— Что он представляет, — вскричал с энтузиазмом антикварий, — но не более не менее, как Гекату, греческую богиню ночи, Гекату с тремя лицами, triplex Hecates!

— А! — сказал почтенный Нильд, подавленный такой ученостью. — Это Геката.

— Да, мой друг, это неоспоримое доказательство пребывания эллинов в нашей стране!

— Ну, если бы вы не сказали этого, — сказал Нильд, — то я не обратил бы на Гекату всего внимания, которого она достойна, я просто принял бы ее за старый, обсеченный индейцами камень, каких мы нынче находим очень много.

— Это ужасная ересь!.. — вскричал Брэддок, но несмотря на свое негодование, он хранил на лице свою постоянную улыбку.

Нильд взял его под руку и отведя далеко от работников, продолжавших рыть, сказал:

— Не забудьте из-за вашей любви к науке того, для чего мы здесь. Вспомните, что розыски греческих древностей только предлог.

— Вы правы, — отвечал антикварий, — дело назначено на этот вечер. У нас впереди только несколько часов. Пойдемте исполнять наше поручение и…

— И попробуем действовать сначала кротостью, — прервал Нильд, который был против насильственных мер.

— Да, — просто отвечал Брэддок.

Место, где происходил этот странный разговор, было в Коннектикуте, между устьем реки этого имени и городом Нью-Гавеном, на берегу небольшого залива, образованного Атлантическим океаном, в нескольких милях от деревни Блэнна.

В этом месте находился вертящийся мост. Тут необходимо сделать небольшое объяснение. Ничто не может сравниться с дерзкой отважностью американцев в деле железных дорог. Они подвергают постоянным опасностям не только людей, едущих по этим дорогам, но также и проходящих. В самом деле, основываясь на аксиоме, что прямая дорога есть самая короткая, поезда идут прямо перед собою. Они не берут на себя труда обходить препятствия, они проходят через них; они перерезывают большие дороги и идут без всяких загородок по улицам городов, через которые проходят.

«Look out for the locomotive! Берегитесь локомотива!» — вот простое предостережение пешеходам, напечатанное на афишах, приклеенных на углах улиц и дорог.

Если пешеходы дают себя давить, то тем хуже для них!

Не говоря о Hudson-river-railroad, смело построенном на сваях среди реки, существует железная дорога, соединяющая Бостон с Нью-Йорком и представляющая действительную опасность.

По высказанной выше причине, единственно из любви к прямой линии, эта дорога, идущая по берегу, проходит через небольшой морской рукав. Конечно, для этого построены мосты, но так как в залив, образованный этим рукавом, входят корабли, то инженеры изобрели вертящиеся мосты.

Эти мосты, как это показывают их названия, поворачиваются на средине, как на оси, и таким образом дают проход судну.

Около такого-то моста, моста Блэнна, находились, под предлогом розысков древностей, а в самом деле с другой целью, два члена «Людей золота».

Они явились как простые туристы, посетить страну.

Они тщательно осмотрели ее и подойдя к вертящемуся мосту, увидели, что пост сторожей моста был вдалеке от всякого жилища и более чем в трех милях от деревни Блэнна.

Сторожей было четверо.

Брэддок, делая вид, что изучает почву и выдавая себя за антиквария, вдруг сделал вид, что нашел недалеко от поста следы древнего города. Он, в обществе своего друга Нильда, явился к сторожам с предложением, не желают ли двое из них помочь ему в раскопках, которые он хотел произвести.

Его любезная наружность, вид настоящего джентльмена, а главное, обещание щедрого вознаграждения заставили охотно согласиться на его просьбу.

Никакого корабля не было видно. Утренний поезд прошел. Вечерний должен был пройти в одиннадцать часов. К тому же двух оставшихся сторожей было достаточно в случае надобности, а место, указанное антикварием, было очень близко от поста.

«Подкупить или заменить своими людьми сторожей вертящегося моста в Блэнна» — таково было приказание начальника, наполнившее ужасом «Людей золота».

На другой день после собрания дон Лимарес получил телеграмму, извещавшую, что его родные приедут послезавтра в два часа утра из Бостона, как он уже говорил об этом начальнику. Он передал эту телеграмму Фельбругу, который был единственным посредником между «Людьми золота» и их начальником.

Фельбруг съездил к начальнику и выйдя от него, отправился отыскивать Боба, антиквария и Нильда. Мы оставили двух последних в разговоре о средствах к исполнению данного им поручения.

Решившись испробовать сначала подкуп, они спокойно вернулись к сторожам, все еще продолжавшим копать.

— А если это средство не удастся? — спросил тихо Нильд, обращаясь к анктикварию.

— Разве Боб не здесь со своими людьми?.. — отвечал с улыбкой Брэддок.

Увидя их подходящими, сторожа спросили, продолжать ли им работу или нет, так как они ничего не находили.

— Это бесполезно, друзья мои, — отвечал Брэддок. — В другой раз я приеду сюда с необходимыми инструментами, чтобы проникнуть поглубже в землю. Благодарю вас за помощь. Я с удовольствием выпил бы с вами стакан джину, но, — прибавил он, оглядываясь вокруг, — к сожалению, я не вижу здесь поблизости никакого места, где бы его купить.

— Извините! — отвечал один из сторожей, не хотевший упустить такого удобного случая промочить горло. — Между деревней и нашим постом есть кабачок.

— Далеко это?

— Не дальше полумили.

— Это меня удивляет, — сказал Нильд. — Мы его не заметили, подходя сюда.

— Надо знать о существовании этого кабачка, чтобы найти его, — отвечал сторож. — Он стоит внизу дорожной насыпи.

— Так идите, товарищи! Я чувствую, что мое горло совсем пересохло! — сказал Брэддок. «Полезно знать топографию той местности, — подумал он, — на которой думаешь дать сражение».

Антикварий напрасно беспокоился. Кабачок, о котором шла речь, был простая хижина, кое-как сложенная из бревен; одна старуха из Блэнна продавала в ней днем джин и виски, а на ночь уходила в деревню. Следовательно, с этой стороны нечего было опасаться.

Разговаривая дружеским тоном со сторожами, джентльмены заставили их выпить почтенное количество джину.

Когда Брэддок заметил, что пары алкоголя произвели свое действие, он вынул из кармана несколько долларов и сказал, отдавая их сторожам:

— Я чуть было не позабыл, друзья мои, вознаградить вас за ваш тяжелый труд. Возьмите эту небольшую сумму и выпейте за наше здоровье.

Пять долларов, которые антикварий называл маленькой суммой, казались сторожам целым состоянием, сравнительно с той небольшой работой, за которую они их получили.

— Маленькая сумма! — сказал наконец один из них. — Да мы в десять дней едва зарабатываем столько денег.

— Ваша работа мне больше нравится! — прибавил другой.

— От вас зависит зарабатывать столько каждый день, — сказал небрежно Брэддок.

Нильд кивнул утвердительно головой.

— Как? — вскричали вместе оба сторожа. — Что же надо делать?

Антикварий насмешливо улыбнулся.

— Немного, — отвечал он, — идти и исполнять наши приказания… каковы бы они ни были.

— И мы будем получать по пяти долларов в день? — сказал один из сторожей, которым начинало уже овладевать опьянение.

— Но, — прибавил другой, не потерявший еще совершенно соображения, — что это будут за приказания? Потому что мы прежде всего честные люди!

— Да, конечно! — повторил первый.

— Дело портится! — шепнул Нильд на ухо антикварию.

— И время уходит! — отвечал тот. — Покончим скорее!

— Друзья мои, — сказал он, обращаясь к сторожам, — объяснимся откровенно. Мы делаем вам одно предложение. Тут дело идет уже не о пяти долларах в день, но о двух тысячах зараз.

— Две тысячи долларов! — вскричали со сверкающими глазами сторожа. — Это богатство!..

— Да это действительно богатство!..

— В чем же дело?..

— Вы должны просто оставить пост за несколько минут до прихода одиннадцатичасового поезда.