Двери раскрылись, и кресло, жужжа, покатилось вдоль коридора. Никто не произнес ни слова, пока они не добрались до номера Банкво. Уже у двери своего номера Банкво, порывшись в кармане, нашел ключ и передал его Таску.

— Будьте столь любезны, сэр. Мой слуга уволился, неблагодарный негодяй. Бросил меня в этом ужасном месте. Входите, сэр, входите.

Банкво въехал в открытую дверь. Его номер представлял собой то, что Роззле называл «гостиной», потому что там была кушетка и мягкое кресло. В заведении «Селдом-Инн» было только два номера: Президентский, названный так потому, что президент какого-то не то тридесятого, не то тридевятого государства действительно вынужден был провести в этом номере ночь неизвестно по какому случаю. Другой номер был расположен несколько в стороне от первого и предназначался для тех клиентов, которые относились к игре серьезно. Этот второй номер давал первому сто очков вперед, поскольку состоял из трех комнат и спальни, небольшой гостиной и ванной, а в спальне к тому же был установлен сейф.

— Не угодно ли вам закрыть дверь, сэр? Но сначала посмотрите направо и налево, нет ли кого-нибудь в холле. Превосходно. А все эти проклятые деньги. Приходится держать ухо востро, быть, знаете ли, начеку. Если бы вы еще и заперли дверь на всякий случай…

Таск внимательно всмотрелся в холл и сообщил, что там пусто. Потом запер дверь.

Банкво подкатил кресло к двери спальни и остановился. Прижимая к себе сумку с деньгами, он с беспокойством осматривал комнату.

— Не будете ли вы столь любезны, не заглянете ли в спальню, сэр? Кто-то мог войти туда, пока меня не было, — или сидит там в засаде и ждет. Это была одна из обязанностей моего слуги, сэр, осматривать каждую комнату перед тем, как я туда войду. Я никогда никуда не вхожу без такой предварительной проверки.

Таск колебался. У него возникло вполне определенное и неприятное ощущение, что решение их проблемы сводилось к тому, чтобы превратить его из звездного пилота в лакея. И Таск уже готов был сказать Банкво, чтобы тот забрал свою половину «Ятагана» и продал ее, как груду металлолома. Что за дьявольщина? Это был всего лишь космоплан. Таких — даже лучших — дюжины. Постоянная работа на несколько лет, заработок наличными… Что до Икс-Джея, то ему это послужит поводом во всю глотку орать о своей правоте.

Таск вошел в спальню и безучастно осмотрелся вокруг.

— Все в порядке, — уныло доложил он. — Можете входить.

— Отлично, сэр, отлично. Я верю вам. — Банкво направил свое кресло в спальню. — Прошу прощения, сэр, у меня тут небольшое личное дельце. — Он похлопал рукой по сумке. — Не обижайтесь, сэр, если я закрою дверь и запру ее. Я доверяю вам, сэр. Правда, доверяю. Но деньги есть деньги, и в вашем весьма трудном положении соблазн может оказаться слишком сильным.

Таск свирепо смотрел на Банкво, стараясь угадать, где тот прячет свои грязные деньги. Но что он мог сделать? Утешаться мыслью, что у денег отвратительный вкус, когда катишься вниз по наклонной плоскости? Слабое утешение…

— Выпейте чего-нибудь, сэр, — предложил Банкво, озираясь кругом. — На столе все, чего только ни пожелаете. Да, и взгляните, пожалуйста, что там за окошком. Мне показалось, какие-то бродяги околачивались тут вчера и таращились на мои окна. И проверьте, хорошо ли окно заперто.

Банкво закрыл дверь. Щелкнул замок. Таск слышал, как жужжит передвигающееся за запертой дверью кресло. Потом настала тишина.

Таск стоял в центре гостиной. Пахло пылью и дешевой полированной мебелью. Ему хотелось как можно скорее уйти отсюда, не оглядываясь. Кажется, такого мерзопакостного настроения у него еще никогда не бывало. Даже когда их с Нолой окружили послушники Абдиэла и коразианцы и «Ятаган» не мог подняться.

«Неужели придется продать космоплан за горсть земляных орехов? — думал Таск. — Это же все равно, что покончить жизнь самоубийством. А что поделаешь? Черт с ним, пусть этот ублюдок подавится!»

Таск шагнул к двери. Они с Нолой стали мужем и женой в этом космоплане. Он спас Дайена от Сагана в этом космоплане. Дайен спас жизнь своему другу в этом космоплане…

Таск провел рукой по глазам, почувствовал, что не может удержаться от слез, и бросил украдкой смущенный взгляд на дверь спальни. Она оставалась запертой. Вздохнув, Таск направился к окну. По привычке подчиняться полученным приказаниям. Он смотрел сквозь щели металлических жалюзи и был вознагражден за это видом стоянки для транспорта при заведении «Селдом-Инн» и круглосуточно работающего продовольственного магазина через дорогу.

И магазин и стоянка в эти часы почти пустовали. Обычная для планеты Вэнджелис послеполуденная жара заставляла людей искать убежища в жилищах. Огромная ящерица прошмыгнула, извиваясь, через стоянку для транспорта. Женщина, сидевшая на скамейке напротив продуктового магазина, пила прохладительный напиток из жестяной банки и обмахивалась веером.

Окно оказалось не только закрыто, но и заперто, причем закрыли его и заперли в последний раз, по-видимому, лет этак двадцать назад. Таск услышал, как за спиной у него открылась дверь.

— Все в порядке, мистер Банкво. Какой дурак захочет в такую жару… — Таск обернулся.

В дверях спальни стоял Дерек Саган. Таску здорово повезло, что окно было закрыто, иначе он просто вывалился бы из него.

Таск отшатнулся так, что затрещали жалюзи, едва не посыпавшись ему на голову, и жадно глотнул воздух. Грудную клетку сжало как будто тисками.

— Вы же умерли! — осипшим голосом произнес Таск.

— Не совсем, — сказал Саган и, подойдя к Таску, протянул ему руку.

Таск очень хотел, но так и не сумел провалиться сквозь пол или исчезнуть каким-то иным образом.

— Нет, не надо…

Саган взял руку Таска в свою.

Таск пытался отступить и уклониться от рукопожатия. Ему казалось, что сейчас эти пальцы трупа, схватившие его руку, утащат его в мраморный склеп. Но прикоснувшись к нему, рука оказалась теплой, а ее пожатие сильным. Весь дрожа, Таск вперил глаза в эту руку. Рот его попеременно открывался и закрывался.

— Не бойтесь, я из плоти и крови, — мрачно произнес Саган, подводя Таска к стулу. — Садитесь и выпейте чего-нибудь. — Саган взял со стола бутылку, наполнил стакан и чуть ли не вложил его в руку Таска.

Таск чуть не уронил стакан на пол. Прихватив стакан поплотнее, он с облегчением и признательностью влил в себя его содержимое. Что он пьет, Таск не знал, но огненный жар в горле вернул самообладание, хотя еще и не избавил от смущения.

Таск поднял бутылку. Все-таки его рука еще слишком сильно дрожала, и в стакан он не попал. Тогда Таск отодвинул от себя стакан и поднес бутылку к губам, хлебнул как следует и уже без содрогания взглянул на Сагана.

— Где Б-Банкво? — пробормотал он, заикаясь. Губы плохо слушались Таска, когда он произносил имя этого паршивого негодяя.

В ответ Саган бросил выразительный взгляд в сторону открытой двери спальни.

Таск взглянул в том же направлении и увидел пустое кресло, сваленную в кучу одежду, пластиковую маску с мягкой подкладкой, брошенную на постель, перевел взгляд на Сагана и все понял.

— Пресвятая Богородица, — прошептал он в благоговейном ужасе и сделал еще один приличный глоток из бутылки.

Саган взял бутылку из рук Таска и поставил ее обратно на стол.

— Нам надо поговорить об очень важном деле, Мандахарин Туска, — сказал он. — Мне нужен трезвый «партнер».

— Парт… партнер? — Таск, покачиваясь, поднялся на ноги, опираясь руками о край стола.

Саган подошел к окну и проверил, нет ли кого-нибудь подозрительного снаружи. На Сагане были армейские брюки, а выше пояса он оставался обнаженным. Таск в полупьяном очаровании глазел на шрамы, покрывавшие руки, грудь и спину Командующего. Это были следы былых сражений, но некоторые из шрамов остались от ран, которые Саган нанес себе сам.

— Да, партнер, — сказал Саган. Поправив жалюзи, он повернулся к Таску. Их взгляды встретились. — Скорее даже похититель, вы согласны? Начнем с того, что когда-то этот «Ятаган» был мой. Я просто вернул себе украденную у меня собственность.