На сей раз Лефор заметил мимолетную улыбку на губах кардинала. Ив замолчал и стал ждать; однако у него не было ни малейшей надежды на то, что он убедил кардинала. В своем послании командор слишком его очернил, и теперь вряд ли его будут слушать и принимать во внимание его утверждения.

Наступило тягостное молчание, прерываемое пронзительными криками обезьян, которых Ив охотно придушил бы собственными руками – настолько они казались неуместными в этом обществе и в такую ответственную минуту.

– Я уже беседовал с господином шевалье де Виллером…

Ив отступил на шаг и пошатнулся, словно ему в грудь угодило пушечное ядро.

– Шевалье де Виллер пришел рассказать мне о плачевном состоянии, в котором оказалась Мартиника. Понятно, что, столкнувшись с такими трудностями, женщина чувствует себя безоружной. Как вы совершенно справедливо отметили, капитан, в игру вступают противоречивые интересы, разделяющие колонистов на два враждующих лагеря; я думаю, единственный способ навести на острове порядок – назначить генерал-губернатором человека, обладающего всеми необходимыми качествами, и в первую очередь такого же энергичного, как покойный генерал Дюпарке.

– Для этого существует его жена, ваше высокопреосвященство, – коротко заметил Ив. – Она – точная его копия!

– Женщина!.. Нет, капитан. Сколько бы женщина ни садилась верхом на коня, чего-то ей всегда не хватает, чтобы хорошо держаться в седле…

Он усмехнулся, пробормотав себе под нос несколько слов, из которых Ив разобрал лишь: «янсенистское целомудрие…», а затем продолжал:

– Нет! Если его величеству будет угодно выслушать своего покорнейшего и верного слугу и принять во внимание мои советы, то место этой госпожи Дюпарке, пусть даже смелой, достойной и честной, займет мужчина.

– Позвольте мне настоять на своем, ваше высокопреосвященство… – проговорил Ив голосом, срывающимся настолько, что кардинал его не понял и попросил повторить.

– Ну хорошо, попытайтесь настоять, я вам позволяю! – разрешил принц церкви.

Лефор судорожно сглотнул набежавшую слюну:

– Я не дипломат и очень теперь об этом жалею. За те несколько часов, что я провел в Париже, я понял, что всю жизнь действовал силой, а это в конечном счете мало чего стоит. Я привык все политические вопросы разрешать пушечным выстрелом. И если бы командор мне в свое время это разрешил, я сейчас был бы хозяином Сен-Пьера, а у ворот форта болтался бы повешенный по имени Мерри Рулз. Жаль!.. Мне ли не знать Мартинику! Если бы вы, ваше высокопреосвященство, хоть немного поверили в то, что я вам рассказал, вы утвердили бы госпожу Дюпарке в должности. Раз Высший Совет выдвинул ее на этот пост, значит, она обладает всеми необходимыми для этого качествами!

– Этот вопрос решаю не я, а король! – возразил кардинал.

Ив был раздавлен. Он понурился. С этой минуты шевалье де Виллер был обречен.

Лефор поднял глаза на кардинала, будто ожидая приказа. Но тот, казалось, не торопился его отпускать.

– Итак, вы привыкли решать политические вопросы пушечным выстрелом? – повторил он.

Лефор спрашивал себя, какую еще он сболтнет глупость, которая обернется против него.

– Я думаю, этой мой большой грех, ваше высокопреосвященство, – извиняющимся тоном произнес он, – но должен признаться, что я по натуре жесток.

– Жестоки! Это я уже видел! Бог мой! Жаль, что я не был с вами знаком раньше… Вы, может быть, слышали о Фронде? Вот я тогда мучился сомнениями: стрелять или нет. Возможно, было бы лучше открыть огонь!.. Вероятно, мне недоставало такого человека, как вы, капитан! Похоже, вы умеете хранить верность…

– До последнего вздоха я буду предан тем, кого люблю, – подтвердил Ив.

Кардинал встал и радостно потер руки.

– Завтра вы так или иначе увидитесь с королем, капитан.

Ив вздрогнул и замер: он был оглушен.

– Да-да, с королем, – повторил кардинал. – Его величеству угодно вам кое-что сказать. Не забудьте о послании, которое попало к нему в руки, и попытайтесь угадать, как его величество поступит с вами. Повидайтесь с капитаном Сен-Нектером, он вам скажет, где, когда и как вы встретитесь с королем. Прощайте, сударь!

Когда Ив вошел в зал для охраны Лувра, на него никто не обратил внимания по той простой причине, что человек десять мушкетеров и столько же гвардейцев, рассевшись за тремя столами, играли кто в карты, кто в кости.

Три мушкетера держались поближе к огромной печи, в которой гудело пламя. Лефор стал озираться в поисках капитана Сен-Нектера; в это время один из троих мушкетеров поднялся и бросился к нему навстречу с криком:

– Капитан Лефор! Идите к нам! Мы как раз ждем своего капитана, он скоро будет…

Лефор поклонился и пошел вслед за солдатом. У него не шла из головы его утренняя аудиенция у кардинала; весь день он находился во власти столь мрачных мыслей, что забыл навестить святых отцов в особняке начальника уголовной полиции Жака Тардье.

Лефор сразу узнал мушкетеров, которые утром приходили за ним в «Лисий хвост». Заговорил с ним Фонтене. Двое других, Декрей и Лекуанье, при его приближении встали, и флибустьер хмуро с ними поздоровался.

– А вы знаете, – спросил Фонтене, предложив Иву место рядом, – что мы ужинаем у Николя Ламбера де Ториньи? Надеюсь, вы его знаете?

– Честно говоря, нет, – признался Ив. – Я знаю имена почти всех колонистов Мартиники, но, черт меня подери, имена, которые я слышу здесь последние два дня, путаются и вылетают у меня из головы!

Фонтене покачал головой:

– Как?! Вы не знаете Николя Ламбера де Ториньи?

– Я никогда его не видел.

– А Жана-Батиста Ламбера, его отца?

– Ламбер… – повторил Ив, притворяясь, что пытается вспомнить. – О Господи! Да нет, его тоже не знаю.

Фонтене, а за ним Декрей и Лекуанье громко расхохотались.

– Вы шутите! – вскричал мушкетер. – Завтра у вас аудиенция у короля, а вы не знаете его секретаря Жана-Батиста Ламбера?

– Черт побери! – хлопнул себя по лбу Ив. – Кардинал упоминал о нем нынче утром! Ламбер, королевский секретарь!

– Совершенно верно! А Николя Ламбер де Ториньи – его сын. Это совсем молодой человек, который, по слухам, скоро станет председателем Счетной палаты…

Иву показалось, что он в сказке. Однако он себе сказал, что должен держаться настороже: если солдаты метрополии такие же насмешники, как в форте Сен-Пьер, его скорее всего разыгрывают и к концу вечера он станет всеобщим посмешищем.

От этих размышлений его отвлекло появление капитана Сен-Нектера в новеньком мундире, расшитом позолотой и лентами. Лакированные сапоги доходили ему до колен и сияли, словно зеркала.

Он поднял руку над головой и звонко прокричал:

– Приветствую вас, капитан Лефор!

Игроки прервали свое занятие и повернули головы в сторону человека, о котором в последние два дня только и разговоров было при дворе: ведь он расправился с шайкой самых грозных парижских головорезов, «Убийц из Сен-Жермена»; кроме того, его принял сам кардинал, а скоро ожидалось и его представление королю.

Кое-кто даже привстал, чтобы получше разглядеть странного субъекта, который, пусть даже по воле капризного случая, вот-вот должен был стать любимчиком Парижа раньше, чем королевская карета успеет прибыть из Лувра в Версаль!

– Здравствуйте, капитан Сен-Нектер! – отозвался Лефор. – Я безуспешно вас искал, выйдя от кардинала, а вы, кажется, должны мне сказать, когда и как я увижусь с его величеством.

– С вашего позволения, мы поговорим об этом позднее. Меня задержали по дороге сюда, а наши друзья ждут нас в особняке Ламбера. Вы готовы?

– Да, черт возьми! – вмешался Декрей. – Мы вас заждались!

– Полагаю, у нашего славного товарища, капитана Лефора, нет лошади. Завтра, капитан, вы должны потребовать лошадь у королевского судьи, так как его лучники не преминут вам продать лошадь. Лекуанье, найдите нашему другу карету или лошадь.