Скандал вышел громкий, поскольку постороннего человека задержали уже на половине императрицы Марии Александровны, то есть на втором этаже Зимнего дворца. По результатам расследования объявили, что Шилль умалишенный, и он, конечно, не был профессором. Этот эпизод стал поводом для создания очередной Комиссии по охране Зимнего дворца. Она заседала с января по март 1869 г. В результате составили очередную инструкцию. Главными нововведениями стало увеличение постов у Главных ворот Зимнего дворца, «через которые ежедневно проходит более 500 чел.», и введение особых блях, которые челядь должна была носить во дворце постоянно. Лица, не имевшие блях, немедленно задерживались[593].

В Зимнем дворце ужесточили охрану, пытаясь отсечь поток посторонних людей, ежедневно проходивших через различные помещения дворца. Одним из мероприятий стало учреждение 1 декабря 1879 г. Особой конторы для приема писем и посылок, приносимых во дворец. Тем самым положили конец старой традиции, когда по внутренним коридорам Зимнего дворца совершенно спокойно расхаживали различные посыльные, почтальоны, разносчики газет и пр.

В конце 1870-х гг. на «политическом поле» России ситуация поменялась кардинально. В 1876 г. в Петербурге формируется «второе издание» подпольной организации «Земля и воля». Довольно быстро эта организация переориентировалась с пропаганды на политический террор, главной целью которого был Александр II. Одной из точек отсчета первой волны политического терроризма в России стали выстрелы Соловьева на Дворцовой площади, прозвучавшие буквально в двух шагах от Зимнего дворца 2 апреля 1879 г. Затем народовольцу С. Халтурину удалось взорвать 50-килограммовый фугас в подвале Зимнего дворца 5 февраля 1880 г.[594]

Неудача покушения на Дворцовой площади размежевала членов «Земли и воли», и, после ее раскола, летом 1879 г. на Липецком съезде формируется террористическая революционная организация «Народная воля». Осенью 1879 г. на всех трех железнодорожных маршрутах возвращения Александра II из Крыма народовольцы заложили по мощному фугасу. Взрыв удалось провести в ноябре 1879 г. под Москвой, когда пострадал только свитский эшелон.

После взрыва в Зимнем дворце в феврале 1880 г., устроенного народовольцем С. Халтуриным, возникло обоснованное подозрение в возможной попытке революционеров отравить воду, находящуюся в резервуарах Зимнего дворца. В связи с этим министр Императорского двора направил в начале марта 1880 г. распоряжение управляющему Придворной медицинской частью провести химический анализ воды в главных баках Зимнего дворца и анализ воздуха в личных покоях императора и императрицы. Это распоряжение имело гриф «секретно», и в нем подчеркивалось, что анализы должны проводиться не менее одного раза в неделю. Первый анализ воды взяли 8 марта 1880 г. Он показал, что в воде «не найдено никаких минеральных и органических ядов»[595]. На следующий день после смерти императрицы Марии Александровны (30 мая 1880 г.), главный аптекарь Гросс запросил разрешение о прекращении анализов воды во дворце. Но министр Императорского дворца гр. А. В. Адлерберг резко ответил, что он не видит «причин прекращать», и считает «полезным делать те же исследования и в Царском Селе»[596].

Столярные инструменты С. Халтурина. Музей политической истории России. Санкт-Петербург

Тогда же, в марте 1880 г., создали новое подразделение, специально для охраны Зимнего дворца. Должность руководителя нового подразделения именовалась «заведующий охраной Императорского Зимнего и загородных Дворцов». Он подчинялся непосредственно министру Императорского двора. На эту должность 22 марта 1880 г. назначили жандармского полковника М. И. Федорова[597]. По штатам ему подчинялось всего 15 чел. Из них оперативный костяк составляли 10 унтер-офицеров[598]. Деятельность полковника Федорова по охране Зимнего дворца регламентировалась инструкцией, утвержденной 2 апреля 1880 г.

В § 1 инструкции ставилась задача «ограждения сих дворцов от всякого нарушения в них политической безопасности и спокойствия». В § 4 определялись основные направления деятельности по охране: защита от желающих проникнуть во дворец; проверка паспортного режима; контроль за политической благонадежностью прислуги дворцов «посредством агентуры»; пресечение «злонамеренных слухов, листовок, книг, картин». Произошло перераспределение подчиненности среди обслуживающего персонала дворца. В § 5 было зафиксировано, что служительская команда подчиняется заведующему охраной Зимнего дворца. Также полковнику Федорову подчинили и наружную дворцовую полицию[599], и фактически все подразделения охраны, занятые обеспечением личной безопасности царя.

Новый руководитель охраны Зимнего дворца полковник Михаил Иванович Федоров, в соответствии с инструкцией, развил бурную деятельность. Прежде всего ему надо было исключить возможность проникновения террористов в среду дворцовой прислуги. Поэтому по приказу Федорова немедленно изготовили фотографии всей вольнонаемной дворцовой прислуги[600]. В апреле 1880 г. полковник затребовал от дворцовых структур списки всех служителей и проживающих в Зимнем дворце, особенно не служителей и вольнонаемных[601]. Видимо, параллельно начался подбор «внутренней агентуры» в среде придворной челяди.

Далее началась жесткая проверка на политическую благонадежность всей дворцовой прислуги. Со службы безжалостно исключались и все нарушители дисциплины. Так, летом 1880 г. за прогулы и пьянство уволили несколько дворцовых работников[602]. Федоров потребовал лично представлять ему всех принимаемых на работу во дворец «для расспросов». Для наведения порядка в Зимнем дворце Федоров потребовал подчинить непосредственно ему значительную часть дворцовой прислуги. Начал он со швейцаров. Вообще вся служительская команда насчитывала 111 чел. По предложению Федорова ее разделили на Хозяйственную и Охранную команды.

Федоров потребовал от коменданта Зимнего дворца генерал-майора Дельсаля допускать вольнонаемных мастеров для работ во внутренние помещения дворца только под присмотром унтер-офицеров его службы. Это была серьезная проблема, которую пытались решить неоднократно, но, как правило, повседневная жизнь превращала все грозные инструкции в пустую формальность.

Федоров попытался переломить сложившееся положение. Он составил правила «О наблюдении за рабочими людьми во время производства ими работ в Зимнем дворце». Вводимые Федоровым правила были беспрецедентны. Вход рабочих во дворец разрешался только через Главные ворота или через ворота Черного дворика. Каждый раз все рабочие подлежали «тщательному осмотру» надзирателями и дворцовой стражей «непременно в присутствии дежурных офицеров от дворцовой стражи». Паспорта рабочих тщательно проверялись через систему запросов по месту регистрации и «посредством агентуры». Подрядчик распиской ручался за политическую благонадежность поденных рабочих. В каждом помещении, где велись работы, должен был находиться надзиратель от службы Федорова при двух дворцовых стражах. Дежурных офицеров, заступающих на дежурство, инструктировал лично Федоров, указывая, «на что именно им следует обращать внимание при наблюдении за рабочими». Тщательному осмотру подлежали завтраки и обеды, приносимые во дворец рабочим их родственниками. О любом факте отступления от заведенного порядка Федоров требовал составлять протокол[603].