— Не возражаю. — Малоун сделал паузу. — Ты не обиделся?

— На друзей не обижаются.

Но Малоуну показалось, что их старая дружба дала солидную трещину.

Они выехали на главную улицу живописного городка и остановились недалеко от порта, у ресторана «Коста-Брава». В этот раз пиво показалось Малоуну безвкусным, разговор не клеился. Омар, фирменное блюдо ресторана, был таким, как всегда, но Малоуну не давала покоя мысль, как бы сейчас было хорошо в «Коралловом рифе». Сукин сын Белласар!

Если бы все было как прежде, они бы засиделись в ресторане допоздна, а так почему-то очень скоро заторопились. Дома Малоун предложил перед сном выпить, но Джеб отказался, сославшись на усталость после перелета. Малоун вышел в темный внутренний дворик и уставился на развороченные кусты и поваленные пальмы. Затем тяжело опустился в гамак и, глядя на звезды, принялся с грустью размышлять о Белласаре, о женщине по имени Сиена и смертном приговоре, о котором она не подозревает.

Вначале лицо на обложке показалось ему просто красивым. И только. Но чем дольше он в него вглядывался, тем отчетливее проступала его утонченная изысканность. Форма губ, манера держать голову и... взгляд. Да, ее глаза. В них было какое-то особое свидетельство глубокой внутренней красоты.

Теперь это лицо и эти глаза не покидали его воображения, окутывая каким-то эфемерным облаком. Вдруг вспомнился оттенок ее кожи — жженая охра, сиена... его любимый цвет. Он погружался в сон и просыпался несколько раз, продолжая и во сне думать об этой прекрасной обреченной женщине, портрет которой ему предлагали написать. И в этом странном неуютном состоянии между сном и бодрствованием он представил эту женщину на портрете, том, втором, который «ню», вообразил ее совершенную фигуру... и ему вдруг стало нестерпимо горько, что вся эта неземная красота исчезнет с лица земли, если он ей не поможет.

А если это вдобавок дает шанс расквитаться с Белласаром...

Утром, после завтрака, они столкнулись на пороге дома. Джеб выносил к машине чемодан.

— Я согласен, — тихо произнес Малоун.

Здание аукциона «Сотби» длиной в квартал было расположено в Верхнем Ист-Сайде, респектабельном районе Манхэттена, на пересечении Йорк-авеню с Семьдесят второй улицей. Темно-серое февральское небо обещало сильный ливень. Налетел порыв холодного ветра. Малоун поежился и засунул руки в карманы кожаной авиационной куртки на меху. Он стоял на автобусной остановке и внимательно наблюдал за входом в здание аукциона на противоположной стороне улицы, перед которым то и дело останавливались лимузины и такси, высаживая хорошо одетых пассажиров.

Часы показывали начало одиннадцатого. В аэропорт Кеннеди Малоун прибыл вчера в конце дня и успел до закрытия позвонить в «Сотби». Выяснилось, что сегодня в десять пятнадцать будут продаваться несколько полотен экспрессионистов. Затем он поехал в отель «Паркер меридиан», где с трудом заставил себя уснуть.

Дуг Феннерман говорил, что сегодня утром он встречается здесь с Белласаром и Поттером. Малоун очень надеялся, что их планы не изменились. От этого зависел успех первой операции. Вчера они с Джебом разработали подробный план. Малоуну надлежало принять предложение Белласара, но так, чтобы не возникло даже намека на подозрение. О том, чтобы просто подойти и сказать: «Я передумал и принимаю ваше предложение», — не могло быть и речи. Отказываясь написать портреты супруги Белласара, Малоун проявил необычайную твердость, и тот не постоял за расходами, чтобы его наказать. Он разрушил привычный уклад жизни художника. Разве эта хитрая и коварная бестия поверит, что Малоун признал ошибку и решил сдаться на милость победителя? Нет, такое поведение вызовет у торговца оружием массу вопросов. Надо действовать как-то иначе.

«Белласар! — От ненависти у Малоуна перехватило дыхание. — Мерзавец, негодяй, ты у меня за все ответишь!» — думал он, стиснув зубы. Его лицо раскраснелось скорее от злости, чем от холода. Он снова посмотрел на часы: десять ноль восемь. В этот момент у входа в «Сотби» остановился лимузин, из которого вылезли двое крепких парней. Коротко стриженные волосы и твердая осанка предполагали недавнюю службу в армии. В том, что они хорошо вооружены, можно было не сомневаться. Затем показалось лицо Поттера, а вскоре и он сам. Сердце Малоуна бешено заколотилось. Бледность мрачного лица Поттера подчеркивало черное пальто, редкие волосы трепал ветер. Он быстро подошел к телохранителям (разумеется, это были они), и между ними состоялся краткий разговор — секунд десять, не больше. Затем Поттер взялся за ручку задней дверцы со стороны тротуара. Малоун застыл.

На вид Белласару можно было дать от силы лет пятьдесят, хотя в досье, с которым Малоуна ознакомил Джеб, возраст был указан точно — шестьдесят один год. Он был высок, причем осанка и черты лица каким-то образом делали его еще более высоким. Волосы темные, вьющиеся, очень густые. Красивое породистое лицо наводило на мысль, что корни торговца оружием откуда-то из Средиземноморья. И при этом он имел весьма крепкое телосложение. На нем были светло-коричневые слаксы и великолепно сшитый темно-коричневый блейзер с небрежно наброшенным белым шелковым шарфом. Без пальто. Все это вместе создавало впечатление особого могущества. Находящиеся рядом люди казались хрупкими и непрочными.

Значит, вот он какой, Дерек Белласар. По словам Поттера, его шеф не позволял себя фотографировать, но в досье имелось несколько фотографий, сделанных на расстоянии. Ошибки быть не могло — это он.

Тотчас же вращающиеся двери аукциона «Сотби» выплюнули человека, который стремительно ринулся навстречу Белласару с широкой улыбкой и радушно поднятыми руками. Это был Дуг Феннерман, бывший художественный агент Малоуна. Его раскрасневшееся лицо сливалось с рыжими волосами. Белласар сдержанно поздоровался. Вся банда в сборе, подумал Малоун. Как только вновь прибывшие вместе с Феннерманом скрылись в здании, он перешел улицу и устремился к вращающимся дверям.

Примерно секунд через пятнадцать Малоун оказался в многолюдном фойе и успел заметить, как Дуг протянул Белласару каталог аукциона. У него в руках был еще один экземпляр, а также небольшая деревянная табличка с номером, которая используется при торгах. Видимо, Дуг будет выполнять обязанности советника Белласара и участвовать в торгах от его имени. Еще бы, поднимать руку — для большого босса занятие унизительное. Затем группа в сопровождении телохранителей поднялась по мраморной лестнице с медными перилами и свернула налево, к роскошному аукционному залу.

Малоун выждал несколько секунд и тоже поднялся наверх, отыскивая глазами стол, где служащий «Сотби» регистрировал всех желающих принять участие в сегодняшних торгах. Они должны были начаться с минуты на минуту, и потому большая часть присутствующих уже зарегистрировалась. Малоун предъявил водительское удостоверение, назвал фамилию и домашний адрес, оставил образец подписи. На это ушло совсем немного времени.

— Чейз Малоун? — удивленно произнес служащий. — Вы собираетесь...

Малоун не дослушал. Он уже входил в ярко освещенный аукционный зал, пол в котором был покрыт великолепным зеленым ковром.

Публики сегодня было много. Человек двести, не меньше. В зале стоял негромкий гул голосов. Оглядевшись, Малоун нашел Белласара, Поттера и Дуга. Они занимали места в середине одного из первых рядов. Телохранители расположились по обе стороны зала и хмуро скользили взглядами по собравшимся. Дождавшись появления аукциониста, Малоун остановился, прислонившись спиной к мраморной колонне.

Первый лот — вполне приличный Кандинский — ушел за шестьсот тысяч долларов. Наблюдая за электронным табло, где появлялась цена в различных валютах, Малоун вспомнил, как десять лет назад продал одну из своих картин за сто долларов. Теперь за его полотна платили сотни тысяч. И это при том, что в мире столько нищеты. Он поморщился. И как это люди могут отдавать такие громадные суммы за картины? Причем любые, даже не важно кем написанные. Неужели больше не на что тратить деньги? Малоун сознавал, что его сетования отдают лицемерием, потому что сам он пока ни от каких денег не отказывался. Именно они позволяли ему сохранять независимость. «И слава Богу, — подумал он. — Потому что, если затеянная мной игра провалится, потребуется мобилизовать все финансовые ресурсы».