Спустя десяток минут трепа на общечеловеческие темы наконец‑то заметил выбирающуюся из такси немного растрепанную Такераду‑семпай. Явно торопилась. Проспала чтоли? На ней было то же самое синее платье, в котором она когда‑то в компании отца приходила ко мне.

– Простите за опоздание, я вчера немного засиделась, поэтому не услышала будильник, – Поклонилась она вышедшим из ТЦ нам. Заверив президента, что ничего страшного не произошло, посмотрели на Хэруки.

– Надо ждать Кохэку, – Извинительно развела она руками, – Мы вчера созванивались, так что о времени и месте встречи она знает. Подождем еще немного?

– Почему бы и не подождать, – Пожал я плечами. В ТЦ неплохо, там кондей есть.

Посидели еще минут пять, и, наконец, увидели приближающееся к торговому центру трио: одетая в бежевую блузку с такого же цвета юбкой Кохэку, высокий худощавый смазливый янтарноволосый японец – явно ее брат. Ему бы немного штукатурки, волосы подлиннее и обтягивающий черный наряд вместо одетых на него джинсовых шорт и белой рубахи с коротким рукавом, и получится вылитая звезда жанра J‑rock. Последней в трио рассмотрел темноволосую девушку весьма привлекательной европеоидной внешности ростом чуть ниже Акиры, одетую в джинсы и черную блузку без декольте. И не жарко ей? В этот момент я понял, что никакой ручной Evanescence из них не получится, потому что жена Акиры была беременна. Месяц этак четвертый. Я опоздал. Музыканты уже поняли, что успех им не светит, остепенились, нашли работу и решили строить семью. Хороший вариант, на самом деле. Альтернатива ему – безысходность и алкоголизм. Наркозависимость, как вариант. Искренне рад за молодую семью Фукуда.

Поздоровались‑поклонились, познакомились. Хэруки они уже знали, а жену Акиры звали Сара, отчего я хохотнул про себя, вспомнив тонны анекдотов про «Сарочку». Кохэку извинилась за опоздание, и мы пошли за ее братом.

– Насколько я понял из путанных объяснений сестры, – Начал разговор Акира, ехидно покосившись на Кохэку, – Вы – литературный клуб, так?

Мы кивнули.

– И вы придумали песню, которую хотите аранжировать?

Мы снова кивнули.

– Страшная сказка?

И снова кивнули.

– Что ж, это может быть интересно, – Подвел он итог.

– Мы бы хотели сделать песню в стиле «панк», – Прояснила Хэруки. Акира посмотрел на нее и держащегося за ее руку меня, хохотнул.

– Могла бы и не говорить! Чего это вы вырядились как американские подростки на концерт?

– Контролируемый подростковый бунт, – Улыбнулся я. Ребята посмеялись.

Через какое‑то время мы подошли к двухэтажному офисному зданию. Обойдя его, подошли к ведущей на цокольный этаж лестнице. Услышали доносящуюся из‑за двери музыку.

– Это наша репетиционная база, – Без нужды объяснил Акира, – Скинулись и выкупили помещение, оборудовали. На любимое хобби никаких денег не жалко! – Широко улыбнулся он жене. Та ответила ему тем же. Выглядят как вполне счастливые люди. Ладно, музыкантов везде как грязи, еще найду подходящих.

Акира открыл перед нами дверь, и мы услышали окончившуюся позорной «лажей» гитарную солягу. Музыка стихла, и, идя по короткому увешенному плакатами разных групп коридору – узнал Битлз, Лед Зеппелин, Роллинг Стоунс, Рамонэс и АС/DC, мы услышали небольшой диалог:

– Иоичи, ты опять лажаешь! – раздался недовольный мужской голос.

– Отстань, это моя первая ошибка за месяц! – огрызнулся другой голос. Понятно, Иоичи – это соло‑гитарист, – И вообще, смешно слышать упреки от того, на чьем инструменте всего четыре струны, Кэтсуо!

Ясно, Кэтсуо у нас басист.

– Хо, думаешь, бас‑гитара это просто? А вот так ты сможешь?! – Расстроился Кэтсуо и выдал очень достойный слэп, который нам пришлось прервать своим появлением.

Бегло осмотрел помещение – репточка как репточка, по одну сторону – небольшое возвышение, на котором располагались: ударная установка, комбари, усилитель, микшерный пульт, провода от которого вели к солидно выглядящему магнитофону. На полу – гитарные «примочки» с педалями. Не знаю, как такое правильно называется. Чуть в стороне от установки – довольно внушительный синтезатор марки «Yamaha». Также на «сцене» находилось три микрофонных стойки с микрофонами. Напротив – пара небольших диванчиков рядом с кулером и столом с чайником.

– Ха, Акира, привел молодежь? – Улыбнулся нам накачанный, низкорослый (чуть ниже меня), одетый в зеленую футболку и оранжевые шорты ударник, поднявшись из‑за «кухни». Подошел к нам, поклонился:

– Меня зовут Митсуо. Можно по имени, у нас тут по‑простому. Это, – Он указал на держащего красную гитару японца среднего роста, одетого в «гавайку», шорты и очки, – Наш соло‑гитарист Иоичи. Не напрягайтесь – он действительно редко лажает. А это, – Он указал на самого высокого в помещении, нескладного, но вполне симпатичного, одетого так же в гавайку и шорты человека, – Наш басист, Кэтсуо.

Музыканты поклонились, мы поклонились в ответ. Заметил, что всем присутствующим лет 25–30. Уже неплохо научился определять возраст аборигенов. После этого Хэруки, на правах старой знакомой, представила нас музыкантам – тоже по именам. Хороший повод для Мураты с Исидой немного сблизиться и перейти на имена.

– Ну что, покажем молодежи наши навыки? – Проявил энтузиазм Акира. Музыканты покивали и заняли свои места. Мы же расположились на диванчиках. Немного потренькав и подкрутив настройки, музыканты «бахнули» кавер на песню Blitzkrieg Bop группы Ramones, добавив не особо нужную партию для клавиш. Впрочем, получилось вполне бодро, и я не без удовольствия качал головой и притопывал ножкой в такт. Песня закончилась, мы поаплодировали. Музыканты шутливо раскланялись, и сыграли кавер на бессмертную Hit the Road Jack. Синтезатором духовую секцию нормально не заменишь, все равно получится «не трушно», но ребята отыграли знатно, прямо‑таки излучая энергетику. Сразу виден опыт сценических выступлений. Голос у Сары был что надо – сочный и красивый. Поаплодировав, я спросил:

– А как называется ваша группа?

– «Альдекальдо», – гордо ответил Акира.

– Нормально, – Покивал я, – Звучит красиво и непонятно.

– Пацан‑то разбирается, – Ухмыльнулся басист.

– Ну что, как вам наши умения? – Спросила Сара.

– Круто! – Искренне похвалил я, – Сходил бы на ваше выступление!

Литературный клуб в полном составе согласно покивал.

– Тогда вечером в следующую субботу приглашаем вас всех! – Подал голос ударник. Акира взял лежащую на одном из комбарей пеструю бумажку, подошел и вручил Сакуре‑семпаю. Президент же. Когда бумажка дошла до меня, рассмотрел флаер с адресом и еще тройкой групп. «Альдекальдо» на этом ивенте значились хедлайнерами.

– Хедлайнеры, да? Неплохо! – Одобрил я.

– А то! В пределах префектуры нас многие любят, – Прокомментировал Акира.

– А почему каверы? Может, покажите что‑то из собственного репертуара? – Наконец‑то перестала стесняться и молчать Мурата‑сан.

– И вправду, – Оживился ударник, – Специально для тебя, Киоко‑тян… – Мурата мило покраснела, а ударник отстучал палочками ритм, и Сара спела лиричную балладу о любви. Ну что, как для местной группы – вполне неплохо.

Мы похлопали, и Кохэку взяла ситуацию под контроль.

– Мы так можем весь день просидеть! Давайте уже займемся делом! Послушать песни можно и на концерте!

– В самом деле, – Покивал головой ее брат, – Давайте, показывайте, что вы там напридумывали.

– Киоко, – Впервые обратился я к Мурате‑сан по имени. Ну а че, договорились же, – Продемонстрируешь?

– Мы конечно поменяли текст, но как оно должно в итоге звучать так и не придумали, – Пожала она плечами, – У тебя получился неплохой припев, может ты и покажешь? – Свалила она все на меня. Инициатива опять имеет инициатора.

– Ладно, что поделаешь, – Взяв протянутый ей листочек, пошел к сцене, по пути поясняя: – Стиль – околопанк. Начало медленное, ритм отстукивается по хай‑хэту, – Ударник уважительно кивнул, я продолжил, – После каждой строчки – небольшой «запил» типо такого, – Я изобразил ртом желаемый звук. Иоичи наиграл, я добавил: – Чуть пониже, – Он сыграл, – Ага, вот так! Постепенно ритм ускоряется и после проигрыша переходит в «калифорняк»…