Я провела остаток дня, бродя по дому и приюту в изумлении, пытаясь не думать о завтрашней поездке на автобусе и о моей новой летней работе. Это было всего несколько часов назад, мне повезло, что друг Мамы Лу нуждался в помощи, потому что и мне нужны были деньги. Но лежа ночью в постели, я не могла перебороть панику в моей груди. Будут ли они хорошо вести себя со мной? Будут ли обижать меня? Понравлюсь ли я им? Поток вопросов не заканчивался.

Я тихо и аккуратно поднялась с верхней койки кровати, чтобы не разбудить четверо детей, которые спали в той же комнате. Я достала с прикроватной тумбочки маленькую фотографию, которую носила на протяжении 4 лет. Она была смята и потрепана, углы загнуты, хоть и я пыталась их разгладить много раз. Запах дыма все еще был силен, даже спустя 4 года. Но я все же могу разглядеть милые женские черты лица. Ее мягкие, светлые волосы и добрые шоколадные глаза. Я даже разглядела маленькое жемчужное ожерелье, висящее на ее шее, и улыбку, полную ослепительных белых зубов. Эта улыбка всегда доставала до глубины души. Она была такой знакомой и родной. Смотря на нее, я вспомнила один особенный день, когда я встретилась с красивым ковбоем, а мысли о нем, как лесной пожар, охватили меня. Это чувство согревало меня в холодные ночи. Это чувство проводило меня через самые тяжелые времена.

Дама на фото была одета в красивый синий свитер, который сделал ее глаза выразительными. Она была похожа на того, кого я хотела бы узнать. Кого-то, кого я знала одну ночь. Того, кого я бы хотела полюбить. Того, которого я бы хотела защитить. Она напоминала меня. Поэтому я сохранила ее после всего.

- Похоже, мы опять остаемся с тобой одни, – я прошептала моей красивой леди на фото.

Она ничего не ответила. Она никогда этого не делала. Она просто смотрела на меня со своей прекрасной улыбкой, предлагая то же самое утешение, как и много лет назад, когда я была на улице совсем одна.

Несколько часов в битком набитом автобусе и мои мышцы затекли и болели, так что, когда мои ноги коснулись асфальта, я потянулась и огляделась. Это был ужасно жаркий день, хотя и привычный для южного лета. На указателе справа от меня было написано «Кентон, Джорджия», и я, подобрав свой багаж с моими скромными пожитками, проанализировала эту поездку. Я была на грани нервного срыва. Проведя рукой по заднему карману моих джинсов, проверила на месте ли фото с моей "леди". Я всегда так делала, когда чертовски нервничала.

Я обняла Маму Лу на автобусной остановке этим утром, что было уже в 20-ый раз, и она еще раз повторила, что кто-то будет ждать меня на остановке в Кентоне. Я думаю, что она больше меня волновалась о том, чтобы кто-то был рядом со мной. Я вздохнула и закатила глаза, как будто я была раздражена ее чрезвычайной опекой, но, втайне от нее, мне нравилось, что она переживает за меня. Было приятно, что кто-то беспокоится обо мне, кроме меня самой. Эта мысль заставила меня посмеяться в тот момент, когда я искала того, кто должен был забрать меня.

- Блин, я люблю девушек, которые могут выбить дерьмо из любого, – глубокий и бархатистый голос, сладкий как патока [2], раздался позади меня.

Я сначала взглянула на свои старые, изношенные коричневые ковбойские сапоги и облегающие джинсы, прежде чем повернуться к говорящему со мной мужчине. Я думаю, что он обращался ко мне? Он смотрит на меня.

Первое, что я заметила – это очень большая пряжка на поясе, на которой было написано "Пощади лошадь. Покатайся на ковбое". Я чуть не рассмеялась вслух.

Наклонив на бок голову, я убрала волосы с глаз.

- Лучше я выбью дерьмо из тебя, – я сообразительная, и мой голос был пропитан сарказмом. Я не любила, когда мужчины смотрели на меня. Я всегда была готова ехидно улыбнуться им или дать злобный комментарий.

Но он не так уж и плох. Я была бы больше обеспокоена, если бы мужчина напротив меня не напоминал мне милого щенка. Со светлыми волосами и с озорными ярко-зелеными глазами, он выглядел очаровательным. Он был одет в ковбойские сапоги и пару джинсов, которые обтягивали его бедра. Его клетчатая красно-синяя рубашка была застегнута на три четверти, так что можно разглядеть его загорелые мышцы. Эта расстегнутая рубашка говорила многое о нем. В основном, что он был нахальным ублюдком. Примерно моего возраста. Среднего роста. Он засунул руки в задние карманы, и его тело слегка наклонилось в мою сторону.

– Пылкая. Точно также я люблю своих женщин. Я Коди, – сказал он, протягивая мне руку.

Я ответила слишком широкой улыбкой, чтобы у меня получилось запугать его.

– Я.… занята, – сказала я, освобождаясь от его руки и от его представления.

Я знала такой тип. Безобидный флирт, но я так же знала, что внешность может быть обманчива, а я слишком много обманывала за свою короткую жизнь. Я отвернулась от него и оглянула еще раз место парковки. Взглянув на свои старые часы на запястье, я вздохнула.

– Кто-то заставляет тебя ждать, солнышко? – Заговорил вновь Коди.

Я увидела его улыбку краем глаза и все поняла. Моя поездка была его бесстыдным флиртом. Конечно.

– Занята, – я повторила вновь, надеясь, что Мама Лу была права, и за мной кто-то приедет. Кто-то другой, кроме Коди.

– Очень занята? – спросил он позади меня, пристально вглядываясь в парковку. Он был очаровательным, и чертовски хорошо это знал.

– Ищу, кто бы меня подвез, – проворчала я.

Он был слишком милым, и я немного утомилась от нашей маленькой игры. Было жарко, и еще я устала от того, что не спала прошлую ночь. И чертовски сильно переживала о том, что ждет меня впереди.

Коди нагнулся и подобрал мою сумку, кинув ее на плечо.

– Что ж, это твой счастливый день, Эверли. Я тебя подвезу, – сказал он, шевеля бровями и хихикая.

– Отлично, – вздыхая, пробормотала я. Опустив плечи, я последовала за ним до красного джипа, который ожидал нас на парковке. Он был огромный и не имел никаких дверей. Первой мыслью было то, что это – смертельная ловушка. Вторая мысль была о том, как я, черт возьми, собиралась затащить туда свою маленькую задницу.

Коди бросил мои вещи в багажник. Если так можно было назвать место позади сидений. Он подошел к пассажирской стороне машины и положил свои руки на меня.

– И что это означает, сладкая? – спросил он, искренне улыбнувшись, из-за чего его глаза загорелись, глядя на меня.

Я закатила глаза.

– Потому что мне очень повезло, что мое новое место работы прислало за мной нелепого флиртующего парня.

И это было правдой. У меня была ужасная удача. Мое невезение рядом со мной прямо с первого дня моего рождения.

– О, не волнуйся, крошка, – сказал Коди, приподнимая и усаживая меня в джип.

Мои глаза были полны удивления, а воздух со свистом вырвался из меня, когда он слишком сильно посадил меня на сиденье. Он наклонился ко мне, пристегивая ремень безопасности, и прежде чем разглядеть мое тело сверху донизу, он задержался на моей груди. Он наклонился так близко, что его губы были в миллиметре от моих.

– В тебе нет ничего, что бы мне нравилось.

Он подмигнул, и я отвернула свою голову, наблюдая, как он обходит кругом джип и садится на пассажирское сиденье. Коди пристегнул свой ремень безопасности и наклонился ко мне.

Своим указательным пальцем он приподнял мой подбородок вверх.

– Закрой рот, Эверли. А то муха залетит.

Он бросил мне игривую улыбку, завел джип, и мы тронулись.

Я была в шоке от нашей пятнадцатиминутной поездки. Он имел в виду то, что он гей, или то, что ему не нравятся мои формы? Зная по опыту, большинству мужчин нравилось мое тело. Я могла быть крохотной, но у меня были правильные изгибы в нужных местах.

Мотор и ветер ревели между нами, но у меня были вопросы, поэтому я повысила голос, чтобы перекричать этот шум.