— Мастер говорил, что вы способны располагать к себе, что это особый драконий дар затуманивать разум. Судя по тому, что на вашей стороне сейчас все высшие светлые, ваш дар прекрасно сработал. Поэтому я отказываюсь от вашего предложения.

Я помолчал, обдумывая.

— Видел подобных вам во сне, — произнес я и снова увидел ее удивленный и невольно заинтересованный взгляд. — Грифонов, что несли на своих спинах воинов-магов. Только грифоны способны залетать туда, куда сейчас способны подниматься только военные самолеты.

— И, разумеется, драконы.

— И драконы тоже.

— И чем закончился сон? Вы их всех убили?

— Это был не я. Генетическая память иногда подбрасывает подобные сны. Этот сон оборвался и я не знаю, чем все закончилось. Но если вам интересно, могу как-нибудь досмотреть, поскольку могу вызывать контролируемые сновидения.

— В обмен на разговор?

— Именно так.

— Я не стану предавать мастера.

— Мне это не нужно. Только понять, что он от меня хочет. Точнее то, почему он решил, что я тот самый дракон, которого он когда-то давно сразил.

Графиня поглядела на меня с удивлением.

— А вы считаете, что вы не он?

— Нет. Всего лишь потомок. Кроме того, ваш мастер однозначно развязывает войну. А мне она не нужна. Вы готовы погрузить Померанию в пучину военных действий? А ваша кузина — Мекленбург?

Графиня нахмурилась.

— Кузина оказалась умнее меня и улетела со своими людьми к мастеру, вместо того, чтобы после неудачной попытки сражаться с магами, попасть в плен… Наше предназначение совсем в другом…

— Ваше предназначение прежде всего — заботиться о своих подданных, — заметил я. — Вы вчера упомянули Фридриха. Однако это король, а вовсе не господин Прегиль задушил Пруссию грабительскими налогами, и растрачивая казну на бесконечные рыцарские турниры и позабыв о благополучии своих граждан.

Графиня, нахмурившись, молчала.

— Что ж, я так понимаю, мы с вами еще и о политике поговорим. Я согласна на разговор.

— Вот и замечательно, — я вывел в воздухе короткое заклинание, которое отомкнуло медные оковы, и протянул руку графине, помогая подняться.

Ее холодная ладонь с крючковатыми пальцами напоминала лапку птицы. Наверное последствия оборота еще не прошли до конца.

— Ваша Светлость, вы что делаете⁈ — к нам подошел Прегиль.

— Одолжите госпоже графине прислугу и проводите в покои, чтобы она могла привести себя в порядок и одеться. Нам с ней надо будет поговорить.

Двое служанок шло впереди, показывая Померанской графине дорогу. Мы с Прегилем шли следом метрах в десяти.

— Надеюсь, вы знаете, что делаете, — прошептал Базилиус.

— Я-то знаю, чего не скажешь о вас, — я поглядел на мага. — Вы ведь солгали, что не знали о способности оборачиваться. Только не понимаю, зачем?

— Я не…

Я глянул на Прегиля так, что он не стал больше отрицать.

— И я всегда понимаю, когда кто-то лжет, Базилиус. Особенно, когда кто-то не особо умеет это скрывать.

— Я не лгал, я умолчал. С одной лишь целью, чтобы вы не записали в свои враги Мекленбург и Померанию, когда узнали, что предки их правителей раньше сражались бок о бок с драконоборцами. Тем более, что обе земли перешли под управление Пруссией.

— Однако, Мекленбург и Померания под управлением Пруссии уже три года, а вы со своими коллегами за это время не поделились знаниями об особенностях графини и ее кузины.

Прегиль поморщился.

— У всех у нас хватает друг от друга секретов. Госпожа Халевейн и вовсе водила за нос меня и Адельмана, придумав легенду о спрятанном в Альпах драконе и вас, как его владельце.

— С этим не поспоришь, — я едва заметно улыбнулся. — Помните, вы когда-то рассказывали, что хотели бы всех объединить. И земли, и магов. Однако сейчас ваши действия работают на разобщение.

Прегиль нахмурился и шел некоторое время, задумавшись.

— Наверное, должен признаться, в том числе и самому себе, что меня выбила из себя смерть короля. Вы ведь не знали Фридриха, когда он был еще вменяем. Он действительно был чрезвычайно образованным молодым монархом, у которого могло бы быть будущее, судьбоносное для всей страны. Когда он начал изменяться, я не заметил, просто упустив этот момент, и до сих пор виню себя за это. Меня лишь частично оправдывает, что я и в мыслях не мог допустить, что довольно прогрессивный молодой человек, которым несомненно являлся Фридрих, вдруг впадет в Средневековье, увлечется историей инквизиции, драконоборцами и начнет видеть в любом носителе магии потенциального врага. Особенно учитывая что я приложил руку к его воспитанию… Для меня это был тяжелый удар.

— Так почему вы не рассказывали остальным о графине? — вернул я его в нужное русло беседы.

Прегиль поглядел на меня чуть удивленно.

— Я полагал, что вы догадались, Ваша Светлость. Неразглашение об особенностях обеих графинь в обмен на то, что Мекленбург и Померания войдут в состав Пруссии. Со множеством дополнительных условий, разумеется.

— Погодите. Разве разглашение природы графинь им чем-то грозило?

— Вы видимо ничего не читали о грифонах, — произнес Базилиус. — Ваш кузен, вервольф, по сравнению с ними покажется ягненком.

— Хм, был уверен, что до сегодняшнего дня графиня никогда прежде не оборачивалась.

— Она — да, но не ее кузина. И Померанская графиня прекрасно знала, чем занимается ее родственница. При обороте происходит всплеск агрессии, а интеллект, который у них имеется в человеческом обличье, резко снижается. Конечно, до чисто животного состояния они не доходят, но очень близко к тому. Кроме того, есть еще одна неприятная особенность, если они в облике грифона остаются дольше десяти часов, то не помнят, чем занимались. В общем, чтобы скрыть «грехи» кузины, графиня и пошла на невыгодное соглашение с Пруссией.

Я поглядел на Прегиля даже с некоторым недоверием.

— Хотите сказать, что графиня Мекленбурга причастна к человеческим жертвам? Я видел вчера разорванные тела магов на посту у замка. И вы всё это время скрывали подобные убийства? Как давно, в действительности вы об этом узнали?

— Три года назад. Это случилось как раз в Пруссии, во время их дружественного визита. Графине Померанской пришлось всё рассказать, поскольку подобные странные и страшные убийства в Мекленбурге и Померании они успешно скрывали.

— Но ведь там были собственные Гильдии магов. Они не расследовали?

— В том-то и дело, я думаю, что эти две Гильдии полностью состояли из драконоборцев, которые при передаче обеих земель в подчинение Пруссии перешли в мою Гильдию, — мрачно заметил Прегиль. — Этих магов было в действительно не так много — в обоих Гильдиях меньше, чем в Гильдии Фризии. Я считал их достаточно слабыми и неспособными распутать дело о убийствах. Но, как видите, ошибался. На самом деле драконоборцев попросту устраивало то, что творила графиня Мекленбурга. Когда дело вскрылось, мы, разумеется взяли Мекленбургскую графиню под контроль. Она с тех пор не оборачивалась и больше никого не убивала.

Я задумчиво глядел на Прегиля.

— Жаль что вы раньше всё это не рассказали, Базилиус. Интересно, с чего вас сейчас прорвало?

— Раньше, вероятно, вы не предлагали выпить с вами шнапс, Ваша Светлость, — он отсалютовал мне невидимым стаканом.

А я невольно рассмеялся.

— Что ж, учту на будущее.

К нам обернулась графиня, поглядела на нас, пытаясь понять причину смеха, но у меня на лице отображалось уже вполне серьезное выражение.

— Но каким образом превратились люди графинь в грифонов — вы не поняли? — спросил я.

Прегиль покачал головой.

— Нет. Я ломаю голову точно так же как вы и не понимаю, как подобное возможно. Способность превращаться в грифонов графинями была унаследована по крови от предков.

— Может у них есть еще какой-то кузен? Который решил завести многочисленных потомков и, хм, простите, осеменил всех служанок графинь и прочих дам из их окружения?