Дом стоял почти на самом краю обрыва, и отсюда, с мансарды, открывался широкий вид на Волгу и тонкие шпили тысячеэтажников Казани. Павел отмахивался от комаров, а Кассандра разливала чай. В вазочках лежали крупные ягоды земляники. В июльской духоте ощущалось приближение обещанного синоптиками ливня.
– Расчеты – это всего лишь расчеты, – сказал Павел, принимая чашку из рук Кассандры. – Математика, конечно, отражает реальность, но никто не говорит, что отражение является безупречным. Всегда имеется вероятность ошибки.
Кассандра поправила широкую юбку и села в плетеное кресло. В сумерках платье белело особенно ярко на фоне ее темной кожи. Взяла чашку, отпила. Потянулась за земляникой. Павел поймал ее руку и сжал:
– Какой толк от знаний, которыми никто не сможет воспользоваться?
– Ты опять хочешь поссориться? – Кассандра высвободила руку, откинулась на спинку кресла.
– Мы ссорились утром, – сказал Павел. – Лимит ссор на сегодня исчерпан. Теперь мы просто спорим. Ведем глубоко научную дискуссию в рамках отдельно взятой ячейки общества. Или, если угодно, философскую. О пределах научных знаний человечества. В духе Канта.
– Иногда я жалею, что у нас нет детей.
– Ведь что такое черная дыра? Классический кантианский объект. Вещь в себе… прости, что ты сказала? – Павел замолчал, нахмурился. – Что-то о детях? Кстати, Абалкины хотят оставить посмертного ребенка… Звучит, конечно, дико, но с этой медицинской терминологией не поспоришь. Оставляют оплодотворенную яйцеклетку в эмбриональном сейфе. На случай, если мы не вернемся.
– Я не хочу, – качнула головой Кассандра. – К тому же мы вернемся. Даже в рамках классической теории черная дыра испаряется. Поэтому через несколько… миллионов лет мы выйдем из-под горизонта событий.
Она отпила еще глоток чая. Взяла ложечкой горсть ягод, посыпала их сахаром. Сахар оказался лишним.
– Ты веришь, что через несколько миллионов лет человечество сохранится в его нынешнем виде? И что ему будут интересны знания, которым в обед – даже не сто, а миллионы лет? – Павел так резко отставил чашку, что чай плеснулся на белоснежную скатерть. Расплылось пятно.
– Подлинные знания не имеют срока давности. – Кассандра задумчиво накручивала на палец жесткий локон. – Да и с человечеством ничего не случится. Десяток миллионов от первого гоминида. Еще несколько миллионов – пустяк с точки зрения эволюции.
– А прогресс? Ты слышала о такой идее, как вертикальный прогресс? Человечество десятки тысяч лет пробиралось сквозь пещеры прогресса, заходило в тупики, преодолевало завалы, и вот наконец наступил момент, когда оно вышло из пещеры на равнину под яркое солнце и все пути открыты ему. В том числе и вертикальный.
– Это что-то из Строгова? Ты же знаешь, я не люблю Строгова. Кстати, у нас есть алапайчики. Хочешь? Только вчера доставили с Пандоры. Там, на Линии доставки, записано…
Павел встал и зашел в дом. Постоял, вглядываясь в темноту, но свет зажигать не хотелось. Прошел на кухню и набрал код заказа. Сигнал давно прозвенел, мигал зеленый огонек, а он все стоял, прижавшись лбом к панели охладителя. Стиснул кулак и несколько раз по ней ударил.
Кассандра молча наблюдала, как он водрузил на поднос предохранительный мешок с крючьями испарителей.
– Вот.
– Вижу.
– Не видишь, – сказал Павел. – Видишь горы и леса и не видишь… ничего…
Он сел у ее ног, прижался затылком к теплым коленям.
– Я не полечу.
Пальцы перестали перебирать его волосы.
Ему было легче, что он не видел лица Кассандры.
– Я не полечу. я остаюсь на Земле. Это… это глупо. Это настолько глупо, что ты со своим умом не понимаешь всей глупости «Йормалы». Да, я гораздо глупее тебя, я и половины не понимаю в твоих выкладках, но то, что это глупость, я даже не понимаю, я вижу. И еще… я чувствую, что не реализовал себя. я еще… зародыш чего-то большего, значительного… А погружение сотрет, изымет меня из этого мира.
Колени шевельнулись, и ему показалось, что Кассандра хочет встать. Еще сильнее прижался к ним затылком.
– Твое право, – глухо сказала она. – Это твое безусловное право.
– Прости.
– За что? я могу понять.
– За другое.
Кассандра наклонилась к нему, притронулась к щекам Павла, будто проверяя – не плачет ли он.
– За что я должна тебя простить?
Л. Горбовскому
Статус: официальное заявление
Дата: 15 ноября 37 года
Автор: Павел Люденов, член группы «Йормала»
Тема: эксперимент по погружению в черную дыру ЕН 200056
Содержание: наложение вето Всемирного Совета
Уважаемый Леонид Андреевич,
снабжаю свое письмо к Вам официальной шапкой, дабы оно могло восприниматься Вами не только в качестве личного обращения, но и как официальное заявление, если Вы, взвесив все «за» и «против», сочтете необходимым придать делу официальный ход.
Позвольте объясниться. я нахожусь в довольно двусмысленной ситуации, поскольку, являясь одним из основателей и со-руководителей группы «Йормала», считаю необходимым наложить на ее деятельность вето Всемирного Совета.
Но прежде несколько слов о самой группе (все официальные справки, где более подробно изложена история группы, прилагаются).
«Йормала» основана два года назад как некое вольное и совершенно лишенное официального статуса сообщество единомышленников – физиков-теоретиков в области черных дыр. В настоящее время это одна из перспективных областей экспериментальной космогонии, а моя жена – Кассандра Люденова – руководитель научной школы, которая активно разрабатывает модель Геделя-Эйнштейна-Вагнера, позволяющую, как нам кажется, получить наиболее полное описание происходящих вблизи горизонта событий физических процессов.
Некоторое время назад группа вышла с инициативой в Академию наук с предложением провести эксперимент по проверке полученных теоретических выкладок в рамках указанной модели. Для этого предлагалось собрать по уникальной технологии звездолет и на нем совершить нырок к горизонту событий одной из черных дыр в окрестностях альфы Персея (Мирфак). Наиболее перспективной с точки зрения физических характеристик представлялась ЕН 200056.
Очевидно, что подобное погружение, согласно нашим представлениям о черных дырах, не предполагает возвращения участников эксперимента в стартовую или близкую по историческим меркам точку пространственно-временного континуума. Поэтому со стороны Этической комиссии Академии возникли понятные возражения против подобного эксперимента. Однако с помощью влиятельного члена Академии доктора А. Бромберга данные возражения удалось преодолеть и получить мощности для продолжения работ.
Возможно, именно на этапе жарких дискуссий с членами Этической комиссии у меня возникли первые сомнения в оправданности эксперимента. Однако, что скрывать, я находился под воздействием азарта научного поиска, а все справедливые указания членов комиссии на то, что данный эксперимент есть завуалированная форма научного жертвоприношения, списывал на их же ретроградность. Они (члены комиссии) отстали от темпов современной жизни – вот какими словами я себя успокаивал.
Как бы то ни было, а звездолет «Тьма», спроектированный группой «Йормала», сошел со стапелей Харьковского завода и проходил ходовые испытания, когда по настоянию все той же Этической комиссии мы, члены группы, прошли обследование в Харьковском институте психологии. Результаты обследования вызвали у зам. директора ХИП Д. Логовенко многочисленные вопросы и сомнения в приемлемости подобных форм научного подвига и самопожертвования, но в ходе нашей частной беседы мне удалось убедить его в оправданности эксперимента.
Привожу указанные эпизоды лишь с той целью, чтобы показать наличие огромных сомнений и возражений против деятельности группы «Йормала» со стороны столь уважаемых организаций, а также свою роль в преодолении этих сомнений.
Однако и Савл порой обращается в Павла. А потому после долгих и мучительных размышлений заявляю:
1. Эксперимент группы «Йормала» является завуалированной формой убийства.
2. Эксперимент группы «Йормала», что еще хуже, является ничем не прикрытым групповым самоубийством.
3. Эксперимент группы «Йормала» должен стать предметом разбирательства Всемирного Совета, дабы члены Всемирного Совета внимательно изучили подоплеку эксперимента.
4. Эксперимент группы «Йормала» должен подпасть под вето Всемирного Совета, ибо он не оправдан даже получением каких-либо знаний, которые в любом случае не удастся передать из-за горизонта событий.
