Финбарр проснулся, когда внедорожник пролетал через перемещающий туннель, и несколько секунд спросонья пытался понять, что происходит. «Бронко», вынырнув из туннеля, прямиком угодил снежную метель. Чуть в стороне от пустынного, занесенного снегом шоссе, едва виднелся королевский замок, освещенный прожекторами. Завывания ветра пробились в салон даже сквозь рычание мотора, разбудив Маделиф и Карлфрида.

— Знатно тут все занесло, пока нас не было, — заметил маг, глядя в окно. — Может, еще раз растопите снег, Ваша Светлость?

— Хотите плавать по улицам на лодке? — поинтересовался я.

Мы подъехали в охранному пункту и увидели, что там происходит что-то странное. Снаружи, подняв воротники пальто, стояли несколько хайдельбергских магов и спорили о чем-то со странной группой людей, одетых в яркие красные куртки. Я остановил внедорожник у шлагбаума и нажал на клаксон, поскольку на нас не обратили никакого внимания.

— Откройте шлагбаум! — выкрикнул один из магов.

— Вы не имеете права кого-то сюда пропускать! — возмутился один из людей.

— Это маги из Фризии и они должны участвовать в Совете. Пропустить!

— Это еще кто? — Карлфрид пытался разглядеть собеседников через сыпавшийся снег.

— Кажется мы вовремя, — сказала Маделиф. — Еще немного — и мы опоздали на очередную попытку захвата власти.

— Ух ты, — только и сказал я. — Так кто это, госпожа Халевейн?

— Судя по цветам, люди Померанской графини. Теперь понимаю, почему нас торопил Адельман.

Мы проехали через арку ворот во внутренний двор. На этот раз он был забит автомобилями. Карлфрид, не сдержавшись, пробормотал ругательство. Припарковав «Бронко» посреди двора, потому что парковочные места давно закончились, мы вышли из внедорожника и спешно вошли внутрь, спасаясь от метели. Внутри на нас дохнуло теплом и к нам шагнул один хайдельбергских магов.

— Господин Адельман просил вас проводить, как только вы появитесь, — сказал он. — Следуйте за мной.

— Что происходит? — спросила Маделиф. — Я видела людей графини Померании.

— Тут еще графиня Мекленбурга. Мы собрались для совета, как заявились эти две особы со своими людьми. Впрочем, сейчас сами все поймете.

— Барри! — к нам метнулась низкая фигурка на высоченных каблуках с неизменной сумкой для фотоаппарата. — Наконец-то!

— Ленели! — Финбарр обнял подбежавшую журналистку.

— Вы как всегда сногсшибательны, госпожа Фогель, — заметил я.

— Харди! — возмутился кузен.

— Я лишь про то, как твоя супруга умудряется не навернуться, — я кивнул на ее обувь. — Кстати, вы идете с нами, возможно сейчас ваш фотоаппарат пригодится. Только не забывайте, что меня фотографировать не нужно.

— Я помню, Ваша Светлость.

— Вот и отлично.

Провожатый повел нас куда-то наверх. Голоса, жарко спорящие о чем-то, мы услышали еще на лестнице. Маг распахнул дверь и мы все вместе вошли внутрь, оказавшись в вытянутом зале, все пространство которого занимали расставленные стулья. Под деревянным, с искусной резьбой потолком, висели золотые люстры, ярко освещая пространство. В начале зала, подскочив со своих мест, что-то возмущено выкрикивали маги.

— Вы не имеете права тут распоряжаться!

— Да и находиться тут тоже!

— Неужели⁈ А теперь сядьте и дайте мне наконец сказать! — услышали мы не слишком приятный женский голос. — Это в особенности вас касается, господин Прегиль! Вы слишком долго подавляли нас.

Первый мой порыв идти к месту происходящего резко испарился. Я остановился и, оглядевшись вокруг, кивнул своим спутникам на один из последних незанятых магами и людьми в красных куртках рядов стульев, и наткнулся на полный недоумения взгляд волшебницы.

— Вы не вмешаетесь? — спросила Маделиф.

— Я? С чего бы? Да и вы разве напротив послушать как отчитывают Базилиуса? Заодно поймем, что происходит.

Мы все уселись. Впереди маги тоже с неохотой, но опускались на свои места. И мы наконец увидели небольшое возвышение с установленным на него троном, у которого стояла женщина лет пятидесяти в алом платье. По бокам от трона стояло еще несколько кресел, которое занимала дама чуть помладше и придворные в алых куртках. Маги уселись, остался стоять только Базилиус Прегиль.

— Повторяю, вы имеете права садиться в это кресло, — повторил королевский маг.

Однако графиня, демонстративно проигнорировав предупреждение, заняла трон.

— Кресло? Вот как? Вам даже сама констатация факта, что трон может занять кто-то другой, кроме вашего почившего короля, кажется неприемлемой? Или, может, быть у вас вдруг появился какой-то альтернативный вариант престолонаследования?

Прегиль поджал губы от досады, повернулся к залу, обводя его хмурым взглядом, и вдруг увидел нас. Лицо его вытянулось от изумления. Он открыл рот, собираясь что-то сказать. Но я ему подмигнул и сделал знак сесть. Он плюхнулся на свое место, наклонился к сидевшему рядом Адельману и шепнул тому что-то на ухо. Ульрих обернулся и, обнаружив нашу компанию, поглядел с недоумением на Маделиф. Но тут вновь заговорила графиня и оба мага повернулись к ней.

— Насколько я знаю, маги не должны вмешиваться в управленческие вопросы, — сказала она. — Помогать да, вы должны. Но правитель должен был сам решать, как распоряжаться унаследованной им властью. Вы же взяли на себя слишком много, господин, Прегиль! Надоумили Фридриха взять в состав Пруссии Мекленбург и Померанию, наплевав на наши традиции и законы. На наши потребности! И все ради своих честолюбивых планов завладеть обоими морями, построить порты, прорыть каналы и затем взяться за создание вашего амбициозного проекта «Новая Ганза».

— Что⁈ — возмутился Прегиль. — Откуда…

— Ваш король, хотя и был с определенными странностями, однако в последнее время словно очнулся от вашего задуривания грандиозными планами. В нашей переписке он многократно называл вас обезумевшим колдунишкой.

— Как вы позволяете себе меня оскорблять? — Прегиль снова поднялся.

— Я всего лишь цитирую слова вашего короля, — графиня улыбнулась так, словно она уже одержала словесную победу над магом. — Я могу показать переписку и вас я не оскорбляла.

Прегиль промолчал и снова сел на место.

— Так я продолжу, — произнесла графиня. — На протяжении трех лет с тех пор, как наши графства ушли под управление Пруссии, с наших земель вывозились ценные ресурсы, с нового года вы хотели ввести грабительский налог, существующий в Пруссии.

— Проклятье, этой дамочке палец в рот не клади, — только и сказал Карлфрид и поглядел на Маделиф. — Надеюсь, в ваших списках кандидатов она не фигурирует?

— Нет. Как и вторая. Они обе, кстати, кузины, происходящие из одного дворянского рода.

— Однако ее даже упрекать за подобный скандал не в чем, если она говорит правду, — заметила Ленели. — Если ее беспокоит благополучие своих поданных, по-моему она вполне достойная кандидатка?

— Не все так просто, Ленели, — заметила Маделиф сдержанно.

— Кстати, Ваша Светлость, ее можно фотографировать? Госпожа Халевейн, защита ведь на мне по-прежнему и никто не заметит?

Мы с Маделиф одновременно кивнули и Ленели мгновенно достав фотоаппарат из сумки принялась увлеченно снимать.

— Но потом вы и вовсе зашли так далеко, куда ни один из светлых еще не заходил! — произнесла графиня, вцепившись руками в подлокотники трона. — Вы, нарушив все свои принципы, заключили договор с черным магом! И даже хуже того — с драконом! И это когда Фридрих происходил из древнего рода рыцарей, которые когда-то сражались с драконами!

— Ну, началось, — я со скукой поглядел в потолок, разглядывая резьбу.

— Может быть, пора вмешаться? — спросил Карлфрид. — Пока даму окончательно не занесло и она не оскорбила вас так, что можно было объявлять войну?

— Я все-таки послушаю еще.

— У нас всё под контролем, госпожа графиня, — мрачно сказал Прегиль. — И я вам очень рекомендую тщательнее подбирать выражения.