— Здравствуйте, дядя Пибоди, — прошептал он с худо скрываемой боязнью.

— Здравствуй, негодяй! — отвечал дядя. — Вот до чего дошел сын моей сестры, что он принужден кричать по улицам газеты!.. Пусть я буду проклят, если когда-нибудь предполагал это!.. Скажи мне, наконец, зачем ты оставил родительский дом?.. Негодяй!.. Ну, отвечай! Маленький разбойник!..

И к строгости почтенного дяди против воли примешалось волнение, которого он не мог победить.

Умный мальчишка сейчас же понял, какую выгоду может он извлечь из этого волнения.

— Вы это очень хорошо знаете, — сказал он, приходя в себя.

— Нет, я этого не знаю!..

— Нет, знаете, дядя, вы знаете, что я хочу заниматься вашим благородным делом. «Я хочу быть тем же, что и дядя Пибоди, — говорил я каждый день моей матери, — я хочу быть так же, как и он, одним из наших лучших сыщиков!..»

Дядя Пибоди, видимо польщенный словами хитрого Джэка, не мог удержаться, чтобы не сказать вполголоса:

— Что же, если у него действительно настоящее призвание!..

Джэк поймал эту фразу на лету.

— Настоящее призвание? Разве вы можете сомневаться в этом, дядя? Сколько раз я почти против вашей воли следовал за вами в ваших розысках?.. Сколько раз умолял я вас взять меня к себе в помощники?

— Это правда! Это правда!.. — говорил Пибоди, качая головой.

— Но моя мать постоянно отказывала мне, тогда я и убежал. Будучи свободен в моих действиях, я подумал, что может быть я сам сумею выучиться. Потому что для того, чтобы выучиться этому искусству, им надо начать заниматься смолоду. Вы сами говорили это при мне! И в мои годы вы уже успели отличиться, не правда ли, дядя Пибоди?

— Это правда! Это правда! — вскричал против воли Пибоди.

— Значит, вы видите, что я прав? — вскричал Джэк, считая себя уже уверенным в победе.

Между тем де-Керваль и другой агент отошли от Пибоди, чтобы не мешаться в его семейные дела.

Они сделали несколько шагов, говоря о занимавшем их деле, потом с нетерпением подошли к дяде и племяннику.

Вдруг слово «похищение» поразило их. В одну секунду они были около Пибоди. Последний был крайне взволнован.

— Что такое случилось? — спросили в голос оба подошедшие.

— Случилось то, что этот ребенок, мой племянник Джэк, — прибавил агент с некоторой гордостью, — очень может быть, открыл один тот след, который мы трое ищем уже много дней и не находим!..

— Ради Бога, объяснитесь!.. — вскричал Роберт.

— Пусть сам Джэк объяснит вам! Ему принадлежит вся честь!.. Ну, мой милый, повтори этим джентльменам то, что ты мне сказал.

News-boy не заставил просить себя два раза. Рассказ, которого от него требовали, льстил его самолюбию.

— Я вошел в одну из таверн Броклина, — начал он, — чтобы предложить там иллюстрированный Graphic Illustratеd. Не продав ни одного экземпляра, я уже хотел уйти, как вдруг заметил залу в подвале, где сидели несколько человек. Я вошел в нее, крича название своего журнала; один из сидевших быстро вырвал у меня из рук номер и стал смотреть гравюры. Видя, что он мне не платит, я хотел уже рассердиться, но, к счастью, я всегда ко всему прислушиваюсь, да и никто не опасается маленького News-boy, поэтому я услыхал, как один сидевших говорил: «Что всего страннее — это то, что она до сих пор не произнесла ни слова! Должно быть, она нема! Кроме того, говорят, что она сумасшедшая». Другой продолжал: «Все равно, я сожалею, что участвовал в этом деле. Я не для того поступил, чтобы похищать молодых девушек!..» Эти слова поразили меня. Мне очень хотелось слышать продолжение разговора, но смотревший картинки отдал мне номер, указывая на дверь самым многозначительным жестом. Надо было уйти, но, уходя, я очень ловко навел справки и узнал, что сидевшие были постоянные посетители таверны. Нет ничего легче, как найти их.

— А эта таверна, где она? — спросил Пибоди.

— О! Вы ее, конечно, знаете, дядя Пибоди, — отвечал Джэк. — Это bar-room мистрис Кораль.

Со времени исчезновения Джен несчастная Линда Лимарес заняла большое место в заботах и беспокойствах семейства де-Керваль.

Молодая девушка была сильно больна, как физически, так и нравственно. Ужасные события, происшедшие в такой короткий промежуток времени, наполнили ее душу отчаянием.

Достойные люди, спасшие ее, принявшие к себе в дом и ухаживавшие за ней, успели наконец возвратить ее к жизни. Но горе Линды было неизлечимо.

Надо, впрочем, прибавить, что среда, в которую она попала, мало годилась для того, чтобы рассеять ее горе и изгнать печальные воспоминания. Роберт, госпожа де-Керваль и Фернанда видели теперь сеть, окружавшую тех, кого они любили. Роберт, как мы уже видели, проводил дни и ночи, разыскивая несчастную Джен. Госпожа де-Керваль, огорченная похищением девушки, каждый день с нетерпением ждала возвращения Роберта. Они надеялись на счастливое разрешение этой таинственной загадки. Когда Роберт был в отсутствии, когда они не видали его в продолжение многих часов, их беспокойство увеличивалось и делалось нестерпимым. Они боялись неизвестности, в тысячу раз более опасной, чем самая тяжелая истина.

Вечером, когда Роберт и сыщики встретили маленького Джэка, обе женщины молчаливо работали, сидя в гостиной. Взгляды, бросаемые постоянно на часы, беспокойство, выражавшееся на их лицах, достаточно указывали, как нетерпеливо было их ожидание.

Пробило десять часов.

В эту минуту входная дверь с шумом затворилась, так что весь дом задрожал. Обе женщины с беспокойством подняли головы. На лестнице раздались поспешные шаги, и вскоре в гостиную вошел Роберт с сильно взволнованным лицом.

— Ну, что?.. — сказала мать.

— Роберт! — вскричала Фернанда. — Ты нашел ее?..

Переведя сначала дух, молодой человек отвечал:

— Нет еще… Но, может быть, скоро!..

Раздались два радостных восклицания:

— Говори! Говори! Дитя мое!..

— Успокойся, мама… Успех еще неверен, но на этот раз мы напали на след!

В нескольких словах Роберт рассказал происшествия этого вечера, начиная со встречи племянника Пибоди до посещения bar-room'а мистрис Кораль.

Действительно, они были уже там.

Как только маленький Джэк кончил свой рассказ, все отправились к Броклину. Придя к таверне, news-boy проскользнул в нее и направился в нижнюю залу. Роберт и сыщики, считая опасным возбуждать подозрение своим присутствием, остались ждать Джэка у дверей.

Маленький news-boy искал очень долго, старательно рассматривая все более или менее подозрительные личности. Но, увы, он не нашел тех, которых искал. К счастию, ребенок был очень умен, и его призвание быть сыщиком было действительное. Поэтому терпением и ловкостью он добился того, что узнал, кто такие были люди, виденные им утром.

К тому же эти люди имели наружность действительно заметную. У одного было бронзового цвета, серьезное и печальное лицо индейца. Другой принадлежал к многочисленному классу ирландских эмигрантов. Красное лицо, выпуклые глаза и сильное телосложение делали его фигуру заметной.

Джэк узнал, что эти люди приходили обыкновенно в таверну только утром, тогда их тут можно было найти наверно.

Получив эти драгоценные сведения, он поспешил передать их своему дяде, который дружески потрепал его по щеке, прошептав:

— Вот молодец, который пойдет далеко!..

После этого было условлено прийти в таверну утром.

Вот почему в этот вечер Роберт не был печален, как обыкновенно. Понятно, что его мать и сестра также разделяли его надежды. У них были самые веселые предчувствия.

Затем Роберт спросил о состоянии спасенной им Линды Лимарес. Молодая девушка только накануне сказала свое имя и свою историю. До сих пор она была еще слишком больна и слаба, чтобы кому-нибудь пришло в голову ее расспрашивать и она бы была в состоянии отвечать.

Наконец она рассказала де-Кервалям ужасные события своей жизни, уже известные читателям. Сначала Линда отказалась назвать себя. Несчастная боялась, что ее словам не поверят. Она боялась, чтобы в этом доме, так же, как и в доме ее дяди, не стали сомневаться в истине ее слов. Но доброта и ухаживанья, которыми ее окружали, возвратили ее доверие, и она рассказала все.