От одуряющего запаха закружилась голова. Со всхлипом втянув слюну, Ольга трясущимися руками сыпанула перца, так что манты враз приобрели красивый красно-коричневый оттенок, плеснула на край тарелки уксуса и, разрезав мант на несколько частей, положила один из кусочков в рот.

Горячий сок растекся по языку, обволакивая рецепторы, заставил замычать от удовольствия. Еще прежде, чем кусок провалился в пищевод, Ольга закинула в рот еще один, а затем еще. Обжигаясь, и тряся головой, Ольга забрасывала в рот все новые куски, почти не жуя, глотала, ощущая невероятное наслаждение. Глядя, как один за одним манты исчезают с тарелки подруги, Ярослав лишь скромно улыбался. Когда же Ольга заскребла вилкой, собирая бульон и оставшиеся крошки, он покачал головой, забрав тарелку, распустил очередной сегмент кастрюли.

Еда оказалась такой вкусной, а аппетит столь силен, что Ольга опомнилась, лишь когда тарелка опустела вторично. Скрупулезно собрав оставшиеся мясные кусочки, она отодвинула тарелку, повернувшись к стене спиной, откинулась, устроившись поудобнее, с удовлетворением произнесла:

— Обалденно.

Ярослав улыбнулся, сказал:

— Рад что тебе понравилось. Специально старался подгадать ко времени возвращения.

Ольга покачала головой, сказала со вздохом:

— И самое удивительное, что получилось.

— Манты — штука такая, чуть остынут — считай пропали: ни вкуса, ни запаха… — Он встрепенулся, спросил: — Прости, не понял. Что ты имела в виду?

Ольга помолчала, задумчиво произнесла:

— Стечение обстоятельств. Я ушла с работы гораздо раньше обычного, потом гуляла. То, что вернулась в обычное время — случайность.

Ярослав убрал грязную посуду в раковину, вытирая стол, поинтересовался:

— Мало работы, или праздник какой?

— Праздник освобождения и примирения, — ответила Ольга с ухмылкой. Добавила, отвечая на невысказанный вопрос: — Называется — освободись от работы, примирись с этим.

Движения Ярослава замедлились, вглядываясь подруге в лицо, он спросил неверяще:

— Это ты так шутишь, или…

— Это такова жизнь, — сказала Ольга со вздохом.

— Тому есть причины? — Руки Ярослава двигались все медленнее, пока совсем не остановились.

— Всему есть причины, — бросила Ольга отстраненно.

— Это понятно. Я хотел сказать — произошло что-то из ряда вон, или ты ушла намеренно?

Ольга поморщилась.

— Произошло. Не сказала бы, что из ряда вон. Поставила зарвавшихся клиентов на место. К сожалению, у шефа другое видение ситуации и он не одобрил.

Ярослав натянуто усмехнулся.

— Даже и представить не могу, что там у вас случилось. Ну не зубы же ты им повыбивала…

Ярослав смотрел выжидательно, но Ольга оставалась серьезной, и улыбка сползла с его губ. Заметив выражение лица друга, она улыбнулась, сказала с подъемом:

— Ладно, не бери в голову. А то, по лицу вижу, вообразил невесть что. Поскандалили немного, пошумели, вещи пораскидали. Ничего страшного.

Ярослав звучно выдохнул, враз повеселев, произнес:

— Вот и хорошо. Но, надо отдать тебе должное, умеешь создать атмосферу. Я на минуту даже испугался.

Ольга покивала, демонстрируя, что оценила внимание, но, едва Ярослав обернулся, чтобы поставить чайник, вновь стала серьезна. Немного посидев, она встала, коснувшись плеча друга, сказала:

— Пойду, прилягу. Объелась так, что сидеть тяжко. Очень уж вкусно готовишь.

Чмокнув его в щеку, она двинулась в комнату. Проводив подругу взглядом, Ярослав вновь повернулся к плите. Руки продолжали автоматически расставлять посуду, но взгляд затуманился, а над переносицей залегли глубокие складки, отчего его лицо приобрело озабоченное выражение.

Несколько дней Ольга наслаждалась бездельем, спала до полудня, после чего долго валялась в постели, не торопясь вставать. Ярослав в очередной раз уехал в рейс, и теперь никто не мешал проводить время в праздности. Когда лежать уже не было сил, она вставала, делала завтрак, и, устроившись возле телевизора, неторопливо утоляла голод.

Расправившись с завтраком, и насмотревшись телевизор, Ольга брала книгу, с удобством расположившись в кресле, принималась читать. Приключения героев романа затягивали, страницы сменяли одна другую. Погружаясь в чудесные миры, сознание выпадало из реальности, а когда возвращалось, Ольга с удивлением замечала, что уже темнеет.

Когда в глазах начинало рябить от строчек, а сознание с трудом улавливало сюжет, Ольга откладывала книгу и шла на кухню. Ощущая голодные позывы, но, не желая утруждаться сложными блюдами, она готовила омлет, добавляя ко взбитым яйцам немного зелени, и наструганное кусочками замороженное мясо. Утолив голод, она убирала посуду и возвращалась в комнату, чтобы продолжить читать, или, по настроению, вновь включала телевизор.

На третий день, отложив книгу, Ольга поняла, что если прямо сейчас не устроит себе разминку, взорвется от переизбытка сил. Преисполнившись энергией, мышцы требовали разрядки, и над вопросом, чем именно заняться, долго думать не пришлось. Забросив в рот горсть капсул с аминокислотами, Ольга быстро оделась, и вскоре уже шла в сторону остановки, прислушиваясь к звонкому похрустыванию заледеневших лужиц под подошвами.

Уже на подходе к спортклубу Ольга ощутила привычный задор. Знакомая вывеска, стоящий у входа могучий бодибилдер и тонкий, едва уловимый запах крепкого мужского пота, сочащийся сквозь щели утопленных в асфальт окон подземного помещения.

Атлет оказался незнаком, и без интереса мазнул по ней взглядом, но сразу за дверью попались двое «старичков», уже закончивших тренировку и стремящихся на свежий воздух. Они улыбнулись, приветливо покивали, отчего настроение поднялось еще выше и Ольга устремилась вниз, ведомая желанием как можно скорее оказаться в привычной атмосфере зала.

Антон встретил укоризненным взглядом. Заметив недовольство тренера, Ольга втянула голову в плечи, попыталась проскочить мимо, но Антон сдвинулся на шаг, полностью перекрыв проход, сказал сурово:

— Я понимаю, что посещение спортивных секций занятие не обязательное, но, в свете нашего договора, могла бы заходить и почаще.

Ольга помялась, сказала с чувством вины:

— Антоша, извини. Я была несколько занята. То да се, на работе проблемы… Но, как только смогла, тут же выбралась.

Тренер вздохнул, сказал примирительно:

— Ладно, прощаю. Но впредь, надеюсь, будешь приходить по расписанию.

— Я постараюсь, — сообщила Ольга без всякой уверенности.

Антон нахмурился, но отошел, освобождая путь. Ольга шмыгнула в зал. Проводив ее взглядом, тренер некоторое время стоял недвижимо, на его лице отражалась борьба чувств. Наконец борьба закончилась, лицо закаменело. Кивнув мыслям, он круто развернулся, направился к себе в комнату.

Ольга упивалась тренировкой. Последние пару недель, загруженная работой, она не появлялась в тренажерном зале. Соскучившись по нагрузке, тело воспринимало штангу едва ли не с большей радостью, чем проголодавшийся человек роскошный обед. Мышцы вздувались от притока крови, перекатывались под кожей, как сытые змеи, легче обычного справляясь с привычными весами.

Поглядывая на Антона, что перемещался по залу от одного атлета к другому, Ольга начинала работать лишь более истово. Несмотря на отсутствие формального договора, она чувствовала перед тренером определенные обязательства, и усиленной тренировкой пыталась загладить непреднамеренное нарушение расписания.

Увлеченная упражнениями, Ольга не заметила, как народ разошелся, а когда обратила внимание, в зале осталось всего несколько человек, да и те явно заканчивали. Удивленная, она улучила момент, когда Антон проходил возле, поинтересовалась:

— Сегодня сокращенный день, или… что происходит?

Антон отмахнулся.

— Последнюю неделю почти каждый день такое. Ходила б чаще — не спрашивала бы.

Ольга виновато развела руками, вновь взялась за штангу. В голосе тренера она ощутила некую неуверенность, но, увлеченная делом, не обратила внимания. Тем временем последние спортсмены покинули зал, а вместе с ними удалился и тренер. Ольга осталась одна. Закончив упражнение, она замедленно двинулась вдоль стены, тяжело дыша и восстанавливая силы.