Хорошо, Эрхольд Дархэйм рвется к месту прорыва Виллианов. Но, судя по тому, что враги еще не наводнили родной мир Рика, он не знает, где это место прорыва, но лорд Илейни ему чем-то мешает, потому что Дархэйм несколько раз пытался его устранить, но вот чем? Хотя… Риктор беспокойно поерзал в лохани, пытаясь поймать ускользающую мысль.

— Валистар Илейнарий, — произнес он вслух и ухватился за имя древнего правителя Риерской земли.

Как-то сами собой все размышления о настоящем сходились на одном человеке, и значит, это имеет смысл. Именно на землю Валистара пришли Виллианы, именно там находится прорыв. Как он смог отбросить врага в его мир, если оказался бессилен против него? Валистар был стихийником и далеко не слабым, но это объясняет только море, появившееся, возможно, на земле Риера, но не объясняет победы над Виллианами, как противоречит тому, что род Илейни идет от Илейнария, потому что потомки оказались лишены магии. Но! Валистар — Побережье — прорыв — Дархэйм. Единая цепь была слишком очевидной, чтобы не видеть ее.

— Пожри их Виллианы, — проворчал лорд.

Ему отчаянно не хватало знаний о прошлом, чтобы делать выводы в настоящем. Но, похоже, Валистар что-то сделал тогда, что мешает Эрхольду сейчас, и причина тому Рик… или так же нехватка знаний. И все же последний лорд Илейни полувиллиану мешал, это тоже было очевидно. Тогда… Валистар — прорыв — Побережье — Риктор, а потом уже Дархэйм. Но как сюда вписываются жрецы? Чем им помешал аниторн? И не в сговоре ли с ними Ледагард, предок которого так же был заинтересован в исчезновении рода Илейни? Что он хочет узнать? Зачем зовет? Впрочем, особо изворачиваться Рик не собирался. Он всего лишь умолчит о помощи Дальгарда.

Да и Дальгард… Почему так настроен против жрецов, и почему решил вмешаться? Корысть? Добрые намерения? Как оказался на вечере у королевы, когда всем известна нелюбовь лорда ко двору? Специально пришел перед ритуалом очищения, чтобы передать склянку? Да, выходит, что так, не из воздуха же он ее достал, а из кармана. Значит, шел с намерением передать ее.

— У меня голова взорвется! — воскликнул Рик, уже выбравшись из лохани.

Он вернулся в покои, некоторое время бездумно смотрел на одежду, после мотнул головой, отчего мокрые волосы плетьми хлестнули его по плечам, и остервенело растер тело полотном. Одевшись и собрав подсушенные волосы в хвост, Илейни прицепил к перевязи меч и направился к королю, пренебрегая правилом — являться к государю безоружным.

Ожидаемо, у дверей королевского кабинета, аниторна остановила стража, указывая взглядом на меч.

— Сообщите Его Величеству, что я ожидаю его дозволения войти, — отмахнулся Риктор.

— Ваш меч, лорд-аниторн…

— Доложите о нем государю, — сухо ответил Илейни и отвернулся от стражников.

Его взгляд привлекла пара, шествовавшая вдалеке — Ноллиг Аниан и его кузина. Аниан что-то говорил ей, и Сарли Тирнан кивала, слушая его. Вскоре их догнал Дави, под руку с которым шествовала светловолосая придворная дама, и все четверо свернули к лестнице, о чем-то оживленно разговаривая. Рик потерял к ним интерес, как только дамы и их кавалеры скрылись из виду.

— Лорд-аниторн, Его Величество ожидает вас, — бесстрастно оповестил вернувшийся страж. — Меч позволено оставить при вас.

Взгляд воин сверкнул подозрительностью, но окрик Ледагарда:

— Рик, да где ты там?! — заставил стража отвести глаза.

Илейни вошел в королевский кабинет и сразу уселся в глубокое кресло, послушный короткому жесту государя.

— Что там произошло, Бездна тебя забери? — без предисловий начал венценосец.

— Кажется, меня хотели сжечь, государь, — усмехнулся Риктор. — Или же я настолько прогневал Богов, что из очищающего Огонь стал карающим. Но потом все успокоилось, и я вышел из пламени живым.

— Ничего не понимаю, — передернул плечами король. — Что вообще творится в моем королевстве? Отчего столько бед и все на твою голову, мой мальчик?

— Задаюсь тем же вопросом, государь, — кривоватая усмешка скользнула по губам лорда. — Но подозреваю, что все ответы я найду на Побережье.

— Отчего там? — насторожился Ледагард.

— От того, Ваше Величество, что все эти беды начались с моего назначения на должность королевского аниторна, вам это известно, — пожал плечами Рик.

Король поерзал в своем кресле и хмыкнул:

— Хоть лишай тебя этой должности.

Риктор ответил упрямым взглядом.

— А как мне сохранить тебя?! — воскликнул Ледагард. — Рик, ты последний в своем роду, и моя обязанность не дать твоему роду угаснуть! Если бы у тебя были наследники, но ты дожил до тридцати лет, но так и не озаботился выбором супруги. — Заметив, как напрягся аниторн, венценосец махнул рукой. — Я не собираюсь тебя сейчас сватать. Для этого есть Лорния, и она скрежещет зубами после твоей вчерашней выходки. Малышка Тирнан пришлась ей по душе…

— Мне нет, — холодно ответил Рик. — Государь, есть дела поважней, чем моя женитьба. К тому же наследника она не принесет в считанные дни. Для начала нужно выжить, после думать о женитьбе. А выживать, возможно, придется не только мне. И если уж на то пошло, то лучше вам оставить меня на нынешнем месте, по крайней мере, пока все не закончится.

— Но концом может стать твоя смерть! — сердито воскликнул Ледагард, поднимаясь из-за стола.

— Однако именно я помеха черным намерениям, — возразил лорд. — Как бы с моим устранением не начались более страшные события. Раз я мешаю, стало быть, это имеет значение. Дайте мне во всем разобраться, государь, после решайте, быть мне аниторном, или же нет. Позвольте отбыть на Побережье и заняться делами, полезными королевству.

— Так не терпится сбежать? — прищурился король.

— Я устал от двора, Ваше Величество, — не стал кривить душой аниторн.

— Знаешь, за что я тебя люблю, Рик? — венценосец уселся на край стола. — Я всегда знаю, что ты думаешь. Я ценю твою прямолинейность, а еще твой ум и сметливость. Ты бы мне пригодился больше под боком, но тебя ведь не уговорить. Впрочем, ты прав. Завтра я посажу человека в архив, пока еще приглядываюсь, кто это будет. Будут вести, сообщу. Можешь уматывать на свое драгоценное Побережье и ищи, мальчик мой, ищи. Мы должны устранить угрозу раньше, чем свершится непоправимое. — Он почесал кончик носа. — Толейни давно рвется быть полезным. Может, его посадить за изучение архива? Уж больно он прыткий стал в последнее время. Годы идут, а он все скачет кузнечиком. Как думаешь, усмирит этого рифмоплета сидение над древними свитками? Помнится, он имел пристрастие к истории.

— Моему королю видней, — уклончиво ответил аниторн. — При дворе есть более подходящие и серьезные лорды.

— А неплохое бы вышло наказание за его выходку с поганеньким стишком, — усмехнулся Ледагард. — Знаю, про это уже знаю. Подумаю еще. — Король махнул рукой. — Иди, и пусть Огненные хранят тебя.

Риктор поклонился и покинул кабинет, зная, что государь запомнил намек насчет жрецов, и не оставит происшествие в обители без внимания… если, конечно, сам к нему не причастен.

Шальной ветер мчался навстречу, выбивая из глаз слезы. Сорвал с хвоста ослабившийся ремешок, и теперь темно-каштановые пряди, подобно змеям, вились вокруг мужской головы, то бросаясь в лицо, то струясь в потоках ветра.

— Да! — заорал во всю мощь своих легких лорд-аниторн, и дракон ответил ему радостным ревом.

Они вырвались из столицы, наконец-то! Гор мчался вперед, ловя крыльями ветер. Драконья морда таранила небо, вспарывая воздух. Холодные невидимые струи огибали тело, закованное в твердый панцирь чешуи, чтобы вновь сойтись за острым хвостом летуна. Когтистые лапы вытянулись вдоль огромного тела, не мешая стремительному долгожданному полету. Гор мог бы лететь еще быстрей, если бы не опасался уронить своего седока. И пусть человек давно научился летать на драконе без упряжи, а сейчас и вовсе сидел в седле, подаренном ему королем, но не было ремней, как на упряжи, сделанной по заказу Рика, и дракон летел настолько быстро, насколько мог себе позволить, чтобы случайно не потерять своего маленького сородича, хохотавшего на его спине. От его счастливого смеха горячее сердце холодного великана билось еще быстрей, согревая своим теплом человека, радовавшемуся полету так же сильно, как его верный летун.