Наконец, я покинул дом. Почесав затылок, принял решение посетить противоположный берег реки. Во многом это решение было продиктовано робкой надеждой случайно встретить Хэруки. Шансов на это откровенно немного, но вдруг? Перейдя мост, я направился в сторону ее дома. Вот и он. Пусто. Пошел дальше, нашел магазин канцтоваров. Зашел, купил записную книжку с зеленой обложкой. Цвет выбрал по очевидной причине. Пошел дальше, нашел забегаловку с надписью «Гюдон». О, им питался Ичибан из «Якудзы 7». Решил попробовать. Внутри гюдонная сильно напоминала кафешку, в которой мы ели рамен. Довольно уютно. Присел у стойки, заказал среднюю порцию. Не спеша насладился едой. Было вкусно. Попивая черный чай, повернулся на стуле боком и стал смотреть в окно. Время от времени там проходили японцы разных возрастов, расцветок и форм. Про формы шучу. Оплатил счет, вышел на улицу. Уже темнело. Как быстро пролетел день. Домой не хотелось, поэтому пошел изучать местность дальше.

Стараясь держать в памяти местоположение реки, углубился в жилой район. Периодически попадались магазинчики, кафешки и офисные здания. Планировка, на мой взгляд, хаотичная. За прошлую жизнь я привык к прямым улицам и квартальной застройке. Но японцам, конечно, виднее куда, как и что строить. Зашел в приглянувшийся минимаркет — ничем не отличается от тех, где я уже побывал. Разве что чуть меньше. Набрал продуктов, не забыл и про влажный корм. Милая студенточка за кассой в желто-красной униформе упаковала мне покупки в пакет. Вышел из магазина, понял, что уже совсем стемнело. Вдоль улицы горели фонари, город укутывала ночная тишина. Прикинул направление и пошел к реке.

Внезапно услышал громкие голоса, доносящиеся из переулка. Стало любопытно. Я подошел к углу дома, осторожно выглянул. В переулке было темно, но на противоположном ко мне его конце располагалась металлическая дверь. Подсвеченная неоном табличка над ней гласила «Бар». На ее фоне удалось разглядеть три человеческих силуэта. Один из них держал другого за грудки, прижимая к стене. Третий стоял рядом, скрестив на груди руки.

— Знаешь, в твоем возрасте не стоит ходить по таким местам, — вещал удерживающий жертву человек, — Ты рискуешь нарваться на неприятности! Захотелось ночной жизни, не так ли?

Жертва что-то невнятно промямлила. Человек со скрещенными руками громко одернул его:

— Меня не волнует, кто твой папочка! За свои поступки каждый должен нести ответственность сам! Как будто ты не знал, что кабакура-клубы не для нищебродов?! Зачем ты пришел сюда, если не способен заплатить жалкие полмиллиона йен?!

Нифига себе цены. Это что он там такое заказывал? Приготовленное девственницами жаркое из единорога?

— Что будешь делать теперь, щенок?! — тем временем продолжили запугивание работники бара, — Мы ведь знаем, кто ты, Оокубо-кун! Твой папаша владеет целой корпорацией, не так ли? Уверен, он очень расстроится, узнав, что его сыночек тратит свои карманные деньги на бухло и девок!

Оокубо? Неужели это Оокубо Хидэко, альфач нашего класса? Вроде подходит, на вступительной церемонии он упоминал, что унаследует корпорацию. На мгновение в голове возникла сценка, как храбрый я влетаю в переулок и при помощи пакета с продуктами и секретных техник ловко раскидываю вышибал, спасая одноклассника. За это его отец осыпает меня бешеными миллионами, а лет через 20 я становлюсь замом нового главы корпорации. Жизнь удалась!

Увы, у меня нет секретных техник. Шансов победить двух здоровенных взрослых — тоже. Поэтому я остался за углом, продолжив греть уши.

— Ну что, пацан? Позвонишь папочке, чтобы он оплатил твой счет? Или решим вопрос по-другому?

Оокубо что-то ответил. Вышибалы пришли в ярость:

— Дерзкий сопляк! — перестав прижимать жертву к стене, вышибала швырнул ее на землю, наступил на грудь, — Придется преподать тебе урок! Как думаешь, пары сломанных пальцев будет достаточно?

Оокубо испуганно что-то залепетал. Второй бандит наклонился над ним, раздался громкий вопль боли. Офигеть! Япония — очень безопасная страна. Если, конечно, ты не пятнадцатилетний школьник, решивший приобщиться к ночной жизни. Пойду-ка я отсюда.

Потихоньку отлепился от угла и прошмыгнул мимо переулка, оставляя за спиной вопли несчастного одноклассника. Меня потряхивало. Вот мне урок: вышел из дома — получил неприятную сцену. Вывод? У анимежизни есть темные стороны. А из дома я выходить продолжу. Не для того Богиня даровала мне перерождение, чтобы я заделался хиккой.

Идя домой, занимался целебным аутотренингом. Я ничего не мог сделать. Огрести за компанию — не помощь. Оокубо сам виноват, нечего ходить по мутным кабакам. Немного полегчало. Взрослые пугают. Блин, а в какой момент я перестал считать себя взрослым? Понял, что практически сразу после перерождения. И мне это нравится! Школьные годы — прекрасные годы!

Придя домой, сгрузил покупки в холодильник. Гордо продемонстрировал закупленный влажный корм Сакамото-сану. Его глаза блеснули, но он демонстративно отвернул морду в сторону и принялся вылизываться. Да-да, тебе совсем все равно. Ох уж эти кошки.

Перед сном я постирал школьную форму, повесив ее на переставшие полыхать жаром батареи. Надеюсь, к утру высохнет. Завтра нужно встать пораньше, чтобы погладить. После этого переписал в записную книжку все известные мне телефонные номера. На первую страницу поместил те, которые оставлял батя. Сходил до теплицы, полил помидорки, завел будильник и лег спать. Уснул не сразу, сцена с Оокубой не выходила из головы. В конце концов сдался, нашел в домашней аптечке снотворное, выпил полтаблетки. В ожидании эффекта лег в кровать, взяв с собой Сакамото-сана. Он выглядел недовольным, но смирился и соизволил уснуть рядом со мной. В конце концов я отрубился.

Прозвенел будильник, я с трудом разлепил глаза. Ужасное состояние. Во-первых, поздно уснул, во-вторых, снотворное еще не выветрилось. В таких ситуациях стойкие герои моих любимых книжек лечатся контрастным душем. Я никогда не любил эту процедуру, поэтому просто постоял под приятно-тепленькой водичкой. Покачиваясь и зевая, погладил местами влажную школьную форму. Пофиг, высохнет на мне. Позавтракал бутербродами, запив их найденным на кухне растворимым кофе. Сакамото-сан уплетал влажный корм. Доев, я вяло оделся и прилег на диван в ожидании Хэруки. Успел задремать.

Раздался звонок в дверь. Вот и она! Потирая глаза, открыл дверь. Хэруки, как всегда свеженькая и жизнерадостная, в этот раз, увы, без хвостиков, заметила мой поникший вид:

— Что с тобой, Иоши? Ты заболел? — заботливо спросила девушка.

Я покачал головой и с вялой улыбкой ответил:

— Нет, просто не выспался. Засиделся вчера, — не стал я вдаваться в подробности. Пожалуй, никому не буду рассказывать о вчерашней «сцене в переулке». Это неправильно по отношению к Оокубе. А еще не хочу выглядеть трусом в глазах друзей. Безусловно, они не станут меня винить, но осадочек-то останется.

— Бедняжка, — сочувственно произнесла Хэруки и погладила меня по голове. Я едва не замурлыкал, настроение стремительно улучшилось. Девушка продолжила: — а я надеялась, что сегодня мы поиграем в ту игру. Но, если ты не выспался, не стану тебя мучать.

Я аж подпрыгнул. Да ни в жизнь! Смотри, Хэруки, я полон сил! Нарочито-бодро ответил ей:

— Ни в коем случае! Не переживай, сейчас выпью кофе из минимаркета и приду в норму!

Хэруки дольно улыбнулась и кивнула:

— Хорошо! — потом снова включила заботу, — ложись сегодня пораньше, ладно? Завтра у нас важный день в клубе, помнишь?

Я помнил. После этого трогательного разговора я выпустил погулять Сакамото-сана, взял сумку, и мы пошли в школу. По пути попил кофейку. Немного помогло. Намного больше помогла Хэруки, оживленно пересказывавшая мне пару своих последних прогулок с Фукудой-сан. Позавчера они ходили по магазинам, Хэруки купила зеленую юбочку и не менее зеленую футболку. Длинный список покупок Фукуды-сан я пропустил мимо ушей. А вчера они были в караоке, где пели до хрипоты. Любят они это дело. Надо бы тоже сходить. Звучит как неплохая анимеактивность.