Я лег на спину, моя голова оказалась на ее коленях. Почувствовал, как она начала гладить меня по голове.

– Я нашла это место совсем маленькой. Кроме меня, о нем никто не знает. Даже дедушка. Я всегда прихожу сюда, когда мне грустно. Чувствуешь? – спросила она.

Я закрыл глаза – все равно ничего не видно. Прислушался к ощущениям. Дуб надежно отсекал звуки города, воздух пах деревом и землей. И еще Хэруки. Горечь уходила. Тут было по‑настоящему хорошо.

– Спасибо, Хэруки, – прошептал я.

Лежа на коленях Хэруки и наслаждаясь покоем, совсем потерял чувство времени. Поняв, что засыпаю – а школу завтра никто не отменял – накрыл руку девушки своей и сказал:

– Ты очень хорошо меня вылечила. Пойдем домой? Завтра ведь в школу.

– Точно? Я совсем не против посидеть так еще.

– Уверен. Проведешь меня? Боюсь, без тебя выход я не найду, – улыбнулся я. Она не увидит, но, уверен, почувствует.

– Хорошо, – мне показалось, что она тоже улыбается.

Покинув убежище, двинулись домой. Город уже спал, было тихо, свет в окнах не горел.

– Завтра можно будет собрать урожай.

– Согласна. Вчера я тоже проверила теплицу, помидорки выглядят вкусно! Ты же не станешь собирать их без меня?

– Как я могу? – ответил я, – Это ведь и твоя заслуга, Хэруки‑сенсей.

– Сенсей, хе‑хе… – все еще работает! Милота!

– Мы с Чико испекли тортик. Если хочешь, заходи завтра пораньше, угощу тебя кусочком.

– Хорошо! – с довольным лицом кивнула она.

Подойдя к дому Аоки, заметили сидящего на крылечке с чашкой чая деда. Беспокоится за внучку, ждет. Хорошо, что искать не пошел.

– Добрый вечер, Аоки‑сенсей, – поклонился я ему. Дед, не вставая с крылечка, кивнул в ответ. И даже улыбнулся! Я сказал: – Спасибо, что отпустили Хэруки. Надеюсь, мы не заставили вас переживать?

Хэруки испытующе посмотрела на него.

– Нет, я здесь не поэтому. С возрастом начинаешь ценить свежий вечерний воздух, – отмазался дед. Ладно, как скажешь.

– Спокойной ночи, Хэруки, – попрощался я с девушкой.

– Спокойной ночи, Иоши, – попрощалась она в ответ.

– Спокойной ночи, Аоки‑сенсей, – поклонился деду. Тот опять кивнул.

Домой шел с абсолютным покоем на душе. Подходя к дому, заметил, что лампочка включена, а у дома стоит патрульная машина полиции. Видимо, Сэкеру‑тян таки поймали и нейтрализовали. А меня, получается, охраняют. Нормальный кипиш батя поднял. А вот и он сам, сидит на крылечке с Сакамото‑саном на коленях. У них с дедом флешмоб чтоли?

– Ходил к Аоки? – спросил он, заметив мое сияющее лицо.

– Ага, немного погулял с Хэруки.

Посмотрев на свое окно, увидел, что оно все еще разбито.

– Стекольщик придет завтра днем. Чико с Есикавой‑сан уже должны будут быть дома, – заметив мой взгляд, прокомментировал отец, – Придется тебе поспать в гостиной.

Я кивнул, батя встал с крылечка, и мы зашли в дом. Сакамото‑сан сразу побежал к мисочке. Хороший шанс покормить котика самому. Чико совсем подмяла под себя эту приятную обязанность. Отец пошел со мной на кухню.

– Не шуми. Чико спит. Я хотел уступить ей свою кровать, но она заявила, что хочет продолжать спать с братиком, – негромко произнес он с улыбкой, садясь на стул.

Вывалив в миску корм, пожелал Сакамото‑сану приятного аппетита и сел напротив. Спросил:

– Ее поймали?

– Да. Мне сказали, что она забежала в минимаркет и начала громить там все. К счастью, оказавшийся неподалеку патруль якудзы смог ее задержать и передать полиции. Я поговорил с Фукэрой‑сан, они переезжают завтра.

– Этот город оказался слишком тесен для нас двоих, – вздохнул я.

– Это не твоя вина, сын, – утешил отец.

– Да плевать. По крайнем мере, все живы и здоровы. Есикава‑сан сказала, что Сэкера… – с трудом подавив желание добавить суффикс «‑тян», я продолжил, – Даже не попадет в психушку, отделавшись хреновой карьерой. Это так, или наша добрая няня просто хотела меня утешить?

Отец кивнул:

– Я не специалист, но скорее всего так и будет. Она ведь никому не успела причинить вреда.

– Вот и хорошо. В будущем откуплюсь от мук совести, анонимно дав ей денег.

– Оно того не стоит, – покачал головой батя, потом вздохнул, – Впрочем, это тебе решать.

– Слушай, а когда по телевизору покажут рекламу «Аккорда»? – перешел я к более приятной теме.

– Не так скоро. Это пока что просто прототип для демонстрации начальству. Окончательное решение будет принято после череды долгих и интересных совещаний, – улыбнулся отец. И ведь реально считает, что многочасовое переливание из пустого в порожнее – это весело. Я рад, что отец любит свою работу, но мне такого никогда не понять. Он продолжил: – Кроме того, сейчас активно обсуждается та идея с Ван Даммом. Это тоже не быстро, но я форсирую процесс как могу. В начале июня попробуем снять демонстрационный вариант с каскадером. Дальше уже можно будет пытаться выбивать финансирование и связываться с актером.

– Да уж, не быстро, – вздохнул я.

– А как ты хотел? – удивился отец, – «Хонда» – это словно огромный корабль. Одно неверное решение – и он сядет на рифы. Очень важно тщательно взвешивать каждый шаг! – попытался он донести до меня важность бюрократии. Так‑то он прав.

– Ты прав, отец, – улыбнулся я, – И я все это хорошо понимаю. Я не пытался упрекнуть тебя и твоих коллег в нерасторопности. В конце концов, «Хонда» – очень успешная компания. А благодаря нашим совместным усилиям станет еще лучше.

Отец кивнул. Было видно, что его очень порадовали мои слова.

– Извини, что заставил тебя себя ждать, тебе ведь на работу, – покаялся я.

– Ерунда, посплю на работе, – махнул рукой отец.

– А это нормально? – спросил я, – У тебя не возникнет проблем?

– Совершенно нормально, если не проводить так весь рабочий день, – улыбнулся отец, – Главное – не отрываться от коллектива и не прогуливать рабочие дни.

Вот как? Япония удивительна.

– Слышал новости про мамашу? – спросил я.

– Да, слышал. Статус вдовца у меня уже почти есть. На следующей неделе сходим в храм, проведем для вас с Чико ритуал отречения.

Какой еще мать вашу ритуал отречения?! Это юридическая процедура или мракобесие? Узнаю.

– Хорошо, – кивнул я, – А как с продажей дома?

– Никаких новостей, – вздохнул батя, – У того дома очень плохая репутация. Видимо, придется скинуть цену.

Отстой.

– Ничего, на крайний случай возьму ссуду. В конце концов, Синохара‑сан сейчас выбивает компенсацию из Токио и Уцуномии. Да и зарплата у меня теперь гораздо больше, – самодовольно улыбнулся он.

– Это сколько? – заинтересовался я.

– Около 17 миллионов йен в год, – похвастался он, – И это без учета премий, которые обязательно будут, когда твоя реклама начнет «выстреливать». А она не может не выстрелить.

Прежняя зарплата, насколько я помню, была 12 миллионов. А сколько это в месяц и в долларах? Прикинул – около 10 тыщ баксов. Более чем солидно!

– Хорош, бать, – улыбнулся я отцу, – Горжусь тобой.

– Спасибо, сын, – улыбнулся он в ответ, – Пойду‑ка я спать. Да и тебе уже пора. Ты же не собираешься прогулять школу? – строго добавил он.

– Ни в коем случае! – улыбнулся я, – Ты же слышал Араки‑сенсея. Твой сын – образцовый ученик и останется таким.

Отец кивнул, пожелал спокойной ночи и ушел наверх. Я зевнул, глянул на часы – ровно полночь. Отстой! Опять вливать в себя кофе. Поднявшись в комнату, заметил, что стекол на полу нет. Видимо, убрали, пока меня не было. Недовольно поморщился, глядя на разбитое окно. Неуютно спать с дырой в доме. Впрочем, патрульная машина у дома внушала уверенность, что ночь пройдет спокойно. Взяв с собой школьную форму – для себя и Чико, спустился вниз. Лучше будет переодеться в гостиной – утром в комнате будет прохладно. Заняв место рядом с сестренкой на разложенном диване, завел будильник на 6 утра, закрыл глаза. Спокойной ночи.