Как же много ненависти было в глазах мальчишки! Но все же он поднялся, подошел к туалетному столику, повертел в пальцах сгусток магии, и тот засветился ровным светом, узнавая хозяина. Кадм боялся, что Рэми сожмет пальцы, уничтожит хрупкую вещицу, но мальчишка повертел в пальцах переливающийся шарик, вздохнул, подошел к Кадму, протянул открытый сгусток энергии.
- Вот и молодец, - быстро сказал Кадм, проверяя. Никакой ловушки. - Эллис, будь добр, вложи это в шар вызова. А ты сядь, Рэми. Набегался уже, хватит. Теперь дай мне поработать.
Шар вызова засветился мягким серебристым светом, в комнате запахло свежестью, Рэми сел на скамью, опустил голову на ладони, скрыв лицо под растрепанными волосами... и замер.
"Мой мальчик, - сказал незнакомый голос. - Знаю, что ты сегодня почувствовал. То что и я - дыхание смерти. Молю только богов, чтобы твой путь не закончился вместе с моим.
Я жду своих убийц. Эти люди никогда не оставляют следов. Никогда не совершают ошибок. Но не на этот раз. Если ты будешь жив, ты придешь ко мне, я знаю. А когда придешь, найдешь этот шар...
Ты помнишь наш последний разговор в лесу? Помнишь, как я тебя предупреждал... И теперь, наверное, спрашиваешь меня, почему не дал тебе тогда уйти с принцем. Потому что боюсь за тебя. Знаю, что боги пометили моего мальчика печатью хранителя, но печать та не дар, она - проклятие.
Если еще можешь, прошу, не ходи. Передай им, что я передаю тебе, но сам не ходи! Мираниса ждет смерть, очень скорая. Не ходи, Рэми! Тебе еще рано умирать, а я в силах отдать Кассии себя и жизнь свою, но отдать тебя уже не могу. Хватит, что я отдал одного сына, смерти другого мне даже за чертой не вынести. А ты для меня всего был как сын."
Плечи Рэми вздрогнули, пальцы сжались в кулак, и Кадму показалось, что мальчишка огромным усилием воли сдержал гневный стон. Впрочем, телохранитель его понимал.
"Я постараюсь объяснить, хотя ты знаешь - мечом я владею неплохо, а слова мне никогда не давались. Тем более - такие.
Когда Львина, мать наследника, приехала из Ларии, простым подданным и арханам не сказали, что она оборотень. Предел давно закрыт, ходят через него нечасто, а те, кто ходит неразговорчивы. Людям вообще мало что о Ларии известно, откуда им было знать, что оборотни там - все. И молодая, сильная, красивая принцесса Ларии - тем более.
Львина не любила своей второй сущности, как, впрочем, и люди из ее свиты. Именно таких, "человеческих", ларийцы стараются выбирать для своих посольств. Они меньше допускают ошибок, меньше настраивают против себя полный суеверий народ.
Откуда я это знаю? В последнее время я многое узнал. Только не могу сказать - от кого: даже после смерти должен я хранить клятву молчания. И человек, что взял с меня эту клятву - знал, что делал. Не обойти ее даже мне...
Зато могу сказать, что этот человек тебя ненавидит, не Мираниса, не повелителя, а именно тебя. Именно он приложил руку к исчезновению замка твоего отца. И он имеет тесную связь с кланом Виссавии. Я не знаю какую. Этого он никогда не рассказывал, вообще мало что рассказывал.
Но я опять не о том. Прости мне мою сумбурность... голова болит. Тень смерти меня убивает заранее...
Я давно знал, кто вы. Когда Рид меня лечила, я узнал в ней молодую архану, что стояла на приеме в замке рядом с телохранителем Львины.
Боги, так много сказал, и так мало в этом смысла. Прости меня, мой мальчик, но ты же знаешь, в речах я никогда силен не был.
Когда ко мне пришел гонец от друга, я не знал, что делать. С одной стороны - ты, со своей судьбой. С другой - опытный маг, что разжег ненависть в сердцах глупых людей. Маг, от которого много лет назад я не смог скрыть тайны Мираниса.
А он будто взбесился. Нечисть, кричал он, нечисть на троне Кассии! Нечисть во главе мощного, Северного рода. А его за такую мелочь изгнали, посчитав недостойным? Рэми, он очень сильно обижен, а обида мага это страшно. Оттого и хорошо продуманный план убийства Армана и Мираниса. Все складывалось отлично.
Миранис исчез из замка. Мой друг видел его в таверне у тракта. Мы быстро вычислили и где он, и с кем, но в доме наемника принца трогать поостереглись... Пытались достать его в лесу, привлекая на путь Мираниса и его отряда керри. Мы знали, нечисть любит оборотней и Мираниса не упустит. И тогда вмешался ты...
Рэми, куда ж ты влез! Маг рвал и метал, навел на тебя проклятие, и я уже начал тебя оплакивать... но что я мог сделать? Достать же принца в замке оказалось гораздо сложнее.
Мы собрали золото, я заказал Армана цеху наемников. Армана мой друг и мой господин ведь тоже ненавидел, называл зверем... Убийцу поймали. И опять рядом оказался ты. Я был счастлив, но счастье мое было совсем коротким...
Каким-то образом маг узнал, что ты не только простой друг принца, но кто-то больше. Я так и не понял, взбесился он или обрадовался, но о принце на некоторое время забыл. Теперь его волнуешь только ты, ты и твоя семья, и, почему-то, клан Виссавии. Много раз он говорил, что это несправедливо - тебя за твой врожденный дар, за кровь твою боготворят, а его - ненавидят. И потому ни Виссавия, ни Кассия тебя не получат. И цену он за то заплатит любую.
Боги, какое счастье, что мне не пришлось выбирать. Он выбрал за меня. Вчера я вдруг почувствовал, что той ценой буду я, что жить мне осталось недолго, что я должен проститься с единственным человеком, которого по-настоящему люблю. С тобой, мой мальчик. Это единственный раз, когда осмелюсь я назвать великого мага своим сыном... перед смертью многое позволено, не злись на меня.
Прости меня, мой мальчик. Прости сильного мужчину, попавшего в чужие сети. Видят боги, не хотел навредить ни тебе, ни твоей семье. А теперь знаю, что и принцу. Видимо, я глуп и наивен. Оттого и запутался, допустил так много ошибок, за которые расплачусь там, за гранью.
Но ты еще можешь этого избежать. Мальчик мой, прошу тебя, будь осторожен. Да хранят тебя боги!"
Шар погас, а Рэми все так же сидел на скамье, не поднимая головы. Но Кадм не настаивал. И без этого видел он, как в ковер одна за другой впитались крупные капли, и без того знал - Рэми прячет слезы и сейчас не потерпит свидетелей.
Да вот только времени совсем нет. Есть сумасшедший, сильный маг, не связанный клятвой неубийства, кодексом и есть Рэми - упрямая ниточка к этому магу, из которого слова лишнего не вытянешь.
Кадм, лихорадочно подбирая слова, уже открыл рот, чтобы что-то сказать, как тут промелькнула между ним и Рэми тень, и забытый всеми Эллис опустился перед будущим телохранителем на колени, подал чашу с питьем, тихо прошептал:
- Архан, прошу вас, выпейте.
Кадм хотел было вмешаться - опасно лезть к погруженному в горе магу - но гордый Рэми почему-то не спешил вспылить.
- Это опять ты, Эллис, - прохрипел Рэми, не поднимая головы. - В последнее время в моей жизни тебя слишком много, не находишь...
- Если я вам мешаю...
- Ты мне не мешаешь, - Рэми взял чашу и выпив ее содержимое залпом, вернул ее Эллису. - Странное дело, но вот именно ты мне и не мешаешь.
- Позвольте вам дать совет, архан.
- Давай! Одним меньше, одним больше, - усмехнулся горько Рэми. - В последнее время все только и делают, что дают мне советы.
- Мой архан, я прошу вас не нести эту ношу одному. Пожалуйста.
Рэми медленно поднял взгляд, в котором еще не высохли слезы и посмотрел на Эллиса так, что Кадм хотел было вмешаться и не дать не очень понимающему, что он делает, Рэми убить наглеца-мальчишку, но вспыхнувший на мгновение синим взгляд мага смягчился, и Кадм с удивление понял, что они разговаривают. О чем, он не знал, но глаза Рэми медленно теряли безумство, наполняясь сначала удивлением, потом теплом, а позднее - становясь жесткими.
