Он поднес наши руки с персиком к своему рту. Он обхватил его, а его губы коснулись моих пальцев, и они задели мои самые интимные струны души. Я сжала свои бедра и подавила вырывающийся стон.

– Идеально, – сказал он, глядя прямо в мои глаза. Коул задержал взгляд на мгновение, прежде чем покачать головой и отпустить мою руку, которая все еще держала персик. Потом он спустился с лестницы, как будто он только что не занимался своим ртом сладкой любовью с персиком прямо передо мной.

Я смотрела, как он подошел к другому дереву, поставил лестницу и поднялся по ней так, как будто ничего в мире не произошло. Затем, пнув ступеньку лестницы, я повернулась назад к дереву. Чертов соблазнитель.

Я напомнила себе, что Коулу нужен друг, а не партнер по сексу. Кроме того, я была уверена, если бы он хотел зайти дальше со мной, он уже бы это сделал. Он не показался мне таким парнем, который будет сдерживаться.

Я взглянула на розовые персики вокруг и вздохнула. Я бы собирала персики в этом саду до тех пор, пока бы не ощутила боль внутри, пока бы не забыла губы Коула, прижатые к моему уху или тот проклятый палец во рту. До тех пор, пока бы мои трусики не высохли. Я начала исследовать верхушку персиков кончиками своих пальцев, перед тем как сорвать и понюхать. Я была бережна с ними, как учил меня Коул, укладывая их в большое ведро в багажнике внедорожника.

Я схватила воду с земли и сделала быстрый глоток, подумав, что здесь осталось не так много воды, но я хотела, чтобы ее хватило для Коула. Он был втрое больше меня и работал вдвое больше. К тому же, я проживала без воды гораздо дольше, чем один день.

Следующие несколько часов я была занята сбором персиков. Мне казалось, что сегодня все работали в саду. Коди и Лео собирали урожай в паре рядов от меня, и я была уверена, что видела следы пыли, где Джо чуть ранее ускорился на своем кресле.

Лео подошел ненадолго, чтобы поболтать, но Коул глянул на него взглядом "возвращайся дальше к работе." Коди показал мне несколько непристойных жестов пальцами и языком с верхушки соседнего дерева, и я засмеялась. Иногда я искала взглядом Коула и когда находила его среди деревьев, то практически всегда он наблюдал за мной. Это заставляло меня улыбаться ему, и он всегда улыбался мне в ответ.

Мы были здесь большую часть дня, и когда я поставила последнее ведро персиков в багажник джипа, то почувствовала легкое головокружение. Белые точки затуманили мой взор, и я моргнула пару раз, надеясь, что они пройдут. Я схватилась за дверь внедорожника, пытаясь устоять на ногах, потому что почувствовала, что в любую секунду могу упасть.

– Коул, – я попыталась сказать, но у меня вырвался только шепот. Я попыталась снова, но больше я не могла управлять своим телом. А потом – темнота.

– Ну, же, милая. Открой свои глаза, – я услышала чей-то голос надо мной. – Открой свои глаза, Эв. Давай. Проснись.

Я не знала, кто такая Эв, но хотела, чтобы она проснулась, мать твою, а я снова могла заснуть.

– Открой глаза, Эв, – умоляя, Коул прижал свои губы к моему уху.

Его отчаянная мольба пробудила меня ото сна. Мои глаза открылись, но я снова их закрыла. Из-за солнечного света я почувствовала, что моя голова сейчас взорвется. Застонав, попыталась сесть, осознавая, что я лежу в саду. Иисус. Я, должно быть, отключилась.

– Сиди неподвижно, крошка. Я держу тебя.

Коул поддерживал меня.

Я снова открыла свои глаза, лицо Коула блокировало резкие лучи солнца.

– Мой Ковбой, – прошептала я, поднимая свою руку, чтобы погладить его щетину на подбородке. И я осознала все в этот момент. Боже, я поняла. Я на земле. А симпатичное лицо Коула напротив моего. Солнце светило позади его головы наподобие нимба. Его карие глаза были полны любви и заботы.

Коул Бриггс украл часть моего сердца, когда мне было шестнадцать, и за последние пару недель каким-то образом он сумел перечеркнуть все остальное. Потому что даже в худшем случае, Коул был лучшим. Я не могла спрятать остаток своего сердца, даже если бы хотела.

Я представляла, как он переносил мое сердце в своих больших грубых руках таким же способом, как я бережно носила фото моей мамы в заднем кармане. Он справлялся с этим так же аккуратно, как он срывал персики с этих красивых деревьев.

Одна одинокая слеза покатилась по моей щеке. И я чувствовала себя подавленной самым удивительным образом.

Люди столпились вокруг, и я увидела Коди и Лео среди всех лиц.

– Отойдите назад, – потребовал Коул. Он крепко обнял меня и поднял на руки с земли. Он поцеловал верхушку моей головы. – Вот же ж, блин, ты горишь. Здесь слишком жарко для тебя. – Он снова поцеловал мою голову. – Ты достаточно пила воды? – спросил он, его карие глаза выражали беспокойство.

Я помотала головой. – Я пила немного, но я не принесла с собой воды, поэтому не хотела выпить всю твою. Тебе она больше нужна. Ты ведь больше меня. – Мое горло болело так же, как и мое сердце.

Он был в ярости. Посадив меня на колени и приблизив кулер с водой к моим ногам, сказал: – Пей. Сейчас же, – он потребовал, чтобы мы вернулись назад в дом, а потом не проронил ни слова. Он выглядел совершенно убийственным, и если бы я не думала, что это так сексуально, а мое сердце не было бы переполнено эмоциями, я бы немного испугалась.

Я выпила холодной воды, чувствуя прохладу в своем животе, и вздохнула.

Я слышала его. Он назвал меня Эв. Я улыбалась этому прозвищу, ведь была рада быть кем-то другим, нежели Эверли. Еще одна слеза скатилась по моей щеке.

Он резко остановился перед большим домом и быстро потащил нас внутрь. Мы сели на диван. Все еще у него на руках, я положила голову ему на грудь и закрыла глаза, а прохлада от кондиционера была просто даром с небес.

Он посмотрел на мою улыбку на лице и засмеялся. – Христос Всемогущий. Почему, черт побери, ты улыбаешься прямо сейчас? – спросил он разгневанно.

Я открыла свой рот, чтобы ответить.

– Не обращай внимания. О чем ты думала? У тебя есть вода! Это же чертова летняя жара. – Он крепче обнял меня, и уперся своим подбородком в мою голову. – Это было глупо. Ты глупая, глупая, заботливая девчонка. Я мог бы вернуться сюда за водой. – Он снова оставил миллион поцелуев на моей голове и обнял меня так сильно, что я не могла дышать.

– Ты напугала меня, – прошептал он так, что я едва его слышала. – Пообещай, что ты больше никогда такого не сделаешь, – он гладил меня по голове. Его теплое дыхание было в моих волосах, а его запах окутывал меня. – Пообещай мне, Эв.

Я хотела быть сумасшедшей, чтобы он называл меня глупой, но не могла. Его крепкие объятия и забота, и то, как он шептал имя Эв, не позволили мне.

Я снова улыбнулась. – Я обещаю.

Я сидел на диване, а Эв спала у меня на коленях. Я провел своей мозолистой рукой по ее длинным и шелковистым каштановым волосам, и хвала небесам, она спала, поэтому я мог спокойно наблюдать за ней.

Прижав ее к себе, я не мог не прикоснуться снова губами к ее голове. Я хотел отшлепать ее маленькую задницу так же сильно, как и поцеловать. Глядя на ее спящее лицо, я пытался понять, была ли эта самоотверженная женщина моей воровкой из поезда. Не может быть! Но она пожертвовала ради меня своим здоровьем. Увидев, как она упала в обморок, я не знаю, как тут же очутился возле нее. Я помню, что вот я стою на верхушке лестницы, а через мгновение уже сжимаю ее в своих объятиях. И молюсь. Я молился, чтобы с ней не случилось ничего плохого в тот момент.

И да, я хотел поцеловать эту девушку там, на верхушке лестницы, когда прижимался своим телом к ее спине. Без сомнений, она была красивой. Мое влечение к ней было практически постоянным, но когда она упала, я не ожидал, что почувствую нечто другое. Как будто я не смогу прожить и дня без нее. Как будто я не смогу больше проснуться, если ее не будет рядом. Не смогу вынести, если с ней что-нибудь случится. Было больно, но когда она сказала про воду, я очень разозлился на нее.