— Прямо здесь? — Парнишка нерешительно огляделся по сторонам.

— А что, что-то не так? В чем заключаются ваши способности, могу я осведомиться?

Студент прокашлялся.

— Ну, это не так-то просто объяс…

— Он может превращаться в мальчика с пальчика, — объявила его подружка четким и громким голосом.

Молодой человек побагровел до корней волос.

— Да, я… э-э… уплотняю молекулы своего тела и становлюсь меньше. Я могу… э-э… сжаться до шестидюймового роста. — Он пытался говорить как можно тише, но вокруг повисла гробовая тишина. — При этом моя масса остается неизменной, — добавил он, оправдываясь.

— Да уж, малыш, это всем способностям способность, — громогласно высказался Уоллес Лараби, который стоял у столика с закусками, держа в руке гречишный блинчик, грозивший вот-вот порваться под тяжестью икры, которую Уоллес на него навалил. — Дрожь берет от страха.

Хирам ни за что бы не подумал, что можно покраснеть еще сильнее, но парнишка покраснел.

— Не обращай на Уоллеса внимания, — сказал Уорчестер. — Как-то раз, еще в семьдесят восьмом, он едва не испортил нам всю вечеринку, когда продемонстрировал свои способности, и теперь отлично знает, что я спущу его с лестницы, если он еще раз попробует сделать это. Зря не назовут Человекоскунсом.

Все расхохотались, Лараби как ни в чем не бывало потянулся за следующим блинчиком, а мальчишка, похоже, немного пришел в себя.

— В общем, — сказал он, — все дело в том, что, когда я сжимаюсь, моя одежда … короче говоря, я уменьшаюсь, а она — нет.

Хирам все понял.

— Кертис, — велел он. — Отведи его в мой кабинет и проверь, действительно ли он способен сделать то, что говорит.

Метрдотель улыбнулся.

— Сюда, пожалуйста.

Несколько минут спустя они появились снова; Кертис еле заметно кивнул, и собравшиеся гости разразились аплодисментами, а мальчишка снова покраснел.

— Добро пожаловать в «Козырные тузы», — провозгласил Хирам. — Я не уловил вашего имени.

— Фрэнк Бомонт, — ответил парнишка.

— Но я зову его Мальчик с пальчик, — заявила его подружка.

— Гретхен! — шикнул на нее Фрэнк.

— Я унесу ваш секрет в могилу, даю вам слово, — поклялся Хирам. — Он поманил проходившего мимо официанта. — Лимонаду? Или вам уже достаточно лет, чтобы выпить по бокалу шампанского? — осведомился он у Фрэнка с Гретхен. — Не забывайте, в этой комнате полно телепатов.

Они сошлись на лимонаде.

На Пятой авеню, перед входом в Эмпайр-стейт-билдинг, творилось настоящее безумие. Журналисты, зеваки и поклонники тузов образовали тесный коридор и поедали глазами всех, кто пытался пройти внутрь. Дженнифер и Бреннан с другой стороны улицы наблюдали за тем, как лимузины подъезжают к красной ковровой дорожке, расстеленной от края тротуара до самого входа в фойе, и как толпа встречает вспышками и криками радости появление одного туза за другим.

Соколица, по своему обыкновению, приехала на собственном «роллс-ройсе». На ней было черное бархатное платье без бретелек с открытой спиной и разрезом до пупка. Она ослепительно улыбалась собравшимся поклонникам, но крылья крепко прижимала к себе — в прошлом ей уже не раз довелось иметь дело с охотниками за сувенирами, которые так и норовили выдернуть у нее перо. Тахион вышел из лимузина. Его сопровождала сногсшибательная чернокожая красотка в платье с вырезом, который по глубине почти не уступал Соколицыному.

— Мне придется оставить тебя здесь, — сказал Бреннан, когда из подъехавшего такси вышел мужчина в белом обтягивающем костюме.

— Будь осторожен, — попросила Дженнифер.

Он улыбнулся.

— Ерунда. Не забывай: держись подальше от Фантазии и Капитана Глюкса. Не исключено, что они работают на Кина.

Девушка кивнула.

— И еще одно. Вряд ли здесь может произойти что-нибудь опасное, но, просто на тот случай, если вдруг что-нибудь пойдет не так и тебе придется уйти, назначим условное место, чтобы нам не пришлось снова гоняться друг за другом по всему городу, — Бреннан на секунду задумался, — Таймс-сквер, на углу 43-й и Седьмой.

— Хорошо, — отозвалась Дженнифер.

Она хотела еще раз предупредить его, чтобы был осторожен, но это было глупо. Никаких неожиданностей не намечалось, и ее приключение было почти окончено. Девушка вдруг поняла, что ощущает сожаление, смешанное с облегчением.

Бреннан поднял руку в прощальном жесте, и она махнула ему в ответ. Она смотрела, как он безмолвно отступил в тень, натянул маску, развернулся и перешел улицу.

— Ты что-нибудь слышал о Черепахе? — спросил Хирам, едва Фортунато переступил порог.

— После полудня — ничего. Панцирь нашли?

Хирам покачал головой.

— Никаких следов. Я просто не могу в это поверить. Это… — Он вдруг заметил Корделию. Она успела привести себя в порядок, а Ичико подыскала ей облегающее белое платье, — Моя дорогая! Прошу вас простить мою невежливость. Я — Хирам Уорчестер, владелец этого заведения.

— Корделия, — представил девушку Фортунато. Хирам замер над ее рукой. Фортунато терпеливо ждал. — Как Джейн? С ней все в порядке?

Хирам махнул в сторону бара.

— Я весь день не спускал с нее глаз. И он тоже, — добавил Уорчестер, указывая на андроида, который прочно обосновался рядом с девушкой.

Фортунато кивнул, потом заметил по правую руку Модульного человека бутылку чистого виски.

— Он что, пьян?

— Я все слышал, — с достоинством сообщил Модульный человек. — Я андроид и не могу находиться в состоянии алкогольного опьянения в том смысле, какой вкладывают в это понятие обычные люди. — Он имитировал оскорбленное человеческое покашливание. — Я действительно запустил подпрограмму, которая разупорядочивает мои мыслительные процессы и тем самым симулирует опьянение, но при малейших признаках опасности ее действие будет прервано. Заверяю вас, я не пьян, — Он снова обернулся к Водяной Лилии, которая уткнулась в свой коктейль и выказывала явные признаки нетерпения. — Так о чем мы говорили?

— Фортунато? — позвала она.

— Погоди, — отозвался чернокожий туз. — Еще пару минут. — В другом конце зала появилась Соколица. Фортунато снова обернулся к Хираму и попросил: — Ты не мог бы показать Корделии все здесь вместо меня? Мне нужно заняться одним делом.

— С удовольствием.

Мужчины, гурьбой обступившие Соколицу, увидели, что он приближается, и один за другим начали расползаться. Когда он подошел, рядом с ней уже никого не осталось.

Ее руки скрывали длинные перчатки, платье оставляло обнаженными крепкие мускулистые плечи и огромные коричнево-белые крылья, росшие из спины. Вырез был таким низким, что Соколице, должно быть, пришлось приклеивать платье, чтобы оно не свалилось.

На своих каблуках она была чуть выше шести футов. Каштановые волосы, убранные в прическу, за видимой простотой которой явно скрывалась кропотливая работа парикмахера, пышным облаком окружали ее головку. Точеные скулы и нос, казалось, вышли из-под резца скульптора, а не были созданы самой природой. Глаза у нее были такого ярко-синего цвета, что Фортунато заподозрил контактные линзы. Но их выражение захватило его врасплох. В них прыгали искорки, как будто женщина готова была вот-вот расхохотаться, а уголки губ кривились в иронической усмешке.

— Меня зовут Фортунато, — представился туз.

— Мне говорили. — Она неторопливо смерила его взглядом с ног до головы. После общения с Мирандой у него остался вкус мускуса на губах, а также явно заметная эрекция. Усмешка Соколицы стала шире, — Хирам сказал, вы меня искали?

— Думаю, вам может грозить серьезная опасность.

— Ну, возможно, не сию минуту, но такая возможность кажется мне весьма вероятной.

— Я не шучу. Плакальщик и Малыш Динозавр уже погибли. Астроном убил их обоих сегодня утром. Не говоря уже о десяти или пятнадцати его бывших сподвижников. Черепаха пропал без вести; вероятно, он тоже мертв. Вы с Тахионом и Водяной Лилией — его наиболее вероятные следующие цели.