Шел я к ним без оружия, раздетым по пояс, чтобы видели они, что скрывать мне от нечего, и злобы в душе моей не таится. Драконы позволили мне подойти к ним. И шагнул мне навстречу вожак их, склонил свою голову, внимая тому, что готов я поведать. Я рассказал дракону о черном дыхании даархаров, что жизнь людей забирает одним своим смрадным касанием. Рассказал и о битве нашей, и как пришлось на родной земле прятаться. После поведал о смелых драконах из Риерейских гор, что бросились на врага без страха, и как гибли они от вражьей Силы. Вожак слушал меня, и видел я, как дым идет из его ноздрей. Древний пришел в ярость и издал гневный рев, призывая стаю.
И тогда попросил я их позволить нам лететь с ними, чтобы Силой своей закрыть о даархаров. Вожак был в гневе, никогда еще люди не смели просить о подобной дерзости, почитая стаи священными. Отправил дракон трех своих сородичей туда, где скрылись крылатые, вернулся один весь израненный. Он умер, как только лапы великана коснулись земли. И тогда услышал меня вожак и позволил сесть на спину его.
Вместе со стаей прилетел я туда, где оставил людей своих. Забрались они на спины драконов, и полетели мы к стану врага. А когда приблизились, то поняли, что пришла подмога, и войско вновь стало несметным. Даархары дошли до границ Риера, когда мы напали на них.
Черной тучей взмыли они с земли и выпустили Силу свою, смерть несущую. Отпустили и мы свою Силу, закрывая ею драконов. Древние выдохнули огонь, мы скинули луки с плеч своих, наложили стрелы на звонкую тетиву, и бой закипел с новой силою. Яростно дрались даархары, злобно выли драконы, мы срывали глотки, в бешенстве зверином встречая даархаров. Стрелы сыпались градом, мечи стали красными. Не в силах сразить драконов, бросались чудища на всадников. Лезли на спины драконов, пытались рубить их. Страшнее драки мои глаза не видели никогда более. На место павших даархаров вставали новые. Казалось нам, что лезут они из-под земли, из самой Бездны.
А когда сил уже не осталось, потемнело вдруг небо, содрогнулся мир, и поползли трещины, раскалывая горы и землю. Огненная кровь земли вырвалась наружу, сжигая тех, кто остался внизу. Зависли в небе драконы, рев их был наполнен тревогой. Замерли и даархары, словно слушая что-то. С неба забили молнии, но не было дождя. Небесные стрелы разили всех без разбора. А потом закричал предводитель даархаров, и бросилась вся рать прочь. Они летели к Риерейским горам, к самому высокому пику. Драконы полетели следом, но не нападали они. Только следили, как враг уходит из нашего мира. kнигόлюб.нeт
Древние опустились на скалы. Мы слезли с их холодных спин, глядя на молнии, бьющие с сухого неба, на огненную кровь земли, на то, как умирала наша земля, и души наши кричали от ужаса, предвидя скорую гибель мира, как предсказали эвои. Я сел на каменный выступ. Думы мои были печальными. Во дворце осталась жена моя и дети мои, я должен был вернуться к ним и встретить нашу смерть, глядя на тех, кто был мною любим больше жизни.
Вдруг увидел я черные крылья предводителя даархаров. Опустился он на выступ, сложил крылья. С удивлением смотрел я на то, как исчезают рога и крылья. И вот уже стоял передо мной существо, на человека похожее ликом и телом. Волосы его были длинною по пояс и сплетены в косу. Одежды на даархаре не было вовсе. Он смотрел на меня без смущения, и увидел я, что глаза его черные, и есть в них разум.
Заговорил он со мной, но не понял я ни слова, и тогда даархар протянул ко мне руку и коснулся лба. Увидел я земли незнакомые, по которым тоже текла огненная кровь земли, и били молнии с неба, и понял, что их мир гибнет тоже. Равновесие мироздания было нарушено. Многое узнал я от даархара в тот день. Пришли они в мир наш, чтобы собрать жизненную силу душ человеческих и завоевать новые земли. Забирая жизни, получают они Силу Смерти. Такова суть их. И тогда понял я, что тревожит древних запах смерти, которым Сила даархаров пропитана, вызывая их ярость. Драконы — хранители жизни, так называла их красноокая Покровительница Алхара, оттого бережем мы их и относимся с почтением. И они берегут жизни всего сущего, бросаясь на врагов, что несут в себе зло.
Еще показал мне даархар, что закроет врата с той стороны и будет хранить их пуще жизни. И я поклялся стать хранителем, чтобы сберечь мир от погибели. Признал даархар, что они ошиблись, просил прощения, а после ушел, оставив мне знания о другом мире, скрытом тканью, что соткали великие Свет и Тьма, разделив нас мудро. Нельзя пускать волков к стаду, иначе изведут они всех под корень. А за последние куски друг другу начнут глотки рвать, сами передохнув.
Спустился я вместе с даархаром в пещеру. Обменялись мы взглядами, и ушел враг, даровавший смерть земле моей, а мне знания новые. Встал я тогда перед дырой в скале, что плавилась, будто жар от огня, взял нож и пролил кровь свою, зная, что также точно сейчас и враг мой режет свое запястье. Призвал я Силу свою, воззвал к земле и воздуху. Закружилась она, кровью моей пропитавшись, и камни встали на место, стену сдвигая. Полыхнуло багровым всполохом, и исчез разлом между мирами. И как только закрылись врата, так затихли молнии, и землю качать перестало. Затянулись раны, остыла кровь земли.
А когда поднялся я наверх, ждали меня драконы, склонив головы, Силу мою признавая. Понял я, что будут они хранить наш мир со мною вместе. Люди мои, что выжили в последней страшной сече, принесли мне клятву на крови своей, что будут служить потомки их потомкам моим до последнего колена, как хранителю врат и защитнику мира нашего.
Подошел я к вожаку драконьей стаи, и выдохнул он огонь свой, и снова призвал я Силу свою, принимая драконье пламя, как дар, связавший род мой с родом драконов. Склонил я голову, благодаря его, и понял, что в реве древнего таилось. Обещал он прийти по первому зову моему и подставить спину мне и людям моим по доброй воле. И подтверждая клятву свою, позволили они вновь сесть на них и облетели земли мои.
Увидел я, что нет больше Риера, а что осталось, то гнев Изначальных разрушил. Люди, что выжили после нападения даархаров и не пали от молний и разломов в земле, повинуясь воле моей, ушли к дворцу моему, чтобы там дожидаться дальнейшей участи. И как только увидел я, что земли Риера безлюдны, хотел призвать дождь великий. Но на исходе была Сила моя, ибо никому не под силу сотворить море там, где всегда была суша. И вспомнил я учение даархара о Силе их.
Нет у даархаров источника, как у магов, а копят в себе они Силу свою, не зная ее границ. Думал я, с мудрейшим советом беседовал. Ответили они мне, что уничтожить источник в себе можно, лишь выгорев полностью. Но с выгоранием уйдет и магия, оставив меня пустым, словно сухой сосуд. Долго решал я, как сберечь Силу мне необходимую. Читал рукописи мудрейших умов древности, но не нашел ответа.
И пошел я тогда на земли Драконьи, ища в новых друзьях успокоения от печалей своих, отдохновения от дум тяжелых. Встретили меня приветливо, позволили остаться в стае столько, сколько сочту я нужным. Шли дни, пролетали ночи. Древние взмывали в небо, возвращались с добычей, делясь ею со мной. И я приносил им с охоты пищу. Жизнь в стае увлекла меня, и я пожалел, что не имею крыльев, чтобы взлететь вместе с ними. Вожак тогда подставил мне спину. Он мчал меня, споря в скорости с ветром. Кровь во мне бушевала, радуясь полету, и чувствовал я, что вожак радуется со мной. И тогда подумалось мне о том, как образовалась связь моя с древними. Она была отдана и принята по доброй воле и осталась во мне. Ни источник магический принял драконий огонь, ибо чужд ему огонь животный, но кровь моя пропиталась пламенем древних, сохранив его, как звено связующее и неразрывное. Источник помог мне принять эту силу, перестроил ее в то, что я смог принять. Так ведь и вода, и воздух, и земля легко даются в руки, не противясь, а значит, могу я связать себя с ними напрямую, принимая и отдавая полученную Силу. Тогда источник, преобразующий природные Силы в магию, мне будет не нужен.
