В её глазах я видела гордость и одобрение, что согрело меня.

Казалось, что она доверила мне нечто очень важное, и я была полна решимости оправдать её доверие. Мы стояли в тишине, пока издалека доносился смех и гомон из общего дома.

Это было напоминанием о том, что всё только начинается, и впереди много трудностей, но и много радости.

Улыбнувшись, я бросила последний взгляд на спящих детей и тихо шепнула:

— Добро пожаловать, Милена...

Вернувшись в большой дом к шумной компании, я застала там большую часть наших жителей.

Кто-то из мужчин играл на каком-то странном подобии гитары, кого-то дул в дудочку, а кто-то отбивал ритм на небольшом барабанчике.

Большинство бывших диких всё-таки оставались настороженными и не могли полноценно расслабиться.

Просто сидели кто где, кто на лавке, кто прямо на полу возле трёх каминов, на которых сегодня вовсю варилась каша.

Лесные девушки, более свободные и раскрепощённые, вовсю танцевали и веселились.

Было очень странно смотреть, как десяток девушек танцует среди сотни мужчин окружающих их.

А танцевали они так что даже у меня в груди затягивался тугой комок.

Они не были обнажены и ни как не пытались соблазнить окружающих их мужчин.

Их платья и юбки сложно было назвать красивыми и изысканными.

Простенькие платья из грубой ткани едва прикрывали колени, а нижнюю часть голени и щиколоток скрывали лоскуты ткани перемотанные веревкой.

Но их движения, вот что было завораживающе прекрасным.

Как будто каждая их поза или взмах руки были частью древнего ритуала, связанного с землей, ветром или водой.

А может так и было...

Легкие, почти невидимые, повороты рук и тела создавали в воздухе потоки, как если бы они были проводниками невидимой силы, ласкающей пространство вокруг нас.

Каждое движение было настолько плавным, что казалось, будто они не танцуют, а парят, а их шаги оставляют в воздухе зыбкие тени, как отпечатки на воде.

С трудом оторвав глаза от танцующих, пробежала быстрым взглядом по помещению.

Я попыталась найти своих мужчин, но опять их не нашла...

Выдохнув, отпустила свою магию, чтобы найти их. Как вдруг в меня кто-то врезался, крепко обнимая.

Распахнув глаза, я увидела Ансу. И в её глазах отражалось сияние моих глаз, которое медленно погасло. — Поиграешь ещё на дудочке? — спросила она и протянула мне инструмент.

Молча взяв его, я замерла, не зная, как поступить дальше.

На дудке, по сути, я играть не умела, чтобы подхватить ритм играющих мужчин.

Не успела я додумать, как услышала довольный крик Ансы:— Милиса сейчас будет играть!

После этого послышался скрежет, и девчонка проворно вытянула в толпу замерших девушек скамейку.

Всё снова повторилось, как и тогда: чарующая мелодия, чувство счастья и свободы, горящие светлячки, кружившиеся в танце, и осознание того, что я хочу, чтобы всё это увидели мама и папа.

Эта мысль меня ударила по голове, и внутри отозвалась тоска.

Но за ней появилась уверенность: я обязана показать этот мир людям, которые подарили мне свой.

Я не имею права отдаляться от них и забывать, ту любовь которую они мне подарили.

Распахнув глаза, я отняла дудочку от губ и медленно выдохнула.

Вокруг опять был полумрак, но какой-то странный.

Огонь в камине горел как-то странно, очень слабо и как будто приглушенно.

А после того как я замолчала моргнув вспыхнул заново, озаряя помещение светом.

Послышались довольные крики лесных, и это заставило меня улыбнуться.

Отдав дудочку Ансе, я незаметно выскользнула на улицу и быстро задышала вдыхая ночной зимний воздух.

Моя идея с родителями показалась мне пугающей, но правильной. Я не знаю как они отреагируют, не знаю что скажут, но я обязана сделать это.

Моих мужчин я нашла в нашем домике который с каждым днем преображался.

Они таки отремонтировали нашу койку и, как на земле, сдвинули её к другой такой же узкой сооружая тем самым одну общую широкую кровать.

Крепко обняв каждого, я снова была захвачена их страстью, и в этот раз никакие сомнения меня не посещали.

Не знаю, от чего я проснулась посреди ночи, но отчётливый зов звучал в голове набатом. Медленно соскользнув с койки, я так же медленно вышла из дома, тихо прикрыв дверь.

Стоило выйти за пределы домов, как я сорвалась в сторону озера. Внутри всё дрожало от предвкушения — я уже знала, кто меня ждёт на берегу.

Я неслась, не разбирая дороги, лишь бы быстрее добраться туда.

Едва выскочив на берег, я увидела темный силуэт, сидящий у самой кромки воды.

С замиранием сердца, бросилась к нему и крепко обняла, вдыхая такой любимый запах.

— Привет… — выдохнул мужчина и потянул меня за руку к себе.

Не сопротивляясь, я быстро придвинулась ближе и снова крепко обняла его.

На глаза сами собой навернулись слёзы, пока я осыпала его лицо поцелуями.

Внутри всё бурлило от боли, которая с каждой секундой всё больше и больше захватывала меня.

Наконец, не выдержав, я прижала его к себе так сильно, как только могла, и заплакала.

Как же я скучала…

Не знаю, сколько мы так просидели: он — на земле, покрытой снегом, а я рядом с ним, стоя на коленях и прижимая его к себе.

— Кир, с Каем всё в порядке? Едва слышно всхлипывая спросила.

— Да, пока его не трогают. Ты как? Никто не обижает?

Опустившись на уровень его лица, я встретилась с его янтарным взглядом. Улыбнувшись, подалась к нему и поцеловала.

Он в ответ сжал меня в объятиях так крепко, что стало тяжело дышать.

— Я очень скучаю по тебе… — между поцелуями прошептала я в его губы.

— Дилан вряд ли даст тебе скучать, — произнёс он, не отрываясь, и ещё больше углубил поцелуй, забирая весь кислород.

— Кир… я люблю тебя.

В ответ раздался его рык, и он резко потянул меня к себе. Да так что мне пришлось оседлать его бедра.

Не разрывая объятий, его руки отправились в путешествие по моему телу, рождая дрожь и желание.

Простонав что-то в его губы, я сама стянула с него широкую рубаху.

Эта секунда без его тепла показалась такой холодной, что, как только между нами больше ничего не было, я снова прижалась к нему изнывающим телом.

— Моя лисичка, я тоже люблю тебя. Но здесь неподходящее место, — прохрипел он, одновременно целуя меня и задирая подол моего платья всё выше.

— Знаю, но ты торопишься, я это чувствую, — прошептала я, сама стягивая с себя платье.

Его губы сразу же сместились ниже, прокладывая горячую дорожку из поцелуев по плечу и направляясь ближе к шее.

— Тороплюсь, но так не хочу идти обратно, — тихо ответил он.

Запрокинув голову, я полностью открыла ему шею, позволяя делать с ней всё, что он только захочет.

Не знаю, как мы очутились у дерева.

Не знаю, сколько прошло времени, когда он вошёл в меня.

Не знаю, сколько мы любили друг друга. Но мне было мало и речь не только о сексе.

Дело в нём. Я так устала без них. Так соскучилась, и мне кажется, что больше не выдержу и сойду с ума, если он меня оставит вновь...

Постепенно насытившись друг другом, мы медленно приходили в себя. Я вся дрожала, чувствуя под ослабевшими пальцами его ответную дрожь и тяжелое загнанное дыхание.

Когда успокоились я медленно выскользнула из его рук, и потянула его к озеру. Но он не пошёл за мной.

Развернувшись, я встретилась с его жёлтыми глазами. — Мне надо идти. Я не знаю, когда она проснётся. А если меня не окажется рядом, может пострадать Кай.

Выпустив его руку, я отвернулась, задыхаясь от боли.

— Убей её… — слёзно прошептала я и почувствовала, как меня обняли.

— Не могу. Она что-то сделала со мной. Любой её приказ, любое слово — и я становлюсь марионеткой. Жалкой и неспособной сопротивляться. Такой же, как мой отец.

Зло зарычала, оставаясь в его объятиях. — Как же ты сейчас смог уйти?