Собственно, операцию король и провел в интересах купцов Дамаска, создав базу для охраны караванов и борьбы с бандитизмом. Боев особых не случилось, Балдуин II «отправился маршем в Пальмиру и взял город из рук тех, кто правил им и кто убил прошлого правителя, и он оставил там некоторых доверенных воинов, которым было поручено охранять город и дороги к нему». Небольшой гарнизон состоял в основном из туркополов (легкой конницы «на тюркский манер»), щедро оплачивался купцами и занимался отловом окрестных банд да сопровождением обозов.

В конце года, отметим важную для будущего повествования деталь, король отправил в Европу посольство. Формальной целью было прошение папе римскому об утверждении ордена тамплиеров в качестве транснационального, потому возглавил миссию первый магистр, Гуго да Пейен. Кроме дел ордена, магистр имел задачей вербовку пополнения и цель вовсе секретную — предложение руки наследницы Иерусалимского престола и должности следующего короля графу Анжуйскому Фульку V.

На случай продолжения натиска на восток, Пальмира могла стать плацдармом, а к началу 1128 года такое развитие событий напрашивалось. Франки (а их мусульмане считали в целом едиными) вышли на линию Рас-эль-Айн-Ракка-Пальмира, резко отодвинув к востоку границы Мосульского эмирата, хотя захваченные земли за пределами городов латиняне пока почти не контролировали. Возьми они Рахбу — город, от которого Евфрат расходится на север двумя рукавами, и граница пройдет по восточному притоку, реке Хабур, уже в самом Междуречье. Как отмечал сарацинский летописец «над землями мусульман развевались знамена многобожников, доходя до Рахбы и Нассибина, и мусульмане не находили защиты от их жестокости».

Но не случилось, год 1128 начался для латинян с внутренних раздоров.

В Иерусалиме умер патриарх Гормонд де Пикиньи, верный соратник короля. Его преемником стал Стефан де Ла Фер, аббат из Шартра и родственник короля. Несмотря на родство, Стефан потребовал передачи в собственность церкви Иерусалима и Яффы, о чем не вспоминали со времен Готфрида Булонского, отчего отношения между двумя ветвями власти напрочь испортились. Противостояние длилось два года, а в 1130 году патриарх после «тяжелой непродолжительной» болезни скончался, ответив на вопрос навестившего его перед смертью Балдуина II о самочувствии «как ты хотел, так и чувствую».

Короля традиционно подозревали в отравлении, не менее традиционно дальше слухов дело не пошло. Патриархат возглавил местный кадр, настоятель храма Гроба Господня Вильгельм Мессинский, креатура де Пикиньи, сторонник короля, человек не особо начитанный, но весьма набожный и крепкий хозяйственник. Престол он занимал до 1145 года, ориентировался на укорененную знать и королевскую семью, а имеющиеся разногласия прекратил в пользу короны вообще сразу.

В начале же 1128 года, ссора Боэмунда II Антиохийского и Жослена Эдесского перешла в острую стадию. Соседи не поделили пару селений, договориться о границе между Раккой и Рас-эль-Айном не смогли, да еще припомнили старые обиды. По весне Боэмунд II захватил спорное село, Жослен в ответ вместе с наемными турками из Мардина совершил налет на северные антиохийские земли, за что патриарх Антиохии Бернар наложил интердикт на все графство.

После этого оба сеньора отмобилизовали вассалов и двинулись к границе.

Спешно примчавшийся Балдуин II попытался уладить спор. Упершиеся противники внимать отказывались, их рыцари успели провести несколько боестолкновений, но тут Жослен тяжело заболел. В отличие от многих, граф не умер, но по этому поводу король добился перемирия.

А потом ситуация резко изменилась — на арену вышел Имад ад-дин Зенги ибн Ак-Сонкур, новый наместник Мосула.

Всех мы разбирать не станем, ограничимся тамплиерами и госпитальерами. А начнем от общего.

Под военно-монашеским орденом, обычно понимают дочернюю организацию католической церкви, предназначенную для крестовых походов и прочей войны с неверными, штатные монахи которой являются военнослужащими.

Первым таким орденом считают, как раз, тамплиеров или госпитальеров. Тамплиеры первыми зарегистрировались у папы римского в качестве «боевого отряда партии», а госпитальеры зарегистрировались раньше, но в качестве организации странноприимной, к оружию они пришли позже тамплиеров… наверное. Но что эти два из военно-монашеских стали первыми, все согласны.

Тут есть ряд предварительных вопросов. Христианское монашество и монашеские ордена возникли не в Европе. Монастыри, в нашем понимании — как сообщество монахов, все получающих от монастыря и совместно трудящихся, изобрел св. Пахомий Великий в Египте в IV веке. Сам Пахомий личностью был интересной, происходил из язычников, до крещения отслужил в имперских частях Константина Великого и побывал жрецом Сераписа (крайне интересный культ, но это мы слишком далеко уйдем). Его идею развил в Малой Азии св. Василий, тоже Великий, тогда вообще время великих было, а уж его ученики, бежавшие в ходе внутрихристианских вооруженных дискуссий на запад, занесли концепцию на земли Римского патриархата.

Обычно рассказ об воюющих монашеских орденах начинают с того, что боевые братья времен крестовых походов стали для христианства новой и прорывной концепцией, но сие не совсем так.

В V веке, в Египте, под крылом Александрийского патриарха, вооруженные монашеские братства достигли заметной численности и организации, а появились они еще раньше.

Официально, самые известные из них — объединенные в военизированное братство иноки Нитрийской пустыни, считались личной охраной епископов. Чтобы хулиганы клирика не обидели. Но численность этих телохранителей наводила императора (тогда еще в крещеном мире единственного) на какие-то странные мысли, отчего в 416 году вышел имперский указ, повелевающий штат этой внутрицерковной Службы Безопасности (СБ) сократить, и впредь более пятисот боевиков в ней никоим образом не содержать. Не то чтобы указ полностью соблюдали, а когда в те края пришел ислам, проблема перешла в иную плоскость — легальных вооруженных организаций у христиан не стало в принципе. Неофициально они, вероятно, существовали, но это вопрос спорный и точно не из монахов. Не потому, что монаху защищать церковь с оружием нельзя — как мы выше видели, можно. Но клирики в исламском мире имели ряд привилегий, которыми тамошние отцы Церкви разумно дорожили, и подставлять всю корпорацию не хотели.

Братств же из мирян, при церквях хватало, самых разных. Странноприимных, например, или лечащих… ну вот госпитальеры те же.

Так что, концепция «воюющих за дело Церкви монахов» существовала, воплощалась в жизнь и законодательно регулировалась в единой тогда еще христианской Церкви, пусть не в дикой Европе, а в развитых регионах империи. Это не изобретение XII века. Но Александрийская патриархия разошлась с Римом еще до возникновения ислама, а позже общение стало еще более затруднительным, и Рим эту идею не воспринял. А в Константинополе императоры и вовсе с радостью тему замяли, зачем главе не только империи, но и всех христиан, церковные боевики? Но замять не значит забыть.

О Святой Земле и веке XII, начнем с тамплиеров. Благо их история прозрачна и понятна.

С приходом крестоносцев в Левант, командные высоты в местной церкви заняли клирики из Европы, а обмен знаниями с местными специалистами увеличился. Взаимоприемлемы оказались отнюдь не все идеи, но кое-что из забытого в Риме, выглядело уместно.

В условиях не до конца отвоеванного фронтира и взрывного роста криминала, у духовенства Заморья обострилась необходимость в защите своих людей и материальных ценностей. Церковь ведь не только религия, это еще и корпорация, с активами храмов и монастырей, клириками и паломниками.