— Конечно, путник, — легко кивнула адептка Мирной Обители, натягивая поводья.

— Благодарю вас, — улыбнулся Вимас, после чего протянул леди Джалит небольшой пузырек с серой жидкостью. — Я знаю, что вы не берете платы за свои деяния. Но в качестве подарка примите от меня это зелье. Оно может вылечить серую чуму, тут хватит на пять десятков больных. Сам я редко оказываюсь в трущобах, где множество зараженных, но вы, ваши сестры и братья бываете там постоянно. Уверен, вы найдете применение этому эликсиру. Его сложно изготовить, но эффективность поразительна. Примите его в знак моей признательности и уважения к вашим деяниям.

Леди Джалит с секунду колебалась, но после все же кивнула, взяв пузырек и спрятав его под накидку.

Покинув уютное чрево повозки, Искатель поежился от прохлады и проникающего повсюду легкого ветерка. Диани встала рядом, не без труда спустившись с обоза. Легкий камзол Хлебушка совершенно не грел худенькое тельце, и как бы ни куталась чародейка, ее кожа моментально покрылась мурашками, отгоняющими сон и хорошее настроение.

Из-под белого полотнища показалось заспанное лицо Торгрума. Толстячок обиженно сопел и перебирал в руках свой худой кошелек.

— Желаю вам легкого пути, — сказал Вимас, обращаясь к торговцу.

— Вы уходите? — удивился толстяк, шмыгнув носом. — Но как же Угрюмая Пустошь? Я думал, что мы вместе поедем туда.

— Я не говорил такого, — помотал головой Искатель. — Я лишь сказал, что вам там будет немного безопаснее, нежели на ночном тракте. А мы с моей подругой пойдем своей дорогой.

— Но одного меня снова ограбят! — почти захныкал Торгрум.

— Вы можете остаться с леди Джалит, — предложил Ликориан. — Рано или поздно ее повозка достигнет границы Мерсина. И, быть может, вам повезет, и она направится в сторону Даридина.

Торгрум обиженно засопел.

— А можно мне пойти с вами? — заныл он. — Я не буду обузой, честно!

— Нет, — бескомпромиссно обрезал Вимас, но затем добавил уже мягче: — У нас, магов, опасная жизнь, мой дорогой друг. Вы никогда не будете в безопасности рядом с нами. А по сему — давайте прощаться. Мы уже и так задержали добрейшую леди Джалит. Не будем усугублять ситуацию.

Торгрум два раза тяжело вздохнул, но затем скрылся внутри обоза. Вимас не сомневался, что торговец пошел топить свое горе в мешке с едой.

Тяговые драки дважды фыркнули. Повозка скрипнула колесами и отправилась дальше. Многие сотни верст пути были у нее впереди. И никто не знает, что еще будет встречено ею на этой мощеной дорогой, длинною в тысячи верст.

Насладившись видами лунной ночи и дрожащей Диани, Вимас сошел с тракта, направившись в сторону клокочущей неподалеку речки.

В этом месте протока сильно сужалась под перекинутым мостом, заставляя воды бурлить и крутиться в водоворотах. Берега были покрыты высокими кустами травы, в которых даже ночью копошилось множество обитателей, сообщающих о себе шорохами, бульканьем и писком.

Немного спустившись вдоль ручья, Ликориан вывел ученицу на твердую тропу, невесть откуда взявшуюся в этой глуши. Дорожка, явно утоптанная огромными лапами, начиналась у одного из бродов, и далее уходила вниз по течению.

— Далеко еще до твоего убежища? — борясь с холодом, поинтересовалась Диани, не без подозрения всматриваясь в огромные следы от лап, вдавленные в сухую почву.

— Уже близко.

— А что насчет этой тропы? Мне кажется, что ее протоптали не люди…

Ликориан пожал плечами.

— Я редко тут бываю, — пространно отвечал маг. — А всяких зверушек вокруг пруд пруди. Вот и намяли они себе дорожку, чтобы было удобнее на водопой ходить. Неужели ты так редко выбиралась из замков Самуриса, что уже отвыкла от дикой природы?

— Я родилась на ферме, — фыркнула Диани. — И умею обращаться со всякими животными. К тому же в детстве я часто ходила на охоту.

— Успешно?

— Каждый раз возвращалась с добычей, — гордо отвечала чародейка.

Возле огромного валуна, вросшего в землю недалеко от тропы, послышалось утробное рычание.

— Там кто-то есть, — сообщил очевидное Ликориан. — Как думаешь, охотница, кто бы это мог быть?

Диани потянулась к поясу, снова с тоской осознавая тот факт, что при ней более нет оружия.

Рык повторился. Сомнений быть не могло — он шел от поросшего мхом рельефного валуна.

— Так кто это? — не унимался Вимас, подначивая девушку. — Судя по звуку — хищник…

— Не обязательно, — закусила губу Диани, прислушиваясь к размеренному урчанию. — Во время тока, визглики могут создавать такие звуки при помощи дрожащих "перьев" на пластинчатых крыльях. Но ночью дикие летуны спят. Может это милок… Точно! Слышишь этот тихий посвист, вплетающийся в рык? Так может делать только милок, пытающийся отогнать нас от своей норы.

— Он может быть опасен, — предостерег Вимас, безрезультатно вглядываясь в освещенный луной валун.

— Милоки трусливы. Даже их дикие сородичи не бывают и двух локтей в длину. Я пойду, посмотрю…

— Уверена? — осведомился Искатель, опираясь на свой посох.

— Конечно, — кивнула Хлебушек, поднимая с земли большой камень. — Если нам повезет, то скоро у нас появится мясо к грядущему завтраку. В детстве я истребила немало этих зверьков. На вкус они просто объедение!

Диани обмотала серебряные волосы вокруг шеи и осторожно сошла с тропы. Стараясь не шуметь, она медленно кралась к огромному валуну, выглядывая впереди следы милока или его гнезда. К несчастью, луна давала недостаточно света, а потому идти приходилось почти на ощупь, доверяя лишь слуху и чутью.

Обойдя вокруг валуна, девушка снова прислушалась. Утробное рычание исчезло.

Присмотревшись, Хлебушек не обнаружила следов милока или его норы. Вокруг была лишь трава, да редкие объемные вмятины в земле.

— Ну, что там? — издалека спросил Вимас.

— Не понимаю… — произнесла в ответ девушка. — Его здесь нет. И не было.

— Может просто убежал?

— Тогда я нашла бы следы. Да и не мог он бесшумно исчезнуть, я слышала его рык совсем близко. А теперь тишина… Посмотрю еще раз!

— Используй светящийся шар, — предложил Ликориан. — Думаю, что этому заклятию тебя не нужно учить. Или нужно?

Диани что-то проворчала себе под нос, после чего шепнула несколько слов на упрощенном Истинном языке, не требующим точного произношения и интонаций.

Над ее головой тут же появилась белая искра, быстро увеличиваясь в размерах и разгораясь. Свет огненного шара был приятным и ровным, а полет плавным.

— Неплохо, — оценил Вимас. — Можно сделать его еще ярче, попробуй.

Диани на мгновение замерла на месте, а затем закусила губу.

— Не можешь усилить уже сотворенное заклинание? — заключил Вимас с ухмылкой. — А это значит, что пришла пора для первого урока…

— Я могу это сделать! — разозлилась Хлебушек.

— Тогда делай.

Чародейка поджала губки, зафиксировав взгляд на парящем над головой белом шаре пляшущего огня. И… ничего не произошло.

— Так можешь? Или нет? — зудел Вимас словно гнус, уже готовый испить крови своей жертвы.

Диани напряглась, сжав зубы, вытянула вперед руку, почти касаясь пальцем парящего шара, но чудо так не случилось.

— Не могу, — сдалась она, обреченно вздохнув и зажав в ладони медальон с желтым алмазом, сверкающим на ее шее в лучах луны и зачарованного огня.

— Не слышу… — пространно заявил Вимас.

— Не могу! — уже громче произнесла Хлебушек, краснея от стыда и злости.

— Это хорошо, — проблеял Искатель, довольно улыбаясь. — Первый урок прошел успешно.

— Что? — не поняла девушка, обернувшись к магу.

— Первый урок, — пояснял чародей. — Нет ничего хорошего в гордыне, и плохого в том, чтобы признавать свое несовершенство. Искатели обладают силой и могуществом, но всегда стремятся к большему, ибо знают, что нет пределов развитию. Ты не умеешь усиливать уже произнесенные заклинания, но старалась скрыть это. Я заставил тебя признаться в этом мне и самой себе. Надеюсь, ты поняла, что не должна бояться своего незнания и стыдиться отсутствия навыка. Ведь ты пошла за мной именно для того чтобы учиться. Разве не так?