Несколько размышлений в качестве «промежуточного баланса».
Первыми и естественными лидерами крестоносного движения являлись папы римские.
Они же оказались главными победителями, престиж и авторитет римских первосвященников после победы 1-го похода стал недосягаем, а следующие пара веков — пиком папской власти. «Великий понтификат Иннокентия III, распоряжавшегося порой королями, как своими подданными, был бы невозможен без клермонской речи» — все верно.
И не стоит забывать, что папство получило две возможности:
1. Объявлять крестовый поход, т. е. выдергивать из обращения (а порой даже в личных целях) существенную массу рыцарства. В идеальном виде работало, правда, сие недолго, но частично работало пару веков.
2. Собирать на крестоносцев деньги. Даже при том, что Латеранский дворец действительно щедро финансировал Заморье и крестоносцев, деньги существенное время оборачивались папами. И далеко не всегда шли по целевому назначению, причем чем дальше — тем менее. А собирали их несколько веков, и жертвователей хватало.
Про религиозный аспект (который, безусловно был) и так много написано, а с политической точки зрения тут вот на что стоит обратить внимание.
Понтифики, как выше упоминалось, в товремя воевали за инвеституру. Т. е. если вкратце, за признание окружающими римского папы наиверховнейшим из феодальных сеньоров, правителем всего христианского мира.
Но коль папы всерьез — а именно так и было — считали себя таковыми правителями, то верно и обратное. Весь, как минимум христианский, мир они по умолчанию должны были воспринимать как свой домен. Как император Запада — империю или граф Шампанский — Шампань. При этом светские тогдашние правители всех уровней, воюя с непокорными вассалами, одновременно ничуть не упускали возможности покорить соседей, а тем паче отбить соседский набег.
Поэтому для понтифика поход в Левант логичен. Это действительно Святая Земля — без всяких кавычек, сакральное место. Но одновременно, это отторгнутая противником часть своего домена, а в пределе — если папа считал себя лишь наместником на земле — домена уже его Сюзерена. Подобная квалификация известна в варианте для крестоносцев, но было бы странно отвергать такую же логику и для самих пап — людей своего времени.
Опять же, удар в Левант рассекал исламский мир, помогая «сражающейся Испании», которую Рим тоже поддерживал. И помогал Византии — с точки зрения папства пусть мятежному, но своему региону. Что вовсе не мешало одновременно периодически пробовать поменять там власть — если воспринимать василевса всего лишь как своего наместника, балующегося сепаратизмом, то два подолда вполне уживаются, «…город-то нашенский».
Где-то тут, по-моему, зарыта и причина тактических провалов.
Основные потери крестоносные первые (дальнейшие не входят в тему) походы несли на транзите. После появления в Леванте — стратегических поражений франки не знали полвека.
Лично мне представляется, что папы, имея прекрасный и довольно (по тем меркам) своевременно разработанный план, совершали классическую ошибку топ-менеджмента «забывали про овраги».
Т. е., сам замысел грамотен, сбор ресурсов — соответствует задаче (цифры выходящих крестоносных армий впечатляют по любым оценкам), учтено противодействие, время выбрано удачно… а переход от точки вылета до точки высадки — за рамками представлений планировщика. Ведь он, организатор — монах. Выйдут — дойдут, это мы пропускаем. Вряд ли кому из пап приходилось организовывать подобные экспедиции и интересоваться логистикой…
Кстати, когда маршрутом занимались короли — транзакционные издержки выходили несравнимо меньшие. Но в первых походах королей не было.
Хотя вожди первопоходников и без королей интересный слой.
Принято считать, что Заморье в основном французская земля. Это по сегодняшним меркам так, но для XI–XII веков есть нюанс. Кроме Сент-Жилля и его наследников из Южной Франции, все первые вожди Латинских королевств выходцы из околонормандских кругов. Боэмунд и Танкред — италийские норманы и дети нормандцев, причем связь с родиной они сохраняли. Готфрид и Балдуин Булонские — дети сподвижника Вильгельма Завоевателя, претендовавшего на английскую корону и имевшего после завоевания земли по обеим сторонам Ла Манша. Балдуин де Борг считается их родственником.
То есть, это дети покорителей Англии и южной Италии, с детства знающие «как это делается», выросшие среди тех «кому удалось», но лишенные самых привлекательных корон.
Думаю, настрой это давало соответствующий — «делай как папа и дядя Вилли». И действительно — получалось.
Речь не столько о чисто военных методах — они были достаточно общими, а скорее о технологиях управления и покорения, включая своих вассалов. Завоевывать Левант — уж так получилось, или папа озаботился, шли подготовленные кадры.
Время же, повторюсь, оказалось выбрано идеально. Еще за десять лет до того, отправься франки отбивать Иерусалим — не дошли бы и до Антиохии. Даже если допустить, что они прошли бы пылающую еще Византию, а не ввязались в драку за престол. Сельджукский султан Малик, последний из действительно Великих сельджуков, был еще жив и власть держал крепко. Потому латинян встретили бы еще в Анатолии… и похоронили.
Лет на десять позже — судить сложно «это отдельная альтернатива», но скорее всего без вмешательства извне, турки не потеряли бы ресурсы в реальности захваченные латинянами и в худшем случае, даже при сравнимом распаде султаната, нарастили бы мощь. До Антиохии, теоретически, франки дойти могли, а вот в Сирии уже, полагаю, им ничего не светило.
А так местное население уже втянулось в клубок междоусобиц на всех уровнях, выйти из которого сельджуки не смогли никогда.
Упомянем и Византию — которая на тот момент находилась в «восходящем устойчивом движении» во всех сферах, и продолжит «бычий тренд» при Иоанне, уйдя в боковик при его преемнике Мануиле на высоком уровне.
Проблема в том, что этот тренд не поддерживался развитием базы. Первые три Комнина, складывается впечатление, проблемы в принципе не решали. Они их реструктуризировали, загоняя вглубь.
Комнины не закрыли противоречий с провинциями — лишь загнав проблему вглубь через передачу родственникам масштабных проний и укрупнение владений, не зачистили эмираты на границах — хотя порой эмиры становились ваассалами, не отладили систему управления империей… и еще много чего. Почти все их реформы или проекты, или не закончены, или не структурны, или носили тактический, сиюминутный характер без учета последствий. А последствия нарастали.
Могли императоры довести упомянутые кейсы до развязок или нет — вопрос спорный. Но факт остается — их тактика работала долго, но не бесконечно. Обрыв случился резкий, кончившись уже при Андронике, попытавшемся что-то изменить, кровавой баней.
Но на рубеже XI–XII все работало, и Византия пользовалась плодами крестовых походов, и весомо помогла первому из них.
Ну и о собственно латинянах в королевствах.
Если короны носили сперва подолгу и преемственно, то ниже уровнем текучка кадров оказалась беспрецедентной. Лены меняли владельцев постоянно — за счет высокой смертности рыцарей. Не только в стычках, климат выносили не все, а ведь еще и непривычные болезни. Жизнь в де-факто приграничной зоне постоянной войны обеспечивала дисциплину — поддержка центра и соседей могла потребоваться всегда, в реальной истории сарацины из Египетского или Багдадского халифатов порой доходили аж до Иерусалима даже в лучшие годы, а уж ближе к границе набеги не прекращались. Обычных разбойников тоже хватало.
Текучка среди сеньоров дополнительно уменьшала внутренние распри на уровне идеи. Зачем воевать за межу с соседом, если через малое время есть перспектива получить от короля лен получше, но в другом месте — просто пережив коллег? И при переезде — какой интерес представляет старая межа?
