- Мими!

 Ну что за сокращение? Как будто Кармин нельзя сократить, например, Каркар… Кака… нет, лучше уж Мими…

 Молодая блондинка, с белоснежной кожей и огромными черными глазами, в нежно-розовом платье, подплыла к Кристине. Ну и кто это, вообще?

 - Мими, давно тебя не видела, куда пропадала, баловница? – незнакомка игриво пихнула Кристину в бок.

 - Да как-то, знаешь ли, вся в делах…

 - Знаю, знаю, - незнакомка подмигнула, - Как тебе Салон?

 - Да как-то… скучновато…

 Кристина откровенно не знала, как отвязаться от подружки. Память мертвой Кармин выдавала с ней ассоциации скуки и глупости.

 - Хочешь? – подружка достала откуда-то из декольте цепочку с небольшим флакончиком. Не дожидаясь ответа, она быстро открутила крышечку, подцепила крошечной ложечкой горку белого порошка и быстро втянула его ноздрями.

 У Кристины отвисла челюсть.

 - Кокаин? – ошарашенно спросила она.

 - Кокаин? – заинтересовалась подружка, приговорив и вторую порцию, - Что-то новенькое? Дашь попробовать?

 Никто не обращал на нее внимание, не больше, чем на курильщиков. Однако, нравы здесь…

 - Нет с собой, - отговорилась Кристина.

 - Оно и понятно, - подружка, нимало не стесняясь, кивнула на левую руку Кристины, где из-под короткого рукава предательски выглянули дорожки уколов, оставшихся после адаптации в загородном особняке, - А говорила «никогда», «ни за что». Чем вышиваешь?

 - Церебрин, - единственное название, которое смогла вспомнить Кристина.

 - Ого… А не боишься, что у тебя мозги запекутся?

 - Нужно жить быстро и умереть молодой, чтобы быть красивым трупом.

 Подружка отступила на пару шагов, явно жалея, что связалась с сумасшедшей.

 - Какая интересная концепция, - прозвучал мягкий голос за спиной Кристины, - Госпожа Эллинэ увлеклась философией госпожи Фуман?

 Сзади к ней подошел мужчина в белом мундире Легиона Забвения, полувоенной, полуанархической структуры, которая формально входила в состав армии, а по факту была чем-то вроде иррегуляров, куда набирали кого попало, вплоть до уголовников, скрывающихся от тюрьмы, а то и казни. Впрочем, касалось это солдат, офицеры Легиона Забвения были крутыми ребятами. Как, похоже и этот.

 Практически воплощение героя любовного романа: синеглазый, черноволосый, загорелый, военный, красивый… Ну разве что не здоровенный, вполне себе среднего роста. И волосы, в противоположность тем самым героям, не длинные, а коротко подстрижены, практически под ёжик.

 - Мы знакомы? – рискнула спросить Кристина, потому что память Кармин молчала.

 - Ну что вы, никогда с вами не встречался – белозубо улыбнулся «герой-любовник». – Полковник Гран, недавно вернулся из колоний и решил окунуться в светскую жизнь столицы.

 - Кармин Эллинэ.

 - О, кто же вас не знает. Но вернемся к моему вопросу о философии красивой смерти…

 Они уже достаточно отошли от оставшейся безымянной подружки – та сидела на стуле, округлив глаза, что-то рассказывала стайке девиц – поэтому Кристина призналась честно:

 - Первый раз слышу о госпоже Фуман и ее туманной философии.

 - Однако вы кратко изложили ее суть: упоение смертью, красота тления…

 - Я просто хотела отвязаться от назойливой девицы.

 Полковник расхохотался:

 - Узнаю, узнаю ту самую Кармин, о которой мне рассказывал ваш дядюшка.

 - Что за дядюшка?

 - Господин Лефан.

 - Вы что, вместе с ним ловили слонов в джунглях Занзибара?

 - Ну что вы, во времена славы Лефана я еще лежал в пеленках в домике моих родителей. Все гораздо проще, мы живем по соседству, и он много о вас рассказывает…

 В этом месте полковника Грана окликнул кто-то из знакомых и он, раскланявшись и рассыпавшись в комплиментах и извинениях, исчез с горизонта.

 Кристина, которую уже успело утомить исполнение светской обязанности в виде посещения этого трижды художественного салона, присела на пустовавший стул, рядом с могучим стариком с роскошной седой бородой.

 - Госпожа Эллинэ? – тут же спросил он.

 Кристина зарычала. Мысленно, конечно. Как, интересно, знаменитости живут такой вот жизнью, когда каждый, кто тебя знает – то есть девяносто процентов населения страны – обращается к тебе, как к давнему знакомому и ему все равно, что ты видишь его первый и последний раз в жизни? Она, Кристина, знаменитость всего час и уже в гробу видала это счастье!

 Старик, к счастью, оказался не пустым любопытствующим, а знаменитым писателем Леже Невером, тем самым, чьими приключенческими романами зачитывалась прежняя Кармин. Господин Невер откуда-то знал, что она является его поклонницей и просто решил полюбопытствовать, что именно ей понравилось. Вообще, после короткого разговора у Кристины сложилось впечатление, что у писателя сейчас творческий кризис и он просто не знает, о чем же ему еще написать. После пятидесяти пяти книг – неудивительно…

 Она вежливо распрощалась с Невером, встала… Что-то, на самом краю зрения, показалось ей неправильным, что-то как будто царапнуло взгляд…

 Рукав?

 Из-под манжета правого рукава торчал белый уголок картонной карточки.

 Кристина могла бы поклясться, что его там не было до… Ну, как минимум, до прихода в Салон точно не было.

 Кто-то положил ее туда пока она прогуливалась по Салону, верно?

 Кто? И зачем?

 Кристина, с неудовольствием заметив, что ее пальцы чуть – совсем чуточку – дрожат, достала карточку. Перевернула.

 На белой бумаге четкими буквами было напечатано: «Завтра в пять часов вечера. Кафе «Зодиак». Столик у второго окна справа».

Кристина резко обернулась, как будто подсунувший ей этот сюрприз незнакомец должен был стоять сзади, помахивая целым пучком карточек. Разумеется, там никого не оказалось. Ну, кроме нескольких сотен посетителей Салона, ни один из которых не подходил, потому что…

 Она поняла.

 Потому что никто из этих сотен не приближался к ней достаточно близко для того, чтобы суметь незаметно вложить записку в отворот рукава. Кроме…

 Кристина прищурилась, внимательно рассматривая толпу.

 Писатель Невер все так же сидел неподалеку, не обращая на нее внимание. Разве что грустное выражение с его лица сошло, и он азартно записывал что-то в большой блокнот. То ли романиста наконец посетила загулявшая муза, то ли он готовит новый план по убийству ее, Кристины…

 Полковник Гран, окруженный несколькими восхищенно внимавшими ему девицами, профессионально зажавшими его в угол, заметил взгляд Кристины и обреченно вздохнул. Может, показывая, как ему надоело женское внимание, а может, сожалея, что не узнал заранее о том, что на Салоне окажется госпожа Эллинэ и он не успел приготовиться к тому, чтобы воткнуть ей под ребро тонкий стилет…

 Безымянная подружка и вовсе куда-то исчезла. Может, вызванивает бригаду киллеров, которые ворвутся сюда и расстреляют Кристину из автоматов…

 Так, стоп. Отставить панику.

 С чего ты взяла, что хоть один из них – убийца по прозвищу Спектр?

 Карточка? Так она совершенно не похожа на карточки Спектра. Тот, во-первых, не назначает свидания, а просто оставляет их как подпись, во-вторых, надпись не проявилась ос временем, а была видна изначально, в-третьих не была написана от руки синими чернилами, а была напечатана на машинке заранее…

 Не Спектр? Возможно. Тогда – кто?

 Что это еще за шутки? Тайный воздыхатель? Навряд ли. Записка не похожа на признание в любви, скорее, на приказ – а кто может приказывать наследнице миллиардов, будущей, после признания Советом Мудрейших, олигарше… олигарке… олигархессе… кроме того самого Совета, которому нет смысла играть в игрушки с подсовыванием записок – либо на уведомление о месте и времени встречи, о которой было давно договорено. А она ни с кем, вроде бы…

 Черт побери…

 Кристина сообразила. Это Кармин и какие-то ее договоренности, о которых она, Кристина, не имеет ни малейшего понятия, потому что в доставшейся ей памяти мертвой девушки не сохранилось никаких воспоминаний на этот счет.