… в глотку ему запихну!

Блядь…

Если он её уже? А если… если он понял, что она не невинна и отдал её своим бугаям?

Пиздец тогда.

Я понимаю, что после такого хоровода девчонка если и выживет, то умом явно тронется.

Сердце на части рвёт.

Как мы с Ромкой могли её упустить, как?

А она сама, дуреха… ну что это за глупость, специально лишиться невинности? неужели она не понимала, что этот Хрюнин будет ей мстить?

— Надо как-то быстрее всё решать, — включается Ромыч, — мы тоже своих подняли. Но ждать слишком опасно, вы же понимаете, что там с ней могу сделать, если уже не сделали?

Катерина всхлипывает, лицо руками закрывает.

телефон лежащий на столе оживает неожиданно — это как раз мобильный бабушки. Она смотрит на номер, чуть нахмуривается.

— Алло? Галя? Привет. Что?

Вижу, как на мгновение лицо Кати светлеет, она включает громкую связь, чтобы мы все слышали.

— Нормально всё с твоей внучкой. Сидит в спальне. Не тронул он её, не смог. Она, конечно, девица не промах. В обморок брякнулась, а у него… в общем, не важно. До свадьбы он теперь её не тронет точно. У него таблетки кончились, а без них он… Но девчонку отсюда вытаскивать надо. Я помочь готова.

Казимир голос подаёт.

— Нам бы понять, что за охрана у него, и где. Говорят поместье его как крепость неприступная.

— Говорят, да. Охраны достаточно, пушки у всех, но не все боевые, просто травматы. Хрюнин экономит. Охранники тоже к свадьбе готовятся. Завтра с утра с удовольствием накатят, если я им подам. А я уж найду что подать. Так что…

Дальше женщина, которую Катя назвала Галиной, рассказывает, что охраняют в основном главный вход. За хозяйственными постройками и периметром следят хреново. Собак она закроет в вольере и тоже накормит, когда сытые они бесполезные.

Оружие по возможности постарается разрядить. В общем, чем сможет, поможет.

После разговора с ней все успокаиваются. Катя стелит нам в гостиной, сама уходит наверх с Казимиром.

Лежу на узком диванчике, смотрю в потолок.

Лика цела, и это главное. Завтра мы её оттуда вытащим. А потом…

Потом я сам так её по заднице отшлепаю, что надолго запомнит!

А потом излюблю до потери пульса, имя свое, маленькая не вспомнит.

Хочу её так, что скулы сводит когда думаю, рядом хрустит суставами брат — нервничает.

— Слышь, Влад, я подумал… Я её не отпущу. Если ты не хочешь — себе заберу. Моя будет. Совсем моя, понимаешь?

— Жениться, что ли, надумал?

— А если да? — Рома смотрит с вызовом.

— Вообще-то старший брат первый женится.

— Думаешь, я буду тебя ждать?

— Не знаю. Посмотрим еще, кого наша Красная шапочка выберет. Может вообще нам обоим скажет — плывите-ка вы, морячки, на Мадагаскар, или за Гибралтар…

— Пусть попробует сказать. Я её так…