Эрхольд, ошеломленный поворотом поединка, ослепленный болью, извивался, пытаясь уйти из-под града тяжелых ударов, но Илейни не позволял ему ни вывернуться, ни нанести ответный удар. И когда даархар распластался на полу, не подавая признаков жизни, лорд-дракон подобрал меч, принадлежавший его роду, и вознес над телом Дархэйма. Эрхольд слабо застонал, разлепил веки, и взгляд его остановился на острие клинка, летящего ему в грудь. Черный туман бросился к противникам, словно взбесившийся зверь. Заволок Дархэйма, и меч ударился о каменный пол, даархар исчез.

Яростный рев вырвался из груди аниторна. Он завертелся на месте, отыскивая взглядом сбежавшую добычу. Стон Фиалки заставил его остановиться. Мужчина обернулся к жене и глухо зарычал, глядя на черные щупальца, сжавшие кольца вокруг женского тела.

— Ублюдок! — выкрикнул аниторн. — Как ты можешь издеваться над той, кого любишь?

— У нас это семейное, — ответил Дархэйм, появляясь рядом с сестрой.

Он сменил личину, и теперь крылатое существо, чью голову венчали рога, кривило разбитые губы в злой усмешке. Эрхольд протянул руку, сжал запястье Фиалки и рывком прижал ее к себе. Ладонь его накрыла шею женщины. Он не спускал взгляда с лица аниторна. И когда пальцы сжались на ее горле, Рик дернулся вперед, невольно вскинув руку вверх и отчаянно мотнув головой.

— Нет! — вскрикнул он, обнажая свое самое слабое место.

— Нет? — осклабился Виллиан. — Ты так боишься потерять эту ядовитую суку? Жизнь за жизнь?

— Не верь, — прохрипела Фиалка. — Меня не убьет… не в его власти.

Ладонь даархара переместилась с горла на губы затворницы. Он склонился к ней голову и провел языком по щеке. Лицо женщины скривила гримаса отвращения. Аниторн бросил тело вперед, но столкнулся невидимой преградой. Ударил по ней плечом, но так и не смог прорваться ближе. Дархэйм подмигнул.

— Магия этого мира, Илейни.

— Я все равно доберусь до тебя, — прошипел Рик. — Только посмей!

Эрхольд хохотнул, глядя на бессильную ярость аниторна. Он все так же не спускал взгляда с Риктора, когда перестал зажимать рот сестре. Теперь ладонь его скользнула по ее груди, болезненно сжав ее. Фиалка зашипела, дернулась, но вырваться не смогла. Брат рассмеялся, опустил руку ниже, накрывая через ткань платья лобок.

— Не смей! — выкрикнула женщина.

— Ты не исчезнешь, Ви, — жарко прошептал ей на ухо даархар. — Ты ведь не захочешь пугать своего безумно злого нового мужа?

— Он все поймет, — ответила Виалин, в отчаянии кусая губы.

— Даже то, что я возьму твое тело у него на глазах? — его язык обвел по контуру ушную раковину сестры, поиграл с мочкой, и Эрхольд прижался губами к шее леди Илейни.

— Тебе не привыкать насиловать спящее тело, да, братец? — едко спросила Виалин. — Ты так любишь мертвецов.

— Ты и есть мертвец, сердце мое, — усмехнулся Дархэйм. — Уже четыре года ты обманываешь всех, существуя в чужом теле. А знаешь что? — он неожиданно сменил направление разговора. — Мне оно нравится почти так же, как твое прежнее тело. Интересно, там ты так же хороша, как раньше?

Он рванул подол кверху, обнажая ноги Виалин. Женщина зажмурилась. Нижнего белья она так и не надела, пользуясь длинным подолом, скрывшим вызывающую наготу леди Илейни. Она ведь собиралась вернуться в постель к мужу…

— О-о, — протянул Эрхольд, оглаживая обнаженное женское бедро. — Какая приятая неожиданность.

— Прочь! — пророкотал Рик, глядя на то, как когтистые пальцы, лаская, поглаживают теперь лобок его жены. — Убери руки, тварь!

Даархар широко ухмыльнулся, и черные жгуты вздернули руки Виалин кверху, обернувшись вокруг запястий.

— Заманчиво выглядит, не так ли, презренный зять? — осклабился Дархэйм.

Он выпустил подол платья и обвел ладонями контуры женского тела. Снова накрыл грудь, теперь ласково поглаживая ее, вновь опустил руки вниз, стискивая бедра сестры. Дыхание Эрхольда стало тяжелым, и Виалин задергалась, пытаясь отодвинуться от него. Она смотрела на своего супруга, не переставая молить:

— Не поддавайся, Рик. Не поддавайся…

Он не слышал. Смотрел тяжелым взглядом на даархара, который стянул платье с одного плеча Фиалки. Смотрел, как Дархэйм целует обнажившуюся кожу, проводит по ней языком, стискивает ладонями грудь, и бешенство заволакивало разум красной пеленой, лишая возможности думать, теряя осторожность. Голубой камень у рукояти меча мягко светился, поглотив магию и расчистив проход. Душа матушки обжигала даже через ткань одежды, пытаясь заставить сына очнуться от слепой ярости, но он, кажется, этого даже не почувствовал. Тело и разум аниторна охватил беспощадный огонь, и драконья сущность, наконец, возобладала над человеческой.

Лорд сорвался с места, бросившись на даархара. Губы Дархэйма растянула коварная улыбка. Виалин отлетела прочь, отброшенная его рукой. И когда Рик почти настиг Эрхольда, на месте черного лорда заклубилась тьма. Он скользнул в сторону, стиснув в ладонях запястье Илейни, подцепил охранный браслет, срывая его…

— Рик!!! — заорала Фиалка, и ловушка захлопнулась.

Лорд-дракон провалился в переход даархара. Липкий холод сковал тело, лишая возможности пошевелиться. А когда тьма развеялась, Риктор Илейни уже лежал на каменном жертвеннике, перетянутый черными жгутами Силы Дархэйма. Мужчина рванул, но ледяные иглы впились в кожу, не выпуская свою добычу из холодных лап. Красная пелена ярости начала рассеиваться, освобождая разум, и лорд задохнулся от осознания, что проиграл. Он приподнял голову и увидел, что Фиалка вновь прикована к каменной стене пещеры.

— Рик, — простонала женщина. — Рик.

— Оплачь его, сестрица, — Эрхольд нагнулся над поверженным противником. — Скоро ты снова овдовеешь. И ты все еще не видишь, что судьба сама толкает нас друг к другу? Твои мужья уходят один за другим, а я остаюсь.

— Ты убиваешь их, выродок! — закричала Виалин, захлебываясь слезами. — Ты убиваешь все светлое, что есть в моей жизни!

— Всего лишь держу свое слово, — спокойно ответил Дархэйм, вытаскивая кинжал из ножен, висевших на поясе. — Я предупреждал тебя, ты не послушалась. К чему слезы, Ви? Ты получаешь, что заслужила. — Затем посмотрел в глаза аниторну. — Ты умрешь не сразу. Хочу, чтобы ты видел мою победу и насладился ею в полной мере.

— Дархэйм, это мир погибнет, — сипло ответил Рик. — Оба мира. Им нельзя соприкасаться. Это поняли древние даархары и ушли. Они запечатали…

— Знаю, — кивнул Эрхольд. — Но мне плевать на оба этих мира. Ни в одном из них я не собираюсь задерживаться. Да, Ви, ты сейчас будешь иметь честь познакомиться с нашим отцом. Он так рвется к нашей безумной матери, что даже стал преступником в своем мире. Он кое-что принесет мне за помощь, и мы с тобой уберемся отсюда подальше.

— Все погибнет, — повторил аниторн. — Твой отец…

— Сдохнет раньше, — пожал плечами даархар. — Из-за него умер мой человеческий отец, и этого я ублюдку не прощу.

— Ты убьешь его? — подала голос Виалин.

— Разумеется, душа моя, — кивнул Дархэйм. — Давно руки чешутся. Но мы ведь не скажем ему об этом, сестрица? Пусть это останется нашей маленькой тайной. — Он хмыкнул и стал серьезным. — Однако довольно тянуть. Папочка уже заждался на той стороне. Пора пригласить его на собственную кончину.

Рик закрыл глаза, призывая воздух. Порыв ветра пронесся по пещере, бросился на черного лорда, и… клинок даархара вошел в тело Риктора Илейни. Пальцы Эрхольда соскользнули с рукояти кинжала, вцепились в край жертвенника, и Дархэйм распрямился. Он снял кожаную флягу с пояса, приставил к ране в боку аниторна и надавил второй рукой, ускоряя бег крови. Рик стиснул зубы, пытаясь сдержать крик.

— Ты можешь, кричать, Илейни, — не глядя на него, произнес даархар. — Даже для мужчины это не будет позором. Должен отдать тебе должное, ты боролся до конца, даже сейчас еще пытаешься бороться. Пустое, последний потомок славного рода. Береги силы, и тогда сможешь насладиться зрелищем до конца. Впрочем… ты все равно уже ничего не изменишь.