Он заключил Сэлли в медвежьи объятия, пока та целовала его в лоб. Сэлли была выше своего дяди, и ей постоянно хотелось вырасти, чтобы поцеловать его в самую макушку. Бенджамин Фаулер не обращал внимания на свой внешний вид и злился, если кто-нибудь напоминал ему об этом, но обычно его мало беспокоила лысина. Он даже наотрез отказался делать с ней что-нибудь косметическими процедурами.

– Дядя Бен, как я рада видеть тебя! – Сэлли с трудом вырвалась из его рук. Потом с притворным гневом сказала: – Ты полностью перевернул мою жизнь! Ты знаешь, что радиограмма заставила Рода сделать мне предложение?

Сенатор Фаулер казался удивленным.

– Ты хочешь сказать, что он еще этого не делал? – он внимательно оглядел Рода. – Он выглядит вполне нормально. Должно быть, это внутренние повреждения. Как поживаете, Род. Вы хорошо выглядите, – он пожал Роду руку. Хватка у него была достаточно сильной, чтобы причинить боль. Левой рукой Фаулер извлек из складок своего старого пальто карманный компьютер. – Нужно торопиться, ребятки, мы опаздываем. Идемте, идемте… – он повернулся и заспешил к лифту, предоставив им следовать за ним.

Они опустились на двенадцать этажей, и Фаулер повел их по извивающемуся коридору. У одной из дверей на посту стояли звездные пехотинцы.

– Сюда, сюда, – сказал сенатор. – Нельзя заставлять всех этих капитанов и адмиралов так долго ждать. Входите, Род!

Звездные пехотинцы отсалютовали, и Род рассеянно ответил. Потом он вошел и остановился, удивленный: большая комната, обшитая деревянными панелями с огромным мраморным столом во всю ее длину. За столом сидели пять капитанов и два адмирала. Офицер-юрист сидел за меньшим столом, за ним же разместились клерки и стоял записывающий аппарат. Как только Род вошел кто-то произнес:

– Открываем заседание следственной комиссии. Выйдите вперед и примите присягу. Назовите ваше имя.

– Что?

– Ваше имя, капитан, – резко повторил адмирал, сидевший в центре стола. Род не знал его; вообще он знал не более половины присутствующих. – Вы знаете свое имя, не так ли?

– Да, сэр… Адмирал, меня не предупредили, что я прибуду прямо в следственную комиссию.

– Теперь вы это знаете. Пожалуйста, назовите ваше имя.

– Родерик Гарольд, Лорд Блейн, капитан, Имперский Военный Космический Флот, бывший капитан ИКК «Мак-Артур».

– Благодарю.

А потом они забросали его вопросами.

– Капитан, когда вы впервые поняли, что малыши способны пользоваться инструментами и производить полезную работу?

– Капитан, пожалуйста, опишите процедуру стерилизации, предпринятой вами.

– Как, по-вашему, капитан, знали ли чужаки вне корабля, что малыши широко распространились по нему?

Он отвечал так хорошо, как только мог. Временами один офицер задавал вопрос, но его тут же перебивал второй, говоря:

– Черт побери, все это есть в рапорте. Вы что, не прослушали ленты?

Следствие двигалось с молниеносной быстротой, и вскоре закончилось.

– Вы можете ненадолго выйти, капитан, – сказал председательствующий адмирал.

Сэлли и сенатор Фаулер ждали его в холле. Рядом с ними стояла молодая женщина в кильте и с портфелем.

– Мисс Макферсон, моя новая секретарша, – представили ее Сэлли.

– Приятно познакомиться с вами, лорд. Леди, мне, пожалуй, лучше…

– Да, конечно, благодарю вас.

Макферсон ушла, щелкая подковками по мраморному полу. У нее была прелестная походка.

– Род, – сказала Сэлли. – Род, вы знаете, на скольких приемах мы должны побывать?

– Приемах! Мой Бог, они там решают мою судьбу, а вы…

– Ерунда! – фыркнул сенатор Фаулер. – Это было решено несколько недель назад. Когда Меррилл, Кренстон, Армстронг и я прослушали рапорт Кутузова. Как я писал, ваше назначение было у меня в кармане, и тут вы теряете свой корабль! Это очень хорошо, что ваш адмирал – честный человек. Это чертовски хорошо…

Дверь открылась.

– Капитан Блейн? – позвал клерк.

Он вошел и встал перед столом. Адмирал взял лист бумаги и откашлялся.

– Особая следственная комиссия, созданная для изучения обстоятельств гибели линейного крейсера Его Императорского Величества «Мак-Артур», единогласно постановила. Первое. Комиссия установила, что корабль был потерян из-за случайного проникновения чужих форм жизни и уничтожен во избежание распространения их на другие суда. Второе. Комиссия полностью отклонила обвинение капитана Родерика Блейна, ИКФ, в небрежности. Третье. Комиссия приказывает уцелевшим офицерам «Мак-Артура» подготовить детальный рапорт о том, как произошла потеря, во избежание подобного в будущем. Четвертое. Комиссия отмечает, что осмотру и стерилизации «Мак-Артура» мешало присутствие на борту большого числа ученых и их оборудования, и что министр Энтони Хорват, старший ученый, протестовал против стерилизации и требовал минимального вмешательства в эксперименты. Пятое. Комиссия отмечает, что капитан Блейн был весьма старательным в осмотре своего корабля, с учетом трудностей, отмеченных в пункте четвертом, и предлагает ограничиться выговором. Решение принято единогласно, и на этом комиссия распускается. Капитан, вы можете идти.

– Благодарю, сэр.

– Да. Это было довольно неряшливо, Блейн. Вам это известно, не так ли?

– Да, сэр, – интересно, сколько еще мне придется думать об этом?

– Но я сомневаюсь, что кто-нибудь другой сделал бы это лучше. Со всеми этими штатскими на борту корабль должен был напоминать сумасшедший дом. Сенатор, он полностью ваш. В комнате 675 все готово.

– Хорошо. Спасибо, адмирал, – Фаулер вытолкал Блейна из комнаты, где проходило слушание, и повел по коридору к лифту, у открытой двери которого стоял младший офицер.

– И куда мы идем сейчас? – требовательно спросил Род. – Шестьсот семьдесят пять? Да это же отставка!

– Разумеется, – сказал сенатор. Они вошли в лифт. – Не думаете ли вы, что можно оставаться в Военном Флоте и одновременно состоять в этой комиссии, а? Вот почему мы так торопились со следствием. Пока оно не было записано, вас не могли уволить в отставку.

– Но, сенатор…

– Бен. Зовите меня Бен.

– Да, сэр. Бен, я не хочу уходить! Военный Флот – это моя карьера…

– Уже нет, – лифт остановился, и Фаулер вытолкнул Рода наружу. – Вы все равно должны были уйти из него. Семья более важна. Не могут же пэры, пренебрегая управлением, всю жизнь гоняться за кем-то на этих кораблях! Вы знали, что все равно должны уйти.

– Да, сэр. После смерти моего брата вопрос был решен. Но еще не сейчас! Может, они дадут мне временный отпуск?

– Не будьте идиотом. Вопрос мошкитов займет у нас много времени. Спарта слишком далеко, чтобы руководить этим. А мы здесь, – Фаулер ввел его в дверь.

Бумаги о его отставке были уже готовы. Родерик Гарольд, Лорд Блейн, повышается в звании до контр-адмирала и увольняется в отставку по приказу Его Императорского Величества.

– Куда пересылать пересылать пенсию, сэр?

– Простите?

– Вы имеете право на пенсию. Куда прикажете посылать ее, лорд? – для клерка Род был уже штатским человеком.

– Могу я пожертвовать ее в фонд помощи Военному Флоту?

– Да, сэр.

– Тогда так и сделайте.

Клерк быстро записал что-то. Были еще и другие вопросы, все достаточно тривиальные. Документы были подготовлены и переданы Роду, а клерк держал наготове ручку.

– Подпишите здесь, лорд.

Ручка в его руке была холодной. Роду не хотелось даже прикасаться к ней.

– Пишите, пишите, вас ждет еще дюжина встреч, – сказал сенатор Фаулер. – Ну, же, парень, пишите!

– Да, сэр.

Не было смысла медлить. Спорить было бесполезно. Если сам император назначил меня в эту проклятую Комиссию… Он быстро нацарапал свою подпись, а затем приложил к бумаге большой палец.

Такси везло их по узким улицам Новой Шотландии. Движение было большим, а на кебе не имелось официальных флажков, которые бы открывали перед ними дорогу. Для Рода было непривычно путешествовать таким образом: как правило, он пользовался флайером Военного Флота, перелетавшим с одной крыши на другую, а в последний прилет на Новую Шотландию вообще имел собственную шлюпку с ждущим экипажем. Ничего этого больше не будет.