Нашу близость можно пересчитать на пальцах одной руки, но я ни разу не вспомню, чтобы было вот так как сейчас. По-другому. Не лучше, нет… Просто так словно я особенная и единственная на всём белом свете, а Андрей хочет доказать это без помощи слов. И судя по тому, как от предвкушения дрожит моё тело ему это удается.

- Не надо… - прошу, когда Андрей целует живот, а затем впадинку пупка, оставляя на коже влажные следы.

Я вспоминаю свой уродливый шрам после кесарево сечения и не хочу, чтобы Муратов его видел, поэтому закрываюсь ладонями и напрягаюсь всем телом.

- Андрей, не надо…

- Покажи мне себя, - его голос требовательный и стальной.

Спорить с ним бесполезно, я знаю. Если Муратов чего-то захочет, то непременно получит. Нервно закусываю нижнюю губу и убираю сначала одну руку, затем другую. Андрей целует выпуклый шрам, не давая мне времени для того, чтобы опомниться. Я прикрываю веки и ощущаю, что интимность обстановки в этой комнате начинает зашкаливать.

Когда колючая щетина проходится по внутренней стороне бедра я перестаю дышать и вовсе. Прислушиваюсь к себе и своим эмоциям, кромсаю губы в кровь и издаю протяжный стон, когда Андрей касается языком чувствительной нежной кожи. Для меня это впервые. Впрочем, всё что происходит с моим мужем для меня впервые. Он первый и единственный во всём и мне хочется, чтобы так оставалось и дальше. Всегда.

Краска заливает лицо и мне становится стыдно, как никогда, когда теплый язык надавливает на клитор и рисует на нём невидимые узоры. Но одновременно с этим так восхитительно, что я расслабляюсь и развожу ноги шире. Ему достаточно пары уверенных движений, чтобы моё тело изогнулось дугой и забилось в ярких конвульсиях.

- Пожалуйста, Андрей, - шепчу неразборчиво. – Пожалуйста, хочу тебя…

Он отстраняется лишь для того, чтобы снять оставшуюся часть одежды и достать презерватив из кармана брюк. Его член возбужден. Мощный, большой и твёрдый. С крупной блестящей головкой и тёмными волосками на лобке. Андрей сдавливает ладонью пульсирующие вены, проводит вверх и вниз. Есть в этом жесте что-то такое, что распаляет меня до предела.

- Ты честно-честно только со мной? – спрашиваю в момент, когда Андрей нависает надо мной сверху.

Он взрослый мужчина и не привык ни перед кем оправдываться, но сейчас Муратов не злится, а лишь снисходительно улыбается и упирает головку между влажных складочек.

- Честно. Зачем мне кто-то ещё?

- Между нами всё сложно, - произношу с придыханием. - И брак наш фиктивный. Ради сына.

- Чушь, Нина, - в сердцах произносит Андрей и резко в меня входит.

Я могу только громко вскрикнуть и вцепиться пальцами в сильные плечи. Андрей вновь накрывает моё тело своим и начинает двигаться неторопливо, но сильно и ощутимо. Я смотрю в его серьезное лицо и не могу поверить в то, что этот мужчина целиком и полностью мой. Так часто, как только я этого захочу.

Мы тянемся друг к другу, ощущая невыносимую потребность быть ещё ближе, чем мы есть. Соприкасаемся разгоряченными телами на максимум, целуемся настолько чувственно насколько это вообще возможно. Внизу живота вновь разгорается огненный шар, который с каждым толчком и каждым во мне движением грозит взорваться и разлететься на сотни мелких частиц.

- Я люблю тебя… Люблю… - шепчу, когда мы прекращаем целоваться и Андрей смотрит на меня, пронзая взглядом.

Я не жду от него ответного признания, просто считаю необходимостью сказать об этом вслух. Чтобы он всегда знал, что я с ним. Я за него.

Андрей накрывает ладонью мою шею, впечатывается губами в мой рот и жёстко целует в ответ. Этого более чем достаточно, чтобы заставить моё тело второй раз за этот вечер испытать блаженное удовольствие и влететь до небес.

Муратов делает финальные толчки во мне, ощутимо сжимая пальцами бёдра, а затем откидывается на спину и часто дышит. У меня по вискам стекают капельки пота, а ещё невыносимо хочется пить и вроде как нужно принять душ, но это будет не сейчас. Позже.

Андрей снимает презерватив и садится на кровати ко мне спиной. Внутри становится так пусто от мысли, что он сейчас уйдет. Просто выйдет за чёртову дверь и оставит меня в этой комнате одну.

Муратов только встает, а я уже будто задыхаюсь без него. Лёгкие покалывает от нехватки кислорода, а ещё становится холодно.

- Останься… - выходит со свистом.

Он поворачивает голову и смотрит на меня исподлобья, сощурив глаза. В темных зрачках присутствует холод и что-то ещё… едва уловимое, что я пока не могу прочитать и разгадать.

- Я в душ, - произносит негромко. - Сейчас вернусь, Нина.

Проходит не больше пяти минут, и Андрей возвращается в спальню. Опускается на соседнюю подушку, прижимает меня к себе, так, что лопатки соприкасаются с его грудью, и я начинаю улыбаться во весь рот. Сегодня мы будем спать не просто вместе, не просто как любовники... Это однозначно что-то большее.

***

Ещё до того, как я открываю глаза сознание напоминает мне, что я нахожусь не одна. По телу расплывается тягучая лава, когда я убеждаюсь в этом воочию. Андрей прижимает меня к себе и размеренно дышит в затылок. Пульс ускоряется, а низ живота начинает тянуть от мелькающих перед глазами картинок нашей близости.

Этой ночью я просыпалась лишь единожды в два часа ночи, когда заплакал Илюшка. К счастью, он был идеальным ребёнком: быстро перекусил и тут же уснул. Я проскользнула под одеяло к Андрею, соприкоснулась с сильным мужским телом и продолжила наслаждаться тем хрупким и вновь зарождающимся, что между нами происходило.

- Дразнишь? – спрашивает сонным голосом Андрей, когда я пытаюсь слабо пошевелиться.

По телу моментально расползаются мурашки. Я задела ягодицами его эрекцию.

- Даже не думала, - улыбаюсь в ответ и перестаю двигаться.

Вчера мы не трахались. Нет. Словно одичалые мы трахались в номере отеля. Злились, обижали друг друга, делали больно словами и поступками. А вчера мы занимались любовью.

Андрей громко вздыхает и разворачивает к себе лицом. В последний раз мы просыпались в одной постели очень и очень давно. В нашей прошлой жизни, где я была подружкой его дочери, а он мужчиной, который был мне недоступен. Он несдержанно кончил в меня в автомобиле, о чем следующим же утром пожалел и предоставил таблетку. Хотел избавиться от последствий, но, увы, было слишком поздно. Беременность наступила чудеснейшим образом несмотря на защиту. Наверное, наш Илюшка очень сильно хотел появиться на свет. Тогда во взгляде Андрея не было ни капли теплоты или нежности ко мне. Голый секс и похоть. Андрей даже помыслить не мог, что вскоре я стану его женой.

- Доброе утро, - произношу негромко.

Мы лежим обнаженные в одной постели и рассматриваем друг друга при дневном свете, когда всё чётко видно и даже недостатки во внешности. Я тут же напрягаюсь и пытаюсь представить, как сейчас выгляжу в глазах Андрея и нормальная ли у меня причёска.

- Ты красивая, - произносит он, наверняка заметив моё смущение.

- Ты тоже, - улыбаюсь ему в ответ.

И это чистая правда. Такого дьявольски красивого мужчину я прежде не встречала. Меня манят его глубокие глаза, выпуклые губы, прямой чуть заостренный нос и даже отросшая трёхдневная щетина, которая ему невероятно идёт. Я бы любовалась им бесконечно долго, но Андрей поступает по-своему.

Обхватив ладонью мою шею, притягивает к себе. Целует неторопливо, раззадоривает, ласкает. Посасывает нижнюю губу, зарывает пальцы мне в волосы, а затем скользит языком в приоткрытый от нетерпения рот. Я начинаю целовать в ответ, посасывать его язык, ощущая, как нарастает возбуждение и отключаются все барьеры и комплексы.

Его напряженный член теперь упирается в мой живот. Андрей жадно сжимает ладонью мои ягодицы, притягивает ближе, почти вплотную. Я плавлюсь под напором его рук, сгораю заживо от одной только мысли, что так сильно он хочет только меня одну.

Осторожно проскользнув между нашими телами, трогаю тяжелую эрекцию рукой. Дыхание перехватывает, я провожу пальцами по нежной коже и замечаю, как сильно напрягается тело Андрея. Понимаю, что хочу большего. Хочу трогать его губами, вбирать в себя и дарить наслаждение мужу. Не так как тогда в номере, когда Андрей меня к этому принуждал. Я только и могла, что сопротивляться и задыхаться от сильного напора.