При упоминании о короле Бенджамине Маркус едва заметно поморщился. После чего неожиданно пошел на попятную, чему я несказанно удивилась.

— Хорошо, я пришлю людей, и они будут охранять вас до момента перехода в Бриарон. Но в Амвеере вы остановитесь в моем доме, и это уже не обсуждается, Эва! Я сказал об этом Стефану, и он оказался куда более сговорчивым, так что милостиво принял мое приглашение.

Маркус вновь улыбнулся, но мне было не до шуток.

— Интересно, в качестве кого мы остановимся в твоем доме?

— В качестве моих гостей, — отозвался он. — Для начала, Эва! А затем…

Нет, он вовсе не думал распускать руки, но от его взгляда — потому что, сказав это, Маркус посмотрел на меня немного по-другому, — меня бросило сперва в жар, затем в холод, а по телу пробежал табун липких холодных мурашек.

И я подумала отстраненно… Интересно, что со мной будет, если герцо, не дай местные Боги, ко мне прикоснется?!

— Нет! — сказала ему твердо, потому что Маркус, словно услышав мои мысли, внезапно сделал шаг в мою сторону. — Вернее, если мои друзья… Если Стефан, который у нас за главного, принял ваше приглашение, милорд, то я не стану сопротивляться. Мы будем рады остановиться в вашем доме в качестве гостей и благодарны за ваше приглашение. Но с момента прошлого разговора в горах, а потом и в Пайсе ничего не изменилось. Я отвечу вам «нет» на все остальное… На все эти ваши вопросы и ваши мысли. Пусть вы их еще не задали, но я-то вижу, о чем вы думаете!..

- Ты права, — согласился он. — Я постоянно думаю о тебе, Эва, и этого уже не изменить. Признаюсь, я не встречал никого, насколько для меня желанного, поэтому рано или поздно ты будешь моей.

Качнула головой.

— Я ни за что не стану вашей любовницей, ваша светлость! Так что можете приберечь ваше красноречие для других.

— Эва!..

— Говорю же вам, нет! — упрямо покачала головой. — Этого не произойдет, потому что такое не для меня, а большего предложить мне вы все равно не сможете. Я не настолько глупа, чтобы не понимать — рано или поздно вам придется жениться и дать миру еще одного ДерХарра, потому без вас, без вашей крови и вашей магии этот самый мир перестанет существовать. Все захватит Хаос! А я нисколько не подхожу для этой цели, потому что я… Потому что я не подхожу! У меня нет титула!..

Ну что же, я это сказала, а Маркус, к моему ужасу, взял и кивнул, подтверждая мои слова.

— Ты все правильно понимаешь, Эва! Но дело тут не в титуле. Я обязан оставить потомство, надеясь на то, что мои дети унаследуют мой дар и драконью магию, так как именно они должны будут встать на защиту этого мира от Белого Марева. И если бы ты… Если бы был хоть малейший шанс на то, что ты сможешь их родить, все было бы по-другому!

— О чем вы вообще говорите?! — выдохнула я.

— Я всего лишь вношу ясность в сложившуюся ситуацию. Пытаюсь объяснить тебе, что никуда тебя не отпущу, но при этом у меня есть долг, который я обязан выполнить. Долг перед этим миром, Эва!

На это я хотела пожелать ему катиться со своим долгом… к той, которая поможет его исполнить — я-то тут причем? — но Маркус не дал мне и слова сказать.

— Детей нашего рода может выносить и родить только та, кто отмечена Драконьими Богами и обладает сильнейшим магическим даром, иначе беременность убьет ее и малыша. Я не собираюсь тобой рисковать, поэтому…

— Поэтому ничего не будет, — сказала ему спокойно.

Рот наполнился кровью — я все-таки прокусила губу, размышляя, с чего мы вообще обсуждаем мою беременность, если я ничего подобного не собиралась делать? Особенно от человека, который собирается жениться на другой и говорит мне об этом открытым текстом!

— Мне нужно идти, ваша светлость! — сказала ему. — Там моя дочь и Стефан. И вообще, вдруг Наоми неправильно разогреет пиццу?!

— Эва, послушай!..

— Пропустите! — заявила ему, потому что Маркус встал на моем пути. Несмотря на свою слабость, он передвигался слишком быстро для обычного человека. — Милорд, мне кажется, я сделала для вас уже достаточно, чтобы вы выполнили мою одну единственную просьбу!

— Какую именно?

— Оставили меня наконец-таки в покое!

— Но этого не будет, — произнес он спокойно. — Я никогда тебя не оставлю.

Видимо в подтверждение своих слов он так и остался стоять, загородив мне проход. А потом еще и руку протянул, явно собираясь погладить меня по щеке.

На это я отстранилась, подумав, что его поведение переходит всякие границы. Девиз «Вижу цель, но не вижу препятствий», конечно, хорош, но сейчас у меня немного другое настроение.

Тут Маркус шагнул ко мне, видимо, решив убедить меня в том, что нам с ним по пути, и сделать это не словами, а заключив меня в свои объятия. Но уже в следующую секунду он улетел, снесенный моей магической волной, в тот самый угол, в который вчера жались Наоми с Кэрри и Белоушком.

И сразу же на два голоса в моей голове взвыли Хранители, сокрушаясь о своей работе. Заявили, что мне ни в коем случае нельзя герцога магией, да еще и с такой силой!..

Раны могут открыться, а ведь они только что его вылечили!

«Брысь из моей головы!» — приказала им, покаянно подумав, что все-таки немного не рассчитала. Тарсы правы — нельзя Маркуса вот так, надо было быть немного осторожнее.

С другой стороны, проход к двери свободен, можно и уходить.

— Эва, но ведь это же была магия! — с довольным видом произнес, подскочив на ноги, Маркус. Выглядел герцог так, словно только что взял главный приз на кулинарном состязании или еще где-нибудь, а вовсе не летел по моей вине через всю комнату. — Ну раз так, то это все меняет!

— Что именно меняет?!

— Все, Эва! — произнес он, улыбаясь. — Это меняет абсолютно все! — и от его пронзительного взгляда меня снова бросило сперва в жар, а затем в холод.

Мадделин металась по своим покоям, чувствуя себя загнанной охотниками ланью. То заламывала руки, то делала глубокие вдохи, пытаясь успокоить судорожное сердцебиение, то принимаясь поторапливать верных служанок, чтобы они поскорее заканчивали со сборами.

В последние два дня королева нигде не находила себе места — ни в своем будуаре, обставленном именно так, как ей нравилось, ни в длинных дворцовых переходах, по которым она бродила взад-вперед, иногда срываясь на бег, из-за чего ее личная охрана спешила за ней, бряцая оружием.

Мадделин всеми силами пыталась унять снедавшую ее тревогу, но у нее не ничего не получалось.

Катастрофа неминуемо приближалась, и королева прекрасно это понимала.

Небольшая часовенка, выстроенная специально для нее, в которой Мадделин поклонялась кровавым богам своей жаркой, засушливой родины, тоже не приносила ей привычного успокоения. Боги молчали в ответ на все ее просьбы. Не подавали ей знаков, которые Мадделин научилась угадывать в треске горящих свечей или же в причудливых узорах подымавшегося над чашами с благовониями дыма.

Королеве казалось, что и Они от нее отвернулись, несмотря на все ее щедрые жертвоприношения.

И даже объятия молодого любовника, которого Мадделин выбрала себе из новых конюших, так и не смогли ее утешить. Лишь позволили забыться на несколько сладких минут, потому что мужчина оказался очень даже неплох, но затем тревожные мысли нахлынули с новой силой. Захлестнули Мадделин с головой, и она приказала любовнику немедленно убираться, кинув тому несколько золотых монет.

Капкан захлопывался.

Надежды на благоприятный исход не оставалось, поэтому единственным выходом для нее было бежать. Причем, сделать это как можно быстрее, пока ДерХарры не догадались, что и она причастна к заговору.

Вернее, что именно Мадделин стояла за покушением на Маркуса и попыткой дворцового переворота.

Королева собиралась покинуть Амвеер уже этим вечером. Оставалось лишь закончить с последними делами в столице, для которых ей следовало сохранять трезвую голову и холодный ум.