Но мы опять отвлеклись, один из тех горных проходов, теперь принадлежал Данишменду.

Хочешь — из Азии на запад товар вези, хочешь — с запада в Азию, а только если крюк морем не делать, вариантов у купца всего два. Киликия, затем латинское княжество или графство, затем сельджукские эмираты. Или прямо из Византии к сельджукам, через Мелитену. Границ меньше, сомнительных образований по пути тоже, да и удобнее дорога там шла, хоть и длиннее.

Ну а для владельца трассы, это неиссякаемый источник дохода сам по себе. Знай кошель подставляй.

Сразу же нашлись и завистники, Византия первая. Но в сущности, временно Малая Азия успокоилась. Ромеям, эмиру и киликийцам требовалось время на освоение поделенного и захваченного и выстравание новых конфигураций. Тем более, крестоносцы ушли в Левант и новых потрясений тут не ожидалось.

К декабрю 1100 года, франкские владения состояли из трех сеньорий: королевства Иерусалимского, княжества Антиохия и графства Эдессы.

В Антиохии успешно регенствовал Танкред Тарентский, приостановивший походы в Киликию и снявший осаду с Лаодикеи (Латакии), в Эдессе — не менее успешно Балдуин де Борг, укреплявший свою власть в армянских краях и отбивающий мелкие набеги из эмиратов Мосула и Харрана.

В королевстве же, жизнь бурлила весь 1101 год. Король Балдуин I был человеком очень рациональным. Пожалуй, наиболее рациональным из всех тамошних сеньоров, у тех, порой возникали искренние душевные порывы, на религиозной, к примеру, почве — за королем ничего подобного не отмечено.

С момента коронации он занялся созданием собственно сеньории. К началу 1101 года, корлевство Иерусалимское формально простираясь по побережью от Лаодикеи до Аскалона, фактически состояло из анклавов вокруг Иерусалима, Вифлеема, Рамлы и Тивериады, а из портов владело лишь Яффой и Хайфой, гавани которых были глубоко второстепенными и с ведущими портами Акры, Бейрута, Тира и прочих не стояли даже рядом.

Море же для королевства было вещью первостепенной, потому как связь с Европой требовалась. Первой целью короля оттого, стал небольшой город-порт Арсуф, ранее долго осаждаемый его предшественником Готфридом перед смертью. Пошел к нему Балдуин с флотом. Морем караваны из Европы в Левант приходили в массе своей весной, на Пасху, и в конце лета. График знали все. Одиночки морем идти решались редко, пираты гнездились во всех портах Палестины, и на тот момент в основном признавали покровительство Фатимидов. Впрочем, в тех краях пираты не переводились с античных времен и еще долго после Балдуина, в свое время вписали много славных страниц в их историю и франки, так что… но ходили караваны традиционно сплочеными стаями.

Вот и весной 1101 года, пришел флот в Яффу, в основе своей генуэзский и пизанский. С его капитанами и договорился король, на условиях трети добычи и передачи торговой улицы в городе, в качестве анклава, обладающего правом иммунитета. Право такое уже несколько веков раздавалось правителями Запада и ценилось очень высоко, потому что выводило территорию из-под юрисдикции окружающего государства, а владельцу иммунитета давало возможность установить там почти (кроме задевания прав Церкви) любые свои законы.

Арсуф сдался за три дня. Жителям по условиям капитуляции разрешили взять все, что смогут унести, и сопроводили до фатимидского Аскалона, чтобы бродящие во множестве вокруг разбойники не обидели побежденных. Гуманизм демонстрировался в полной мере и впечатление произвел.

Следующей целью стала Кесария. Город большой и почтенный, что в тех краях означало богатый. Но укрепления обветшали, потому как последнее время товарные потоки ушли в другие места. Тем не менее, капитулировать эмир отказался, рассчитывая на помощь из Египта.

Балдуин воспользовался опытом генуэзцев в строительстве осадных орудий, и через 15 дней штурма Кесарию взяли. Добыча франков и генуэзцев оказалась при этом огромной, флотские получили не мене чем по 48 солидов и 2 фунта специй на каждого — а это только треть трофеев. Франки и королевская казна тоже не остались внакладе, а уж легенды о взятом пошли по всему побережью.

В этот раз, впрочем, гуманизмом и не пахло, население показательно и документировано вырезали со всеми присущими времени сценами «в крови по колено», вспоротыми животами и прочим. Не то задели они чем Балдуина, не то после «пряника» король решил показать, как «будет с каждым, кто не…», а может еще по какой объективной или субъективной причине, толком не ясно.

Тут снова стоит сделать отступление.

Жестокость крестоносцев сильно преувеличивается. Арабскими хронистами и историками в первую очередь. Следует все же отличать «нормальный уровень средневекового зверства», от выходящего за эти рамки. Обычно выделяют три резни — при взятии Иерусалима, взятии Хайфы Готфридом, и вот Кесарию.

Иерусалиму подпортили реноме «иллюстрации звериной сущности франков» сами арабы завышением расходов — перебор потому что. После кочующего рассказа о 70 тысячах перебитых только в одной главной мечети (и все — улемы и другие приличные люди, как один!), историки стали задаваться вопросом «таки покажите мне ту мечеть, в которую столько улемов вообще влезает, чисто технически». Да и выяснилось, что уже при Готфриде столица выглядела весьма населенным городом, что с вырезанием всех поголовно всего год назад как-то плохо сочеталось.

Хайфа считалась единственным городом с преобладающим еврейским населением, и есть мнение, что в основном его франки в вышеуказанной манере (кровь по колено, всюду трупы и закаленные воины падают в обморок от вида) и вырезали. Причем упоминается, что именно евреи подстрекали мусульман к сопротивлению. Учитывая, что ни до, ни после — до самого падения Латинских королевств, сколь-нибудь заметных проблем с евреями у франков не отмечено, выглядит сей экзотический казус странно. Объясняется не менее экзотически — сопротивляться, по ряду, гм, исследований, призывали евреи, как раз перед этим понаехавшие в Палестину из южной Франции спасаясь от антисемитизма тех самых франков. А кроме Хайфы их нигде в товарных количествах не было.

Правда, есть небольшой нюанс — ни франки, ни арабы о резне в Хайфе не упоминают. Не заметили они ничего необычного. Залихватское объяснение, что это они просто все наплевательски относились к евреям, типа «кому про них читать интересно будет», и потому факт не отразили — выглядит несколько натянуто.

А вот в Кесарии все документировано достаточно неплохо — избиение и зверства, население по сути, перестало существовать и город запустел. Насчет «убили всех, пощадили только юных невинных девушек и маленьких детей» (хотя, сколько там невинных девушек после штурма-то…), конечно, некоторая идеализация, вырезать совсем уж всех оказалось сложно. Но перебили действительно почти всех мужчин и многих женщин, а оставшихся продали в рабство.

На осаду Кесарии, отреагировал Каир, и из Египта пришли войска, через Аскалон — ворота в Палестину. Опоздали, спасти город не смогли, но войну не прекратили. Осенью случилась битва при Рамле, где малочисленные франки Балдуина, который произвел в рыцари всех сквайров, имевших коней, схватились с египтянами. Латинян было по всем источникам намного меньше противника, не более 1,5 — 2 тысяч, из которых 200–250 рыцарей, число арабов по нижнему пределу называют в 20 000.

Битва оказалась тяжелой, у франков погибла треть рыцарей, но победа осталась за Балдуином.

Египет, впрочем, обладая куда большими резервами, смог через год выставить еще одну армию. Но это было весной 1102 года, а мы оставили альтернативу в начале этого года. К ней и вернемся.