— Да подсветите вы вашего главного! — проворчал Франклин. Свет тут же выхватил меня. Получилось немного ярко, так что пришлось немного прищуриться. — Вот он, красавец. Наглый и уверенный в себе бандюга, которому вы пришли преклонить голову. Самим-то не стыдно? Какой-то барон заставил десятки уважаемых аристократов плясать перед собой на задних лапках. Тьфу! Мерзость! Впрочем ладно, меня совершенно не интересует ваша любовь к самоунижению.

Народ недовольно загалдел, а кто-то даже крикнул пару нелицеприятных фразочек.

— Артур… — продолжил Финниган. — Наш бой все равно состоится, так что у меня к тебе будет серьезное предложение. Как насчет того, чтобы поднять ставки?

В эту же секунду в личку пришло сразу два сообщения.

От Кейлы: «Тут что-то не чисто! Даже не думай!»

И от Франклина: «Не дергайся и просто соглашайся». Вдобавок к тексту было прикреплено фото англичанина, который обнимает улыбающуюся Миру на фоне малийской музыкальной Академии.

Рука непроизвольно сжалась в кулак.

Вот же ублюдок… тебе конец…

За некоторое время до этого. Императорский дворец. Малый Совет.

Ярослав слегка покачивался на стуле и в очередной раз выслушивал, как министр финансов Пётр Строганов ратует за проведение экономической реформы. Все мечтает о расширении влияния рубля на европейские и африканские рынки путём привязки его к продаже Европия и других связанных с ним элементов. Амбициозно, конечно, но малореалистично. Слышал, Император Манс планировал сделать нечто подобное со своими франками, а Эйлин Трухильо — со своим песо. И никто пока что не преуспел. Слишком много интересов следовало учесть и слишком много сторон «замаслить».

Но Строганов продолжал из года в год пропихивать новые варианты реализации этого плана, чему, кстати, очень способствовал канцлер Панкратов. И плевать им было на то, что подобное можно было провернуть исключительно путем пролития рек крови. Своей, чужой, не важно — пострадают в итоге все. Разве что, кроме самого Ярослава. Его убить будет очень и очень сложно…

Следом слово взял министр иностранных дел, Александр Воробьев. Это был мужчина с благородными чертами лица и аккуратно уложенными волосами. Он был опытным дипломатом с острым умом и проницательным взглядом, вступившим на свою должность еще при Императоре Константине. Удивительно, как у него получалось выполнять свои обязанности вне зависимости от того, кто именно находился на троне.

Именно поэтому он и не нравился Ярославу, ибо доверять человеку, который раз за разом становится под новый флаг — очень опасно. Причем, когда у самого Александра спрашивали за эту тему, он раз за разом отвечал, что предан исключительно государству Российскому, и будет действовать в его интересах при любой власти.

Сомнительно, конечно, но дело свое Воробьев знал, потому и продолжал занимать эту должность. Да и Лена за него вписалась, а с ней, порой, просто невозможно спорить — все нервы себе вымотаешь в процессе.

Сегодня министр докладывал о нехороших движениях индусов в сторону Корейской Республики. Последние лет пять они упорно засылали туда своих агентов, надеясь выбить любителей дорам из сферы влияния китайцев. Чего мы допустить никак не могли, ибо народ хань является каким-никаким, но союзником. По крайней мере, на бумаге.

— Нам доподлинно известно о четырех случаях вербовки, — продолжал Воробьев. — И это только за последний месяц. Представляете, что будет через полгода? А год? Нет, такого допускать нельзя! Мы должны действовать решительно и не позволить индусам своевольничать на корейской земле!

— Отчего же ты за них так ратуешь? — ухмыльнулся Строгонов, с которым у Воробьева были давние разногласия. — Уж не приплачивает ли тебе китайская сторона за столь «решительную» позицию?

Александр хлопнул ладошами по столу и резко встал.

— Да как ты смеешь! Я всю жизнь проработал во благо Империи и даже мысли не допускал о предательстве. Возьми свои слова обратно или сейчас же получишь вызов!

— Александр Евгеньич, присядьте, — расслабленно произнес Император. — А вы, Петр Сергеевич впредь думайте над своими словами и не устраивайте из собрания Малого Совета балаган. Иначе я могу очень разозлиться и вызвать на дуэль вас обоих.

Воробьев поклонился и вновь занял свое место, а Строганов нервно сглотнул и вытянулся в струнку. Всем известно, что Император Ярослав словами не бросается. Так что если он сказал, что вызовет на дуэль, значит, так и произойдет.

— Вот и хо-ро-шо… — задумчиво продолжил Воронов. — Известно, кого именно завербовали?

— Министра здравоохранения, второго заместителя начальника Полицейского Управления, а также двух человек из личного окружения президента Ким Сок Шина.

— Цели?

— В основном, сбор информации, но есть и приказы, которые нам не удалось вскрыть.

— Мыслесчетов использовали?

— На чужой территории? Слишком рискованно. Особенно после истории с Куприяновым и Чон Сохён. Корейцы до сих пор глаз не спускают с нашего посольства.

— Понятно.

Император ухмыльнулся, вспомнив современную историю «Ромео и Джульетты». Точнее, Павла Куприянова и девушки по имени Сохён. Оба были перспективными Ратниками, оба только начинали работать на разведку и оба влюбились в друг друга по уши.

Эти молодые люди были настолько увлечены атмосферой шпионских историй, что вообразили, будто их отношения вызовут интерес у обеих сторон конфликта и они станут мишенью для устранения. Из-за этого они начали вести себя странно, подозрительно и совершать множество ошибок, чем и привлекли внимание настоящих профессионалов своего дела.

Ну а потом началась череда недопониманий. Русские отчего-то решили, что Сохён профессиональная соблазнительница, схватили ее и привели к штатному Мыслесчету (благо за границей их услугами пользовались в полной мере). Ну а корейцы, в свою очередь, решили, что это молодчик Куприянов является шпионом-соблазнителем, который похитил столь перспективную агентшу. В общем — цирк.

Только после согласия на полное сканирование правды, ситуация разрешилась без дипломатического конфликта. Ребят уволили за непрофессионализм и отправили куда подальше, чтобы глаза не мозолили. Правда, насколько Воронов слышал, уже через несколько месяцев канцлер вновь завербовал эту парочку ради выполнения некоторых поручения на Южно-Американском континенте. Ну и правильно — сильные бойцы не должны сидеть без дела. А там кто знает, может повзрослеют и больше не будут допускать подобных ошибок.

Граф Воробьев аккуратно вывел Императора из легкой задумчивости.

— Так что делать, Ваше Величество? Сливаем информацию китайцам? С них можно будет запросить очень немаленький куш…

— Я же говорил! — довольно воскликнул Строганов.

— Немаленький куш в виде полезной информации! — с нажимом уточнил Воробьев, после чего снова перевел взгляд на Императора: — вы же понимаете, что такое сотрудничество является обоюдовыгодным.

— Понимаю, — согласился Воронов. — Только мы никому и ничего передавать не будем. Пусть наши агенты продолжают свое наблюдение и собирают подробную информацию.

В разговор наконец вмешался последний участник Малого Совета — канцлер Савелий Панкратов. Обычно он молча выслушивал доклады министров, после чего дожидался прихода Императора или Императрицы и уже потом высказывал свое мнение по тому или иному поводу. Но сегодня он решил сделать небольшое исключение.

— Можно связаться с завербованными, засветить им компромат и взять на крючок. Пусть сливают информацию не только индусам, но и нам.

— Это уже более дельное предложение, — кивнул Воронов. — Но его мы оставим на резервный случай. Пока же просто собираем данные и никуда не лезем. Мы только-только наладили адекватный контакт с Раджой и мне бы не хотелось портить эти отношения из-за раскрытия парочки мелких сошек. Александр Евгеньич, у вас есть еще какие-нибудь новости, стоящие нашего внимания?