Синтоистский поп провел над молодыми церемонию очищения и защиты от зла (молитвы, окуривание дымком), далее предложил им выпить из маленьких чашечек освященное сакэ. Молодые послушно выпили и обменялись кольцами.

– Это, конечно, западный обычай, но мне он очень нравится! – Прокомментировала сцену Хэруки. Ага, заявка принята! Любой обряд или компиляция обрядов для лучшей девочки!

Далее невеста торжественно и громко поклялась в верности мужу, и молодожены покинула церемониальный зал. Э? Все, чтоли? Ладно, все спокойны, значит процедура штатная. Вернулась они через пару минут. Хирано‑сенсей переоделась в офигенно ей идущее красно‑золотисто‑белое не‑свадебное, но очень нарядное кимоно. Без вуали и рожек. Батя – в костюме.

– Смена одежды подчеркивает, что Хирано‑сенсей обрела новый статус, официально став женой твоего отца! – С мечтательной улыбкой пояснила Хэруки. Видно, что все происходящее вызывает у нее восхищение и легкую «белую» зависть.

– Всего два года осталось! – Шепнул я ей на ухо.

– Очень долго! – Буркнула она в ответ, – Почему ты не старше меня? Будь тебе восемнадцать, мы бы уже стояли у алтаря!

– Вот это конечно претензия на миллион! – Хохотнул я.

Хэруки хихикнула в ответ, давая понять, что пошутила. На этом «классическая» часть обряда закончилась, и мы отправились в ресторан. «Отлипать» от Аоки не хотелось, поэтому мы с Чико забурились в их машину – дед арендовал вместе с водителем. Может себе позволить. Встроившись в возглавляемый лимузином молодоженов караван, прибыли к шикарному ресторану – огромный, все бело‑золотистое, и тематически украшено.

Персонал поздравил молодоженов со счастливым днем, заверили, что не подведут, ибо для ресторана это большая честь, и мы «рассосались» по заставленным всяким столам. Заметив знакомы лица, повел свою пати к сидящим Сэки‑сану (костюм) и Людмиле (красивое бежевое вечернее платье). Процессом начал рулить нанятый тамада – мужик средних лет в пестром кимоно.

– Вот так встреча! – Обрадовался я, – Как у вас дела? Когда ждать, – Я указал на почетное место с женихом и невестами. Рядом с ними сидели их родители, – Вас на этом месте? – Спросил я Люду по‑русски.

– Онадэра говорит декабрь! – К моему удивлению, Люда ответила на японском. Да, не совсем правильно и с акцентом, но сам факт! Явно не пренебрегает языковыми курсами.

– Потрясающе, Рюдмира‑сан! – Похвалила ее Хэруки, – За столь короткий срок выучить японский…

– Я не выучить, а только учить! – Польщенно улыбнулась женщина.

– Разумеется, я буду счастлив видеть на свадьбе всех вас! – Улыбнулся батин секретарь, – Особенно вас, Аоки‑сенсей! – И он легонько поклонился деду. Дед пообещал прийти, очень обрадовав этим Сэки‑сана.

Прибегнув к помощи языкового барьера, кратко пояснил Люде размер оказываемой им ЧЕСТИ. Вроде прониклась, и начал смотреть на Ринтаро‑сенсея совсем другими глазами.

Тем временем, в сопровождении свиты, прибыл гвоздь программы – Соичиро Хонда. Обведя зал тяжелым взором (я на всякий случай поклонился, но не был уверен, что старый алкаш меня вообще помнит), он невербально заставил находящихся в зале сотрудников «Хонды» (включая Сэки‑сан) покинуть свои места и выстроиться позади большого босса. Далее, от имени конторы, с поклоном вручил гораздо более глубоко поклонившемуся бате какой‑то чудовищной толщины конверт. Наличка! Интересно, на сколько «Проклятий» там хватит?

После этого Соичиро занял почетное место и поднял первый тост за молодоженов. Все выпили. Детям – само собой, соки. Сразу после этого с поклоном извинился и покинул зал, предварительно выслушав пространную батину благодарность за оказанную честь. Ох уж эта азиатщина. С другой стороны – а где по‑другому? Люди такие люди – всегда придумают себе самую важную обезьяну.

После этого потянулась очень долгая череда подарков – молодым вручали конверты разной степени толщины, а молодые в ответ одаривали (впервые вижу, чтобы на свадьбе «отдаривались») поздравляющих всякой околосувенирной фигней, которую можно применить в хозяйстве. Каждому гостю – разное, притом, что народу толпа! Задачу облегчало то, что «хондовский» конверт был сразу от всех сотрудников, и за него отдариваться не пришлось.

Сэки‑сан вместе с Людой вручили свой конвертик, получили в ответ чайный сервиз, и, довольные, вернулись за столик. Вручил конверт и Ринтаро‑сенсей, получив в ответ зонтик. Вроде доволен. Постепенно поток конвертиков иссяк, и началась стандартная «жралка‑бухалка», с тостами (произносились в порядке важности гости, так что дед выступил первым, исключив только Соичиру Хонду) и все причитающимся. Заметил, что Людмила совсем не пьет, вместе с нами тремя предпочитая соки.

– И когда ждать маленького? – Тихонько спросил я на великом и могучем.

– Месяцев через семь! – Не стала скрывать положения дел Люда.

– Быстро вы натурализировались! – Улыбнулся я, – Если Сэки‑сан чего‑нибудь отчудит, скажите мне, ладно?

– Не нужно, он от меня без ума! – Счастливо ответила Люда.

Вот и хорошо, вот и славно! Покушав и накатив, гости возжелали развлечений. Первым из них стало совместное разрезание огромного свадебного торта. С удивлением узнал «радужный», но покрытый белой мастикой. После небольшого перерыва на поедание десерта, тамада провел с пяток потешных конкурсов (в целом похожих на те, что я видел на отечественных свадьбах) и объявил «свободный микрофон». Танцевать, похоже, на японских свадьбах не принято, но пели много и с удовольствием. Первую песню спели дуэтом жених и невеста. Было очень красиво. Репетировали, похоже. И когда успели? Батя вообще работает?! Далее пели уже все подряд, в том числе и Чико с Хэруки – спели что‑то танцевальное дуэтом, а потом пояснили, что тоже готовились. Все‑таки я очень много событий упускаю. Мне бы в анимежизнь интерлюдии о других персонажах, но увы – какой бы ты ни был попаданец, из головы вылететь не выйдет. Только подслушивание и подглядывание!

Я петь не стал – ну его, еще сфальшивлю и опозорюсь, поэтому просидел за столиком весь праздник, кушая всякое и общаясь с дедом и Сэки‑саном. А еще чуть‑чуть с Людмилой. Она и объяснила:

– Федя очень радовался приглашению, но прийти не смог – у него сегодня рабочий день.

Вот оно что! А я уж подумал недоброе – чего мол этого баку‑гайдзина звать, но батя молодец. Наконец‑то все решили, что праздник завершен, батя и Хирано‑сенсей с поклонами поблагодарили всех за то, что пришли, и подарили своим родителям букеты цветов. Гости поклонились в ответ и начали расходиться.

– Иоши‑кун, Чико‑тян, приглашаю вас сегодня переночевать в вашем доме.

Я понятливо кивнул и поблагодарил, шепнув Чико на ушко:

– Папе с мамой нужно немного привыкнуть друг к другу.

– Я же не глупая! – Надулась сестренка и церемонно поклонилась деду: – С радостью приму ваше приглашение, дедушка Ринтаро!

Ночь была прекрасна – дождавшись, пока набравшаяся впечатлений Чико уснет, прокрался в комнату Хэруки. Само собой, засыпать она и не думала, дожидаясь меня. И это без предварительных договоренностей!

Позавтракали все вместе, и мы с Чико двинулись домой. К папе и – барабанная дробь – маме! Время на улице раннее, но школу ведь никто не отменял, поэтому времени впритык, чтобы переодеться и немного поговорить со взрослыми. Бате «Хонда» в честь свадьбы пожаловала целый выходной. Со свадебным путешествием молодоженам придется повременить.

Дома увидели интересное – за столом в столовой сидел батя с молодой женой (батя в домашнем кимоно, Хирано‑сенсей – тоже, но в женском). Усилием воли заставил себя не таращиться на выглядывающие из‑под кимоно весьма аппетитные ножки. Это – мама! На маму так не смотрят! Заняты они были очень важным делом – считали деньги из подаренных конвертов. Батя озвучивал имя дарителя и сумму, мама – прилежно записывала. В прошлой жизни меня от такого бы покоробило (деньги считают и у нас, но не вот так, чтобы прямо в гроссбух поименно записывать, но теперь я знаю – это чтобы потом отдариться подарком соразмерной стоимости).