Боль вдруг увеличилась. «Я женщина. Она.»

Она. Он. Оно. Всё так незначительно. Или всё же что-то значит?

«Только так я смогу о тебе позаботиться». Обо мне? Мне не нужна забота. Боль увеличилась ещё сильней. Стала нестерпимой. Мне нужна ты.

-Найя! – я обеспокоенно выкрикнул, открыв глаза.

-Ниро… - облегчённо выдохнула Найя, нависая надо мной. Я тоже выдохнул – цела. Не считая мелких царапин на щеке и над бровью. Мои собственные царапины на лице и руках тут же напомнили о себе ноющей болью, а в районе живота пульсировал просто огромный комок боли. Я продолжал всматриваться в лицо Найи. С её волос почему-то капала вода. Вся она мокрая насквозь.

-Ты в порядке? Почему мокрая?

-Угодила в ручей, - слабо улыбнулась она. – Можешь встать? Нужно уйти с открытого места.

-Попробую. – При помощи Найи я сначала сел, а потом и смог встать.

Мозг, никогда раньше не испытывавший такой боли, потихоньку адаптировался к ней. Учился с ней жить, не заполняя мысли только ею одной.

Найя положила мою левую руку себе на плечи, и мы, не торопясь, пошли искать укромное место.

-Нужно найти что-то вроде пещеры и чем глубже, тем лучше. Так их тепловизоры не смогут нас засечь. Если они вообще отправятся нас искать, – смотря по сторонам, взволнованно шептала Найя. Я чувствовал, как она дрожит всем телом. От страха? Ну конечно же нет! Она же вся промокла и, скорее всего, замёрзла! Мне сразу же захотелось поскорей найти закрытое место, чтобы ветер её больше не обдувал.

Мы вглядывались в темному и через десять минут наши поиски дали результаты. В невысокой серой скале рядом с близрастущим зелёным кустом темнела узкая трещина.

Найя сняла мою руку с плеча и пошла проверить проём. Забравшись туда, она уже через три минуты вернулась.

-Сойдёт, - заключила она и помогла мне дойти до трещины. Она подождала, пока я протиснусь в узкий проём и полезла следом.

Мы оказались в продолговатой узкой пещере, уходящей резко влево. За поворотом она оказалась ещё уже. Но Найя все равно проталкивала меня дальше.

-Чем глубже, тем лучше, - повторила она слегка раздражённо. Обогнув меня, она уселась у самой стены тупика. Свет луны еле освещал пещеру, но я всё же мог видеть Найю. Поджав ноги, она обняла их и положила подбородок на одно из колен. Её заметно трясло.

-Очень холодно? – опустился я рядом, облокотившись спиной на стену справа от неё.

-Всё нормально, - буркнула она.

В чём дело? Она опять мной не довольна. Из-за чего на этот раз? Может, я долго приходил в себя? Или из-за того, что ей пришлось мне помогать и мы так долго искали укрытие, пока она мёрзла?

-Мне жаль, что тебе пришлось мёрзнуть из-за меня. Прости.

-Что? – сдвинув брови, подняла она голову.

-Так ты злишься по какому-то другому поводу?

-Ничего я не злюсь, - снова буркнула она и отпустила голову.

-Ты сейчас себя или меня пытаешься обмануть? – улыбнулся я.

-Что ж, Мистер Проницательность, – усмехнулась Найя, вперив в меня свой блестящий негодованием взгляд. – Да, я злюсь! Ты сделал из меня тщедушного человечишку, спасающего свою жизнь! Из-за того, что я позволила Филис пожертвовать собой! Ты! Человек, готовый по доброй воле умереть в пятьдесят лет! Который проводил сколько? Больше сотни? Таких же болванов умирать! Она сама решила так поступить! Ты видел, что я была против! – из её глаз хлынули слёзы и теперь её трясло не только от холода, но и от рыданий. – По доб…рой…во..ле она пошла…- прерывисто шептала она, смотря куда-то мимо меня. А я сидел, чувствуя себя полным идиотом. Я не знал, что сказать. Как поступить. Что сделать, чтобы ей не было так больно. Моё собственное сердце болезненно сжималось при каждом новом её всхлипе. Я заглянул ей в глаза и со всей искренностью сообщил:

-Ты самый добрый человек в мире! Я не хотел, чтобы ты почувствовала себя тщедушной. Это я болван, запаниковал, не знал, что делать. Прости меня. Филис - невероятный человек, и мне очень, очень жаль, что ей пришлось так поступить. Теперь я чётко понимаю, что её жертва не будет напрасной. Она будет отомщена.

Найя во время моего монолога ни разу не отвела глаз. В них плескался просто океан боли, а я, страстно желая его осушить, не знал, как это сделать. Я снова оказался беспомощен. Может, без чётких инструкций, как я могу быть полезен, я вовсе бесполезен? Найя всхлипнула громче прежнего и придвинулась ко мне. Устроившись между моих ног, она опустила свою голову мне на грудь и, уткнувшись в неё, зарыдала сильнее прежнего.

Оправившись от первоначального шока такого рода близости, я вдруг со всей ясностью понял, что нужно делать. Обняв её одной рукой, второй я гладил её волосы. Нужно позволить ей как следует выплакаться. Не останавливать. Не мешать. Просто быть рядом и поддерживать. Всё так просто! Как же иногда я бываю глуп, но я учусь. Я учусь быть полезным и здесь - на земле. Меня даже не волновала собственная боль, вызванная давлением её веса на ушибленное место.

Через минут пять её рыдания стали слабеть и трясти её стало гораздо меньше.

-У меня кроме неё никого не осталось, когда мои родители погибли, - зашептала Найя, обжигая горячим дыханием мою грудь сквозь тонкую кофту, – мне было шестнадцать и ей как-то удалось сжиться с моим взрывным характером. Я росла ещё тем подростком! Постоянно сбегала в попытках добраться до Облака Смерти и отомстить за родителей. Естественно, я попадала в какую-нибудь передрягу, из которой она каждый раз меня вытаскивала. А я её не благодарила и сбегала снова и снова. Её муж, когда мне стукнуло восемнадцать, махнул на меня рукой и предложил катиться на все четыре стороны, но Филис меня не отпустила. Она сказала, что есть лучший способ отомстить за родителей. Вступить в Сопротивление. Помочь им избавиться от платформы. И что немаловажно - спасти землю. Это она привила мне любовь к ней. И в конце концов, спасти землю стало куда важней отмщения.

-Мне очень жаль, что ты и её потеряла.

Найя молчала, наверное, минуту, прерывисто дыша мне в грудь.

-Как они нашли дом? – отпрянув от меня, нахмурилась она. – Он стоит там уже много лет и ни разу мимо него ничего не пролетало.

Я пожал плечами. Я вообще мало знаю о том, где что летает и где что ездит.

-Может, дело в тебе?

Во мне? Я вопросительно уставился на Найю.

-Ну должны же они заметить твоё исчезновение, - объяснила Найя, вытирая слёзы со щёк. – И теперь они обшаривают округу в поисках тебя?

-Как вариант.

-Нам предстоит быть крайне осторожными в дальнейшем передвижении.

-Подожди! – спохватился я. – Если они ищут меня, то совсем не для того, чтобы вернуть обратно!

-Ну это вполне естественно. Если тебя вернуть, то ты расскажешь остальным, что на земле можно жить. А это в планы Олимпа, наверняка, не входит.

-Логично, - я поджал губы. – Ещё это значит, что они видят во мне угрозу, раз пытаются найти и убить. А это как плохо, так и хорошо. Им есть чего бояться.

-Ты знаешь что-то такое, что им может навредить! – предположила Найя, а меня порадовало, что её глаза блестели уже не от слёз.

-Осталось понять, что именно, - невесело улыбнулся я.

-Поймём! – твёрдо заключила она и, чуть нахмурившись, посмотрела вокруг себя. Как будто только что поняла, что сидит близко ко мне. – Прости.

-За что? – удивился я.

-Я заметила, как ты остро реагируешь на близкого рода контакты. У вас не принято прикасаться к друг другу? – она начала отодвигаться, но я остановил её, взяв в свою руку её чуть тёплую ладонь. Она продолжала мёрзнуть.

-Всё в порядке, останься. Ты всё ещё не согрелась. Моего тепла хватит на нас двоих.

Найя усмехнулась и, придвинувшись, снова устроилась у меня на груди. Но тут же отпрянула:

-Я видела, как ты угодил в дерево! Твой живот! Тебе разве не больно?

-Больно. Но терпимо.

Найя ласково улыбнулась и посмотрела по сторонам:

-Новый план. Нужно поспать, а поперёк пещеры удобно не устроиться. Ложись туда, где я сидела, – она отодвинулась, позволяя мне свободно пересесть. Я секунду смотрел на неё непонимающим взглядом.