Только к обеду поднялся ветерок и разогнал туман по лесу. Лишь унылые серые обрывки висели, зацепившись драными краями за колючие ветки елок.

К этому времени мы уже добрались до поворота на Боровую. Я задумчиво взглянул на петляющую между сосен тележную колею.

— В Боровой князю на наш берег не переправиться, — сказал Джанибек, словно угадав мои мысли. — Там речка глубокая, хоть и нешироко. А вода сейчас холодная, вплавь они не пойдут. Только вброд, на переправе.

— Это раньше было не переправиться, — возразил я. — А теперь один добрый дух построил в деревне мост.

— Не вовремя, — согласился Джанибек.

— И хазары вполне могут про этот мост знать. Набег нам теперь не страшен. А вот князь запросто захочет сократить путь до Старгорода.

— Что думаешь делать, Немой? — спросил Джанибек.

— Перехватить князя посреди деревни будет трудно, — решил я. — Придётся сломать мост.

— Это я запросто! — оживился Соловей и залихватски свистнул. Макушки ёлок пригнуло к земле. С покачнувшейся берёзы, хрипло каркая, сорвалась ворона.

— Ты нам на переправе пригодишься, — сказал я. — А успеешь ли догнать — хер его знает!

Я задрал голову и позвал духа земли:

— Сможешь мост в Боровой сломать?

— Я больше строить люблю, — огорчился дух.

— Понимаю, — кивнул я. — Но учти — по этому мосту и Барджиль может уйти.

— Не уйдёт! — загрохотал дух. — Сломаю на хер!

— Хорошо! — хихикнул внутри меня демон лжи. — Быстро учишься, Немой!

— Заглохни! — оборвал я его.

— Встречаемся у переправы, — сказал я духу. — Если доберёшься быстрее нас — постарайся никого не спугнуть.

— Кроме Барджиля, — громыхнул дух.

Я вздохнул. Похоже, необдуманным воровством шаман нажил себе злопамятного врага.

Интересно, зачем Тенгри помог ему выбраться из пещеры? Какие долгоиграющие планы выстроил этот хитроумный бог?

— По любому, он затеял какую-то подставу! — проворчал внутри демон подозрительности.

— Рога ему обломать, чтоб не выделывался! — рыкнул демон злобы.

— Не по херу ли вам? — сонно промычал демон лени.

Его голос я слышал впервые. Надо же, проснулся!

— А ты что думаешь? — спросил я у демона лжи.

— Немой! — удивился он. — Я же всё равно совру!

А, точно, бля!

— Ну, и иди на хер тогда! — невежливо послал я змея.

— Я где-то слышал это имя, — нехотя прошипел змей.

Я сделал вид. Что не обратил на него внимания. Лучший способ заставить разговориться.

— Ты понял, Немой? — настаивал змей.

— Я понял, что ты спесдишь и не поморщишься, — ответил я.

— Точно говорю — где-то я про него слышал!

— Хорошо, я запомню, — пообещал я.

Мы посмотрели вслед каменному великану. Изящно огибая деревья, он шагал в сторону Боровой.

— Теперь пойдём напрямую через лес, — сказал я дружине. — Не отставайте. Если что — сразу сигнальте, чтобы никого не потерять.

Все согласно кивнули.

Перекидываемся, Немой!

В голове звонко щёлкнуло.

Я принюхался к холодному лесному воздуху и мягко прыгнул с дороги направо, в лес.

Вести за собой по лесу всадников оказалось не так просто, как пробираться в одиночку.

Один раз пришлось огибать небольшое, но коварное болото, в котором лошади просто увязли бы.

Затем путь перегородил густой низкорослый ельник. Видно, он поднялся здесь после давнего лесного пожара.

В одиночку я запросто прошмыгнул бы сквозь тесно сплетённые ветки. Но сейчас пришлось круто забирать влево и чуть ли не возвращаться обратно к дороге.

Посреди ельника, возвышаясь над ним, стоял огромный лось с одним рогом. Второй был обломан, из большой ушастой головы торчал только жалкий пенёк.

Зверь нетерпеливо дёргал длинными ушами, отгоняя докучливых осенних мух. На нас он взглянул печальными глазами.

Джанибек вскинул лук, но сейчас же опустил. Возиться с добычей было некогда, а бросать такую гору мяса волкам — глупо и жестоко.

Наконец, я выскочил к знакомой ограде. Колья всё так же крепко вбиты в рыжую лесную землю. Над калиткой приветливо скалился жёлтыми зубами человеческий череп.

Перекидываемся, Немой!

Я с облегчением поднялся на ноги. В животе привычно заурчало от голода.

Бля, Немой! Тебя убить легче, чем прокормить!

— А зачем лося отпустили? — заныл внутри демон обжорства.

Я отмахнулся от него и толкнул калитку.

В этот раз изба на восьми столбах повернулась к нам дверью.

На высоком крыльце стояла помолодевшая Яга.

— Можно? — улыбнулся я, входя в калитку. — Привет!

Омоложение Яги подействовало на меня странным образом. Хотя, какого хрена, странным? Нормальным образом оно подействовало. Как на любого мужика.

— Здравствуй, князь.

Яга чуть наклонила голову, разрешая войти. Голос её звучал сухо.

Дружинники соскочили с лошадей и по одному прошли в узкую калитку.

— Ничего, если наши лошади немного попасутся у тебя на поляне? — спросил я Ягу, чтобы разрядить напряжённость.

Она промолчала.

— Если что — я сам за ними уберу, — продолжил я.

— Не надо ничего убирать, князь, — соизволила ответить Яга. — Что природное — то природе на пользу.

Ипать!

Таким тоном можно пельмени замораживать!

— Проходите в дом! — кивнула Яга княжичу и дружинникам.

Я сделал, было, шаг, но она остановила меня холодным взглядом.

— Извини, князь! Тебе придётся подождать здесь. Я не могу тебя впустить с... с тем, что у тебя внутри.

Ясно, бля!

Демон похоти внутри разочарованно хрюкнул.

— Вообще-то, я собирался объяснить тебе, зачем мы приехали, — начал я.

— Я знаю, — еле слышно сказала Яга.

— Ну что ты, Немой! — вдруг влез в разговор княжич. — Я и сам смогу объяснить, если надо.

Он несмело улыбнулся Яге. А она с улыбкой кивнула ему в ответ.

— Конечно, княжич!

Вот теперь мне точно всё стало ясно! И для кого она молодилась — тоже.

Княжич и дружинники вошли в дом. Проводив их взглядом, Яга повернулась ко мне. В её глазах застыла тревога.

— За каждый проход туда надо платить, князь, — сказала она. — В прошлый раз ты сам заплатил за себя. А что будет теперь? Ты знаешь? И где мне взять столько сил? Или ты снова поделишься ими со мной?

— Почему нет? — рыпнулся внутри демон похоти.

Но я намертво придушил его.

— Ты лучше меня знаешь, как правильно, — ответил я Яге. — И в любом случае — спасибо за помощь. Если я когда-нибудь смогу помочь тебе...

— Сможешь, наверное. Спасибо за понимание, князь!

Яга ушла в дом, плотно закрыв за собой дверь.

В окнах избушки затрепетали огоньки свечей. Я увидел, как моя команда усаживается за стол. Яга поставила перед ними тарелки и чугунок.

Ясно! Значит, ужином она их накормит. И то хлеб!

Княжич смеялся, что-то рассказывая Яге. Не то, чтобы это было мне неприятно. С чего бы? Но непонятная досада щемила сердце.

Я отвернулся от окна, развязал первый попавшийся мешок, и отыскал в нём сушёное мясо и сухари.

Достал из кармана фляжку с остатками самогона.

Жизнь продолжается, Немой! И даже налаживается. Тебе не придётся сражаться с кощеем в одиночку. И князья в это время будут в безопасном месте.

Потому, что если бы ты придумал херню — то Яга прямо сказала бы об этом. И сейчас ты скитался бы по холодному осеннему лесу, думая, куда спрятать княжича.

— А может, разнесём избушку на хер? — без особой надежды предложил демон ярости. — Или хоть забор повалим?

Я в корне придушил это чудесное намерение, бросил на землю седло и уселся на него.

Война войной, а жрать-то хочется!

Дверь избушки снова открылась. На пороге показался Соловей с дымящейся миской в руках.

— Это тебе, Немой! — виновато сказал он. — Грибная похлёбка.