Он еще и украсил тарелки базиликом! И принес вино!

Конечно, всю ту же благородную кислятину, но я решила не придираться. Тем более, оно тоже было итальянским и пришлось в тему. Ну или было подобрано в магазине в тему — с далеко идущими планами.

Мама попробовала первой и удивленно сказала «Мммм!»

Что, в принципе, можно считать за чудо: мои кулинарные эксперименты обычно встречались не так благосклонно.

Я вот не уверена, что спагетти «Красная цена» так уж принципиально отличаются от спагетти, доставленных самолетом из Италии. Причем в салоне, а то в багажном отделении температура не та. Поэтому, когда я увидела в магазине, сколько стоила упаковка — мамочки! — обычных макарон, чуть натурально не упала в обморок.

Но тут я намотала их на вилку…

И повторила мамино «Мммм!»

Это было совершенно восхитительно! Вроде бы ничего особенного — ну макароны, ну фарш, ну томатный соус, ну чем они могут удивить? Но все как-то гармонично сплеталось, не атаковало резкими вкусами, оставляло ощущение свежести. И да — спагетти стоили своих денег. В общем, они — и те, что «Красная цена», пожалуй, были просто разными продуктами. Глубоко и принципиально.

Я покосилась на Юлиана — он тихонько улыбался. Едва-едва. Привык, небось, что его борода скрывает эту тайную улыбку, и не заметил, что палится.

После еды мама подобрела, а когда Юл к вину принес орехи и сыр, вообще растаяла и смотрела на него с каким-то уже теплым чувством.

Хотя от допроса это не уберегло. Но такого, расслабленного допроса.

— Кем вы работаете, Юлиан? — с места в карьер начала она.

— Менеджером, — усмехнулся он.

Нефиговым, небось, таким менеджером.

— Ну, неплохая профессия, — неуверенно согласилась мама. Звучит красиво, но может означать, что угодно. — А в какой области? И чем занимаетесь?

Я с интересом уставилась на Юлиана.

— В фармацевтике. Да всем понемногу… — он запнулся и встретил мой взгляд.

Да, все менеджеры «всего понемногу» ездят на «Хаммерах», я знаю.

— Вы кстати пробовали новое лекарство? — быстро перевел он тему. — Я недавно советовал Соне «Артелин», это одна из разработок нашей компании.

— Да, он лучше, чем мои старые таблетки! — тут же оживилась мама. — Я и не думала, что некоторые побочки можно убрать. А тут принимаю — и вообще ничего! Но работают же!

— Мам, а чего ты мне не рассказала? — вмешалась я.

— А ты разве интересуешься здоровьем матери? — тут же встала матушка в защитную позу.

Вот что он обо мне подумает теперь, а?

И так с детства — если я чем-то хвасталась, то маме обязательно надо было обломать. Помню, рассказала Есенина наизусть «На московских изогнутых улицах умереть, знать, судил мне бог», когда мы с друзьями сидели в моей комнате при свечах и читали стихи. Мама тут же вмешалась — рассказала, что я не специально выучила, а просто песню «Монгол Шуудан» слушала, вот и запомнила.

— Хорошо, тогда я на днях подготовлю для вас пару коробок, — вмешался Юл, как будто не заметив перепалки. — У нас много бесплатных рекламных образцов, знаете, просто некуда девать. Хорошему человеку можно и подарить.

Юл ободряюще мне улыбнулся.

— Покажешь мне свою комнату? — спросил он, и я тут же ухватилась за предлог сбежать из-за стола.

Но сразу вспомнила — там же плакат с Локи!

Что же я раньше не додумалась метнуться и снять?! Теперь решит, что я инфантильная дурочка, которая до сих пор пускает слюни на красивых актеров.

И цветы!

Все его цветы, кроме первого букета, контрабандой, под полой буквально, протащенные в мою комнату, стояли на подоконнике и на столе.

И это было первое, что я видела, просыпаясь.

Они все как-то аномально долго не вяли, хотя мне приходилось идти на адские ухищрения, чтобы поменять им всем воду и не попасться на глаза маме.

Я обернулась и успела поймать взгляд Юла на эти цветы. И его улыбку.

— Так что ты надумала с моим предложением? — спросил он, прикрывая дверь в комнату и подходя поближе. Оставленная снаружи Филомена недовольно мяукнула, но ломиться внутрь не стала.

Честно говоря, моя комната была ненамного больше той же кухни. Все эти хрущевки не были рассчитаны на хорошо раскачанных миллионеров, мне кажется. Поэтому Юлу достаточно было сделать всего один маленький шаг, чтобы подойти слишком близко.

— Каким? — попыталась прикинуться ветошью я.

— Насчет свидания. Завтра вечером.

Он стоял почти вплотную.

Ну да, маленькая комната. Не разойдешься. Но все равно чересчур.

— Ладно, — я не знала, куда деть руки. Он слишком… смотрел. — Но потом ты отстанешь.

— Если тебе не понравится.

— Что? — я не поняла. Наткнулась взглядом на его широченную грудь, и не смогла отвести его от диких плясок цветов на пестром свитере.

— Только если тебе не понравится. Если понравится — не отстану, — сказал Юлиан, протягивая руку и поднимая пальцами мой подбородок, чтобы заглянуть в глаза.

Я почему-то не сопротивлялась. Даже когда он положил огромную горячую ладонь мне на талию и привлек к себе.

Даже когда поцеловал.

Очень-очень нежно, словно мои губы — лепестки цветов, которые он боится смять.

От контраста такого огромного Юлиана и его пронзительной нежности, с которой он меня касался, почти останавливалось сердце.

— Договорились? — тихо спросил он.

— Хорошо… — так же тихо ответила я.

И на секунду уткнулась лбом в пестрый свитер на груди. Большие теплые руки прижали меня и стало так уютно и спокойно, как, наверное, никогда в жизни не было.

Как устроить идеальное романтическое свидание для женщины тридцати пяти лет?

Самые простые варианты с Парижем и Римом не прокатывают, потому что я у нас, видите ли, слишком богатый.

Да и вряд ли у нее есть загранпаспорт, не говоря уж о визах.

Всевозможные искристые ивенты с шампанским, икрой и знаменитостями, дерущимися с тобой за эту икру, отпадают по причине того, что она не Лера, и слава богу.

Кстати — позвонить Лере!

Пять лет не был толком в Москве уже и не знаю, какие тут есть новые модные и прикольные места. Да какие пять, все десять. Когда-то шлялись в золотой век московских клубов в самом расцвете Юлиан и Юлия, взрывали тусовки, опустошали бары, врывались в историю и легенды. Тогда я знал каждый секретный бар в городе и получал приглашения на все VIP-вечеринки.

Готов спорить, даже Соня слышала про нас с Юлией парочку историй. В них меняются только имена — никто не верит, что двоим людям по силам и здоровью так зажигать.

Секс, скандалы, снова бурный секс, обломки мебели, секс на осколках бокалов, летающие вещи и разбитое зеркало, оставившее мне шрамы на спине.

И прекрасный финал: Юлия оказалась не Юлией, а я, технически, не женат, потому что все документы моей шестой жены были фальшивыми. Но все равно ее считаю, грех такие годы вычеркивать из жизни.

Долго потом пытался найти ей замену, перебирал десятки женщин, но все не то.

В общем, нет.

То есть, да.

Все это не для Сплюшки.

И погода!

Будь лето, можно было бы столько всего устроить — разных прогулок, пикников и сюрпризов на природе.

Но я все-таки не садист тащить бедняжку в глухие леса в середине марта.

Если бы не выпендрился уже с едой, можно было бы приготовить что-нибудь, но это уже отработанная тема.

Домой везти рано.

Мелькнула мысль вообще поехать на работу, собрать рекламщиков и заставить брейнштормить, чтобы не зря свой хлеб ели. Но я вовремя вспомнил, что Влад планировал свое первое самостоятельное расширение. Он сейчас в мыле и не совсем поймет мои закидоны.

Пришлось самому.

И где-то на том этапе планирования, когда я задумался, брать мне термос с глинтвейном или с горячим шоколадом, я вдруг понял одну штуку.

Никаких больше баб.

Все, хватит.

Надоели эти девочки с одинаковыми лицами, надоели хищные жены топ-менеджеров, собирающие коллекцию статусных мужиков, как фигурки из киндеров в детстве.