Личность второго претендента неизвестна. О его происхождении ходило несколько противоречащих друг другу слухов.548 Он, по всей видимости, был белорусом и получил какое-то образование. Вне всяких сомнений, он являлся самозванцем. Это был и физически и морально непривлекательный человек. Несколько его современников отзывались о нем, как о грубой и мерзкой личности. Он был алчен, сластолюбив, мстителен и малодушен.

Почему такого человека выбрали на роль претендента на престол? Очевидно потому, что его покровители, русские последователи первого Лжедмитрия (такие, как Молчанов, западнорусские и литовские магнаты, польская шляхта, украинские и донские казаки) позаботились, чтобы новый претендент, в отличие от старого, был марионеткой, которой они легко могли бы управлять. Проблема состояла в том, что каждая группа его покровителей имела собственные намерения, и временами их интересы противоречили друг другу.

Собственно говоря, для московских противников царя Василия личность нового кандидата на роль наследника престола не имела значения, особенно пока он находился далеко от Москвы. Им было нужно только имя, чтобы использовать его как лозунг в холодной войне и боевых действиях против боярского царя.

Когда Дмитрия известили о сдаче Тулы царю Василию, он поспешно вернулся в Путивль, чтобы собрать побольше войска. 30 ноября 1607 г. Дмитрий (или от его имени секретарь) написал на латыни письмо королю Сигизмунду, прося помочь вернуть царство.549

К Рождеству 1607 г. Дмитрий стал на зимние квартиры в Орле. К весне 1608 г. он был готов к походу против Москвы. Ядро его войска составляли поляки и западные русские. Под номинальным предводительством Дмитрия они сформировали собственную армию. Эта армия состояла из нескольких шляхетских групп, каждой из которых руководил опытный капитан. Наиболее важные дела обсуждались на общем собрании (kolo, круге) князей.

Самый мощный польский отряд (примерно четыре тысячи человек) предоставил украинский магнат князь Роман Рожинский. Как и в случае с Мнишеком, Рожинский, будучи богатым землевладельцем, постоянно испытывал нужду в деньгах из-за своей чрезмерной расточительности. Он мечтал сколотить в Московии новое состояние. Рожинский был властным человеком и смелым военачальником. Чтобы получить его поддержку, Дмитрию пришлось назначить его гетманом (главнокомандующим) всей армией.

Два других выдающихся командира в лагере Дмитрия – Ян Петр Сапега (родственник литовского канцлера Льва Сапеги) и Александр Лисовский – подобно Рожинскому рассматривали этот поход как доходное предприятие. Как и Рожинский, во время набегов они были беспощадны по отношению к гражданскому населению. Оба, хотя номинально находились под командованием Дмитрия, проводили свои операции самостоятельно и по собственной инициативе.

Кроме того, на подмогу Дмитрию пришли три тысячи запорожских и пять тысяч донских казаков. Во главе донских казаков стоял одаренный воин, украинец из Тарнополя (Тернополя), Иван Мартынович Заруцкий.

В июне пестрая армия Дмитрия подошла к Москве, но взять столицу штурмом не смогла. Дмитрий и Рожинский тогда разместили свой штаб в Тушино, примерно в восьми милях от города. Долгий период военного противостояния боярского царя с народным царем изнурял и опустошал Россию два года.

Тогда как тысячи поляков участвовали в гражданской войне в Московии, официальная Польша желала заключить с Москвой мир, чтобы вызволить из плена Мнишека и сотни доугих польских аристократов, арестованных Шуйским после падения Лжедмитрия I.

2 июля 1608 г. послы короля Сигизмунда подписали в Москве перемирие сроком на три года и одиннадцать месяцев. На это время границы между Московией и Польшей оставались прежними. Царь Василий обязывался освободить Мнишека и других поляков. Король Сигизмунд должен был сделать тоже самое в отношении русских заключенных в Польше. Более того, король обещал отозвать из Московии всех польских сторонников самозванца, не признавать Мнишека его тестем, а Марине не позволить выйти замуж за нового Дмитрия.

Освобожденные в Московии поляки должны были возвратиться прямо в Польшу, не вступая в контакт с польскими сторонниками Лжедмитрия. Относительно Лисовского польские послы отметили, что, поскольку он выслан из страны, король не несет за него ответственности и не может отозвать его из Московии.550

Большинство пленников царя Василия намеревались отправиться прямо домой, но у Мнишека и Марины имелся другой план, план объединения с самозванцем. Мнишек, безусловно, знал или, во всяком случае, подозревал, что этот претендент не его бывший зять, однако все равно рассчитывал на него. Марина, очевидно, лелеяла надежду, что ее мужу удалось два года назад спастись и хотела с ним соединиться. Больше всего она желала снова быть признанной царицей. Она не могла себе представить, что не вернется в Польшу и будет терпеть унижения от короля и магнатов. «Однажды царица – всегда царица».

Тем временем в Тушино новые соратники Дмитрия отчаянно нуждались в признании Мнишеком и Мариной их марионеточного царя, так как оно подтвердило бы, что он – истинный Дмитрий. Через тайных курьеров обе стороны договорились, что на пути в Польшу Мнишека и его дочь похитят и доставят в Тушино.

План удался, и 1 сентября Ян Петр Сапега привез Мнишека и Марину в Тушино. Только на пути туда Марине сказали, что новый Дмитрий – самозванец. Увидев его, она содрогнулась. Ее первой реакцией было отказаться от соединения с ним. Однако отец настоял на том, чтобы она признала его своим мужем. Но претендент прежде должен был подписать обязательство, по которому он обещал выплатить Мнишеку 300000 рублей и пожаловать Северскую землю, как только войдет в Москву.551

Было и еще одно затруднение. Ни католическое духовенство, входящее в заговор, ни Мнишек и Лев Сапега, не могли позволить Марине сожительствовать с человеком, с которым она не была повенчана. С другой стороны, публичная свадьба могла уничтожить эффект признания претендента Мариной. Единственным выходом из тупика было тайное венчание. Этот обряд совершил монах бернардинец примерно 12 сентября.552

Московия теперь имела двух царей и два правительства, боровшихся за контроль над страной, одно в Москве и другое в Тушино. Многие придворные царя Василия покинули его и присягнули царю Дмитрию. Среди них было несколько отпрысков аристократических родов, включая стольников князей Дмитрия Тимофеевича Трубецкого и Дмитрия Мамстрюковича Черкасского. Дмитрий обоих пожаловал в бояре.

В Тушино оказалось и несколько священников, часть добровольно, а другие по принуждению. Когда И.П. Сапега захватил Рязань, он взял под стражу митрополита Филарета Романова и доставил его в Тушино. Там его с почетом встретили и объявили избранным патриархом всея Руси, с введением в сан после ожидаемого взятия Москвы.

Основной замысел Лжедмитрия заключался в том, чтобы окружить Василия в Москве и не допустить доставку в город продовольствия из провинций. Весь провиант должны были заворачивать от Москвы в Тушино. Чтобы его собрать, сильные отряды тушинцев отправились по Московии в нескольких направлениях. Каждому отряду отводился для операций определенный район. Те, кто собирал продовольствие для Тушино, могли также в свое удовольствие кормиться с отведенного им района. Так они и поступали.

Чаще всего каждый большой отряд тушинцев состоял из поляков, запорожцев и донских казаков, выступавших тремя отдельными колоннами верхом или в пешем строю. Все они, собирая дань (по существу, конфисковывая все, что попадало в поле их зрения), терроризировали население, насиловали женщин и девушек, совершали бессмысленные злодеяния. Население особенно ненавидело поляков за осквернение церквей, но во многих случаях и казаки, особенно запорожские, делали то же самое.