В толпе загомонили:

— Мы ничего не знаем об его участи! Вдруг Владыки покарали его и тех, кто ушел с ним?

— Нам будет еще хуже! Ведь мы не явились по первому велению Мандоса!

— Намо сказал, что Владыки не допустят нас в Валинор!

— Мы что, вернемся с позором? Будем умолять Владык о приюте?! Никогда!

Окинув толпу взглядом, Артафиндэ продолжал:

— Значит, мы не вернемся. Ладно. Аман велик. Валинор занимает лишь его часть. Мы можем остаться и жить здесь, как живут наши сородичи в Серединных Землях. Мы можем основать поселение южнее, в прибрежных лесах. Нам придется нелегко, но та земля прокормит нас.

На сей раз все молчали, задумавшись. Да, мы можем поселиться в ничейных лесах, построить дома, даже возвести подобный Тириону город… Но зачем? Стоило уходить из дома, ссориться с Владыками, насмерть биться с тэлери, чтобы поселиться по соседству! Наше поселение будет жалким подобием столицы, наша жизнь в нем — бесславным, бесцельным прозябанием. Если у нас будут дети — что мы скажем им? Что живем здесь, поскольку не решились идти вперед и не посмели вернуться? Нет! Это будет унылый и скучный рассказ!

Артанис прервала молчание:

— Нет, брат, это не выбор!

Она говорила уверенно и громко, голос ее звенел.

— Мы не можем так просто сдаться! Феанаро был прав, бросив нас, словно никчемную обузу? Нет! Мы докажем, что он ошибся! Мы не слабее и не трусливее Первого Дома. Так или иначе, мы достигнем Серединных Земель!

— Да! — вскочила на ноги Айвенэн. — Там мой муж! Я не оставлю его!

Ее поддержал хор одобрительных возгласов.

Артафиндэ, вздохнув, заключил:

— Значит, мы не останемся здесь. Тогда наш единственный выбор — идти вперед.

— Как, интересно, мы сделаем это? — спросила Арквенэн с досадой. — Мы еще не научились ходить по воде!

Мы снова расшумелись — в самом деле, как?

Нолофинвэ поднял руку и объявил звучно:

— Путь есть.

В наступившей тишине он указал на север:

— Видите отблеск на небе? Это отражение льда. Мне известно от Владык, — а ты, Артафиндэ, должен знать от отца своей матери, — что дальше на север море сковано огромной ледяной равниной. Она соединяет Аман с Серединными Землями подобно мосту. Пройдя там, мы достигнем восточного берега моря. Ты согласен… Лорд Артафиндэ?

Артафиндэ, тронув свое кольцо, кивнул:

— У нас нет другого выбора.

Все как один, мы устремили взоры на север. Что там, под светлой закраиной неба?

Никто из нас не видел ледяных равнин. Никто не знал, будет тот путь долог или короток, легок или труден. Никто не знал, какие нас ждут лишения и потери…

Мы знали одно: предательство Феанаро не оставило нам иного пути.

Мы спустились с холма потрясенные, разгневанные — и воодушевленные собственным гневом. Ужасное предательство Феанаро не ввергло нас в отчаяние, но лишь подстегнуло решимость во что бы то ни стало добраться до Серединных Земель.

Те, кто оставались в лагере и не видели зарево пожара, кинулись к нам с расспросами. Нолофинвэ хранил каменное молчание, зато другие не стеснялись в выражениях, и вскоре над берегом вновь разнеслись возмущенные крики и плач.

Во мне же гнев и обида улеглись или, скорее, выгорели, как хворост в костре. Я чувствовала вялую, безразличную усталость. Что толку яриться и сотрясать воздух криками? Разве это хоть как-то изменит нашу участь?

Другие тоже мало-помалу пришли в себя: Алассарэ больше не хохотал, как безумный, Айвенэн не рыдала, Элеммир очнулся от оцепенения и вместе с нею ласково успокаивал перепуганных детей. Тиндал, ворча, разжигал погасший костер. Еще бы ему не ворчать: он вечно голоден, а мы и ужин не доварили — так торопились узнать новости о Феанаро…

— Ничего. У нас получится. Раз путь есть, мы дойдем, — ни к кому не обращаясь, сказал Ниэллин.

Он будто уговаривал себя и нас, однако в голосе его не доставало уверенности. Я сжала его руку, стараясь ободрить.

Лальмион покачал головой:

— Не знаете вы, во что ввязались…

Вид у него был необычайно хмурый. Казалось, он озабочен нашим смелым решением едва ли не больше Лордов. Сразу после ужина он переговорил с Артафиндэ и отправился к кострам Второго Дома. Его не было долго, но, вернувшись, он сказал только:

— Утро вечера мудренее. Лорд Нолофинвэ велел всем после утренней трапезы собраться на берегу. Там обсудим, как быть дальше.

В эту ночь я улеглась раньше всех — так хотелось мне скорей забыться. Однако спала я плохо. Мне мерещились то огромные костры, в которых вместо поленьев пылали корабли, то злое лицо Феанаро, то ледяной путь. Он представился мне синей гладью замерзшего озера — когда-то я видала такое высоко в горах, — потом обернулся бесконечным снежным склоном, потом истончился и превратился в узкий белый мост, лежащий прямо на морских волнах. Во сне я осторожно ступала по нему, но он вдруг начинал колыхаться, выскальзывал из-под ног — и я падала прямо в ледяную воду.

Вздрогнув, я просыпалась, — ощущала под собой надежную твердь, успокаивалась — а потом снова оказывалась на ледяном мосту.

Наконец я крепко уснула и только утром поняла, почему: Ниэллин укрыл меня своим плащом поверх моего.

Опять он позаботился обо мне без спроса! А сам наверняка полночи стучал зубами!

И правда, он уже встал, развел костер и чуть ли не в самый огонь влез, чтобы согреться. Я накинула плащ ему на плечи и хотела было выговорить за самоуправство… Но он взглянул на меня сияющими глазами — и я смогла только пробормотать слова благодарности.

Вскоре проснулись и подтянулись к костру остальные. Они выглядели ошеломленными, как будто им все еще не верилось в случившееся накануне, а Арквенэн так прямо попросила:

— Сделайте милость, скажите, что вчерашнее мне приснилось…

Увы. Предательство Феанаро не было сном. Заново осознав и его, и наше решение идти в Серединные Земли по льду, мы ощутили нетерпение пополам с беспокойством. Лальмион намекнул, что путь будет нелегким. Но тем страшнее ждать его начала, ведь в мыслях трудности и опасности часто кажутся ужаснее, чем они есть на самом деле. Наш путь на Север был куда как сложен, однако мы все-таки дошли. Значит, пройдем и дальше.

Скорее бы Лорд Нолофинвэ объявил выступление!

За едой мы торопились, словно боялись опоздать, и на место, указанное Лальмионом, пришли одними из первых. Нетерпение снедало многих, толпа на берегу быстро росла. Вскоре вместе с Артафиндэ явился Лорд Нолофинвэ и, никого больше не дожидаясь, начал разговор.

Первым делом он спросил, осталось ли неизменным наше решение продолжать путь.

— Да! — в один голос ответила толпа.

— Хорошо. Я рад нашему единодушию, — кивнул Нолофинвэ. — Однако мы должны ясно понимать, что отныне можем рассчитывать только на себя. Помощи ждать неоткуда, любая ошибка может стать последней. Отныне мы не можем позволить себе быть опрометчивыми и торопливыми. Одного желания одолеть льды мало. К этому пути надо подготовиться.

Возразить было нечего. Нолофинвэ продолжал:

— Корабли достигли другого берега за несколько кругов звезд. Путь по льду может оказаться в разы дольше. Многие из вас бывали в высокогорье и знают, как трудно порой пробираться по ледникам и снегу. Каково <i>жить</i> среди снегов, знают лишь некоторые. Достопочтенный Лальмион, прошу, расскажи всем то, что ты вчера рассказал мне.

Лальмион вышел из толпы и, встав рядом с Нолофинвэ, начал:

— Всем вам известно, что я родом из Серединных Земель. В юности, еще до Похода к Свету, мне довелось оказаться на севере. Нет, не во владениях Врага, а гораздо восточнее. Наша ветвь — дюжина семей — перебралась в тамошние глухие леса, надеясь укрыться от вражьих тварей. Пришли мы туда летом, в теплое время, когда в лесу хватало дичи и ягод, а в озерах рыбы. Зная, что позже наступят холода — так в Серединных Землях случается каждый год — мы выстроили дома из дерева. Но мы не сделали запасов, ибо там, где мы жили раньше, пища всегда была в достатке.