— Очень может быть.

— Мужчины в Союзе не теряют достоинство, если они маги, или военные. К сожалению это так.

— К сожалению.

— Магии в вас не наблюдается, значит….

— Интересно! А звание?

— А звание просто угадал. Дал максимальное из возможного, и попал.

— В точку!

— И скорее всего вы из Болена, но это вообще задачка для первоклассника.

— Опять попадание, но почему для первоклассника?

— Болен ближе всего к Каравачу, а войска у вас многочисленные.

— Убедили, для первоклассника.

— И входя сюда, вы собирались взять парочку сновидений.

— Если еще скажете для кого, то я уверюсь в способностях магов.

— Это элементарно — для жены.

— Я готов взять вас аналитиком в отдел разведки!

— Это же очевидно. Просто так офицер, прибывший в Каравач по делу, или даже на задание в мою лавку не зайдет. Значит, вам кто–то порекомендовал. Сами вы этим вряд ли воспользуетесь, значит для кого–то. Кольцо у вас еще блестит, не поцарапанное, значит, женились недавно. В вашей ауре не только уставы и парады, еще и радуга играет, похоже, молодая любимая жена и совсем маленький ребенок. Маленьким детям я магические сны не рекомендую, а для жены можете выбрать вот в этом альбоме. В Караваче вы скоро вряд ли появитесь, и чтобы не выглядеть перед женой скрягой, решили взять не один а несколько. Вы на ерунду деньги тратить не привыкли, поэтому два будет в самый раз.

— Асса, это просто удивительно.

— Да нет, ничего такого. Просто я мастер сновидений, я занимаюсь этим, как только стал способен плести. Я придумал столько иллюзорных жизней, что уже пробую разгадывать настоящие.

Роджер выбрал два сна из альбома. Подождал, пока мастер сотворил два переливающихся облачка. Потом сам сбегал куда–то, принес коробку полную всяких стекляшек, выбрал флакончики поинтереснее, и поместил в них сновидения. Цена была указана в том же альбоме.

Каких стекляшек только в коробке не было! Жена Роджера не расставалась с желтой каплей с воздушным пузырьком. А тут были еще всех цветов и форм.

— А нет с воздухом внутри? — спросил он мага.

— Я не знаю, это случайно получается, не угадаешь. А вот, вроде есть одна штучка.

Маг достал из россыпи красный окатыш, напоминающий садовую полуденницу, внутри у него был заключен шарик воздуха.

— Вот, вроде один попался. Держите.

— И сколько я за него должен?

— Нисколько, это на память. Будете у нас — заходите. Я еще что–нибудь угадаю.

Одрик проснулся от того, что кто–то нагло копался у него в голове, даже не копался, а переставлял мебель. Он резко сел в кровати и вытаращил от страха глаза. Копошение в голове на несколько мгновений стихло, а потом возобновилось с новой силой. Юноша вскочил с кровати и быстро побежал в ванну и подставил дурную голову под холодную воду. Водные процедуры, на ковырявшегося в его голове, не произвели никакого впечатления.

Одрик стоял перед зеркалом, мокрый, полуголый, с всклокоченными волосами и дико вытаращенными глазами.

— Ну и видок у меня! А еще и в голове что–то ворочается, а вроде и не пил вчера.

Да, вчера к Одрику заходил Рор с Сором, и они вместе выпили по паре кружек пива.

— Может с пивом было что не так? — Спросил сам себя Одрик, глядя в зеркало.

— Пиво было нормальное, это у тебя в голове полный кавардак. Ты тут хоть иногда убираешься? — Раздался в голове у Одрика голос Учителя.

— А так это вы копаетесь у меня в голове?

— Ну, я. А что?

— Немедленно прекратите! Да я… я Вас… да Вы…

— Ну и что ты сделаешь? Ну что? Избавиться от меня ты не сможешь…. Впрочем, как и я от тебя. Для этого нам придется идти обратно в Топи. Так что мы с тобой, дружочек, к моему несчастью, надолго связаны. Я буду тебя учить, а ты, если хочешь от меня поскорее избавиться, будешь учиться…

— А в голове зачем копаться? Я вам этого не разрешал!

— Надо же мне посмотреть, что за невежу мне подсунули на обучение…

— А раньше почему Вы этого не делали?

— Чего не делал?

— Ну не смотрели?

— А я ждал…

— Чего?

— Пока ты подальше от Хозяев уйдешь, очень я тебе скажу мерзкие создания. Мне всего–то сотня–другая лет наказания осталась, когда они меня отловили. Тебя вот навязали…. Лучше бы я был мелким демоном, чем это… всего–то пара сотен лет осталось, до перерождения…

— Что это?

Учитель вздохнул…

— А ты думаешь приятно копаться в голове у такого оболтуса, как ты и разбираться в твоих мировоззрениях, познаниях, убеждениях…? В общем, так, давай договоримся…

— О чем еще нам договариваться?

— Давай договоримся: я тебя быстренько обучаю и отправляюсь на перерождение. А?

— А быстренько получится? — С надеждой спросил Одрик.

— Это как пойдет… Если будешь меня слушаться, то пара сотен лет и …

— Пара сотен? Да вы что сдурели все?

— Ну, процесс можно немного ускорить…

— Да на фиг мне это все сдалось!

— Ну, вот опять начинается…. — учитель тяжело вздохнул. — Ты пойми, мне в принципе наплевать, успеешь ты обучиться хоть чему–нибудь, прежде чем тебе свернут шею или нет. Я могу эти пару сотен лет и в сундуке провести. Скучно там, правда, ну да это можно и пережить.

— А почему это мне должны шею свернуть?

— А потому, что неконтролирующий свою магию Белый маг опасен, прежде всего, для окружающих. Ты вспомни, что в лесу натворил. Да за тобой на днях из Ордена равновесия явятся…

— Зачем?

— Как зачем? Отправят тебя на перерождение и восстановят таким образом «мировое равновесие». Сколько они мне в свое время нервов попортили… потом как–нибудь расскажу… Если попросишь….

Одрик потрясено молчал. Он почему–то вспомнил первый сон, из увиденных в Топях, сон про Антонина… И сразу почему–то заныло в коленке.

— А если я научусь контролировать магию, то они от меня отстанут?

— Пока сможешь контролировать, на какое–то время отстанут, то наблюдать будут всегда. Удивительно, что тебя до сих пор не выследили, после того фейерверка в лесу… Плохо они сейчас работают, плохо. Вот в мое время…

— Я согласен.

— Чего?

— Я согласен учиться.

— А, тогда давай приступим. Ты сейчас берешь ноги в руки и бодренькой рысцой бежишь на восток от города. Я тут у тебя в голове нашел интересное местечко, вода чистая, бережок песчаный, травка зелененькая. Вот там и начнем…. Давай…. ПОШЕВЕЛИВАЙСЯ, бездельник. Андао уже почти встал.

Все это время Одрик был настолько занят беседой и своим здоровьем, что только сейчас заметил, что за окном стояли ранние сумерки… Рассвет только–только надвигался на город и небо на востоке начало приобретать светлые розово–золотистые оттенки. Юноша подумал, что утренняя пробежка и купание еще никому не вредили, так что вполне можно и сделать то, что просил, нет, требовал Учитель.

Через полчаса Одрик уже плавал в ледяной воде одного из безымянных притоков Несайи. Холодная вода освежила и придала уверенности. Он собирался поплавать еще, но строгий голос возразил:

— Хватит плескаться. Вылезай и садись вот сюда на травку, а в следующий раз надо будет коврик какой с собой брать… Не вытирайся, ты должен быть мокрым. Сел? Да кто ж так садится… Ты что никогда не видел, как надо сидеть при медитации?

Одрик почему–то вспомнил Анну, как она сидела у бассейна в садике за домом в Топях, когда собиралась плести что–то для лечения Торканы. Он невольно вспомнил огненную девушку, и внутри разлилось приятное тепло.

— Ой, ну опять ты отвлекаешься…. Вспомнил как сидеть надо? Вот и садись…

Одрик кое–как скрестил непослушные ноги.

— Да–а, придется с тобой еще и специальной гимнастикой заниматься… суставы разрабатывать, а то сила есть, а гибкости тебе не хватает. Теперь положи руки на колени ладонями вверх и закрой глаза. А теперь посмотри перед собой! Да закрой глаза, я ж тебе сказал.

— Как я могу смотреть с закрытыми глазами?