Человек сгорбился еще больше, покачнулся и, немного изменив направление, пошаркал вперед. Я, по-прежнему укрытый «Отводом Глаз», двигался чуть позади.

«Сейчас я все узнаю», — повторялось и повторялось в голове. Вместе с этим нарастало волнение, а еще появилось дурное предчувствие. Непонятное, но вполне ощутимое.

Минут через пять я в третий раз за сегодняшний день оказался в грязном закутке. Правда теперь еще и в компании с лысеющим горбоносым мужчиной, на лице которого застыла маска безразличия — следствие магического вмешательства в разум. Темные узко посаженные глаза слезились, кривой рот блестел слюной. Он был приоткрыт, и я видел, что большей части зубов мой будущий собеседник давно лишился, а те, которые еще оставались, давно сгнили, превратившись в бурые пеньки.

«Жизнь у него явно не сахар», — с сочувствием подумал я, качая головой.

«Подчинение Воли» надежно держало беднягу, но из-за этого запас силы в моем Ореоле потихоньку таял. Так что следовало торопиться, тем более задача мне предстояла очень и очень непростая. Едва ли проще, чем самостоятельная напитка второй ауры.

Лингвоадаптация… Заимствование знаний человека или разумного существа о его родной речи. Это куда сложнее «Подчинения Воли», и энергии уходит в разы больше.

Никогда прежде мне не приходилось проводить эту процедуру, так что опять единственным подспорьем были теоретические знания. Читал о лингвоадаптации я немало, много раз представлял, как проходит эта процедура, и сейчас старательно вспоминал каждый шаг, который необходимо совершить, чтобы овладеть языком местных.

Проникнуть в мозг больного бедняги. Пройти сквозь завесу его собственных мыслей, страхов, желаний — те напоминали липкую и очень тяжело рвущуюся паутину. Затем добраться до глубинных воспоминаний…

Конечно, можно просто «прочитать» в разуме этого человека все, что мне необходимо. Но, во-первых, в голове у него миллионы воспоминаний и разгребать всю эту гору информации у меня не было ни времени, ни сил, ни желания. Во-вторых, знание здешнего языка нужно в любом случае. Поэтому куда проще «перекачать» его к себе в мозг, а затем, не снимая «Подчинения Воли», просто выспросить у моего невольного помощника необходимое. Так будет намного рациональнее.

На словах все выглядело довольно просто. На деле же… Я потратил не меньше часа, прежде чем получил желаемое. Голова при этом болела нещадно. Когда профессор Громов «вливал» в мой разум язык жителей Баумэртоса, ничего подобного не было, и я в очередной раз подумал, сколькому еще предстоит научиться.

Однако дело было сделано. И как только головная боль чуть ослабла, я задал первый вопрос:

— Как тебя зовут?

— Д-джифф, — после небольшой паузы ответил человек.

— Что же, Джифф, — задумчиво пробормотал я, собираясь с мыслями. — Приятно познакомиться. Мы с тобой немного побеседуем, ты не против?

Джифф медленно покачал головой, глядя в никуда.

— Расскажи мне, что происходит. Я вижу, что все словно готовятся к чему-то. К чему именно?

— Монстролуние… Сегодня ночь Монстролуния.

Первые пару мгновений я непонимающе смотрел на собеседника. В голове невольно возникла мысль, что во время лингвоадаптации что-то пошло не так. Отсюда и такие странные, словно бы лишенные смысла, слова. Но стоило мне попросить Джиффа повторить, как тот опять уверенно произнес:

— Сегодня ночь Монстролуния.

— Хорошо, Джифф, — задумчиво пробормотал я. — Расскажи пожалуйста, что такое это… Монстролуние?

— Там, — худая рука поднялась, грязный палец указал вверх. На безоблачное небо. — Сегодня оно вновь пробудится. Взойдет, нальется алым светом. Затем каменный панцирь треснет, и мы увидим его во всей красе.

— Кого? — чем больше я слушал, тем сильнее становились опасения, что в качестве «языка» я выбрал сумасшедшего.

— Существо, которое притворяется Луной, — безразлично, словно сообщал о чем-то обыденном, ответил Джифф. — Оно с нами очень много лет. Вращается вокруг нашего мира, появляется и исчезает. И каждый месяц просыпается, чтобы натравить на нас свое страшное воинство.

Некоторое время я молчал, переваривая услышанное. Затем, собравшись с мыслями, заговорил:

— Я правильно понимаю, что, по твоим словам, Луна — это огромная сущность, которая периодически просыпается?

Джифф кивнул. Он понимает меня, следовательно, лингвоадаптация прошла успешно. Однако оставалась еще вероятность сумасшествия моего невольного «осведомителя».

— Да, — спустя несколько мгновений подтвердил Джифф собственный кивок. — Каждый месяц монстр, притворяющийся Луной, пробуждается и показывает нам свой страшный лик. А затем начинается битва.

Битва… Перед глазами тут же возникли десятки людей, что наполняли грязные улицы родного города всевозможными ловушками. Возможно, Джифф не такой уж сумасшедший. Просто мне стоит расспросить его более подробно.

— Что за битва, Джифф? Это к ней все готовятся? Возводят баррикады и ловушки, вооружаются?

— Да. Сегодня ночь Монстролуния. Мы либо будем сражаться, либо гибнуть. Иначе никак.

— С кем вы будете сражаться?

— С чудовищами. Существо, притворяющееся Луной, снова натравит на нас свое страшное войско.

— С какими чудовищами, Джифф? Расскажи мне все.

— С разными, — лицо бедняги оставалось безразличным из-за «Подчинения Воли», однако по вискам бежали капли пота. Джифф боялся. Боялся того, о чем говорил, и это значило, что все очень серьезно. — Их много. Они появляются везде. Большие и маленькие. Сильные и не очень. Но все жаждут убить нас. Они опасные и злобные. Есть рукоглавы, клешняки, сипеллы… — я не сразу понял, что Джифф перечисляет названия чудовищ.

В голове кружился самый настоящий ураган из мыслей. Я ничего не понимал. Хотя нет. Понимал. Просто боялся признаться в этом самому себе.

Хотя надо бы…

Янтарное Яблоко долгое время страдало от появления монстров. Однако они появлялись из облаков черного дыма, именуемых Червоточинами. И те возникали спонтанно, без какой-либо регулярности. К тому же мастер Страд избавил свой мир от этой напасти. Уже долгие годы Янтарное Яблоко свободно от Червоточин. Разумеется, у тамошних магов немало работы: черные колдуны, нечистая сила и так далее. Но профессор Громов ни словом не обмолвился о монстре-Луне, ежемесячно отправляющем к людям войска из каких-то рукоглавов, клешняков, сипелл и так далее. Вывод, жестокий и страшный, напрашивался сам собой…

При телепортации я промахнулся не только мимо Баумары и Баумэртоса, но также не попал и в Янтарное Яблоко, мир, в котором они находятся. Одним словом, я оказался неизвестно где.

— Джифф, — тихо и медленно, прилагая все силы к тому, чтобы принять только что открывшуюся правду, обратился я к собеседнику, — скажи пожалуйста, как называется этот мир?

— Аве-Ллар.

— Аве-Ллар, — тихо повторил я, чувствуя, что ноги начинают дрожать и подгибаться. Трепещущее сердце, казалось, летело в бездонную пропасть. В общем, я был близок к обмороку, но заставлял себя держаться. — А слышал ли ты когда-нибудь о мире, который называется Янтарное Яблоко?

Так я и думал: Джифф покачал головой.

Вот и все… Не верить ему не было оснований. И это означало, что мои проблемы куда масштабнее, чем предполагалось. Одно дело — просто оказаться в другом государстве того мира, в который я должен был попасть. Да, чтобы добраться до мастера Страда пришлось бы основательно потрудиться. Связаться с местными магами, объяснить им ситуацию, попросить помощи. Хлопотно, но вполне выполнимо. Однако я перенесся в какой-то Аве-Ллар, о котором ни разу не слышал и не читал. Что это за мир? Как далеко он от Земли?

Черт его знает…

Пару минут Джифф просто стоял, тупо пялясь в стену, пуская слюну и ожидая, пока я приведу мысли в порядок и отойду от шока. Меня трясло, сердце билось как очумелое, и безумно хотелось поддаться панике. Но нельзя — сколько раз я говорил себе это за последние два с лишним часа?.. Раз двадцать, не меньше. И именно благодаря борьбе со страхом смог самостоятельно напитать Ореол с первого раза, без специально подготовленного помещения и наставника. А затем провел успешную лингвоадаптацию — и здесь мне тоже никто не помогал. Значит я могу многое и если буду продолжать бороться, то обязательно выберусь из этой передряги. Так что нужно задать Джиффу еще ряд вопросов и в зависимости от его ответов действовать тем или иным образом.