Смотрела на Лазара снизу вверх и не могла поверить собственным ушам. Он что, обиделся, что ли? Злится из-за того, что я виню его? В глазах оборотня плескалось что-то мне непонятное, но его явно обуревали очень сильные эмоции. Зрачок сузился и превратился в темную точку, а радужка посеребрилась, сверкая так, словно Лазар переполнен магией, излишек которой некуда сбросить. Опускать ментальные блоки и проверять свою догадку побоялась. Эмоции Лазара передавались слишком сильно и ярко, так, что я не всегда могла их сдерживать.

— Допустим, ответ на этот вопрос я найду, но что от этого изменится? — скривилась я.

— Ничего! Тогда для чего ты испытываешь меня? Для чего задаешь вопросы и устраиваешь скандалы, если это ничего не поменяет? — он схватил меня за плечи и встряхнул так, что я на секунду попрощалась с головой.

— Потому что я хочу хотя бы надеяться на то, что что-то изменится, — горько проговорила я, потеряв весь запал. — Мы никогда не начнем ладить, потому что слишком разные, но оказались в клетке. Ты требуешь чего-то в своей привычной манере, я сопротивляюсь и иду наперекор. У нас не будет жизни, а будет война.

— Глупости. Рано или поздно мы научимся договариваться.

— Да? — вздернула брови, — оглянулась вокруг и ухватилась за штору. — Мне она не нравится. Ты предлагал мне здесь жить, — многозначительно взглянула на него, сжимая темную ткань в кулаке.

— Мне нравятся мои покои, — после недолгой паузы проговорил он, но не успел закончить.

Взглянула на него, удивленно вскинула брови и обиженно надула губки.

— Ты что…

Он даже не договорил. Я взглянула на кулак и очень натурально разинула рот, отдернула кулак и всплеснула руками, качая головой.

— Ну надо же, горят! — посетовала я, наблюдая, как голодный огонь, управляемый мной, пожирает ненавистную ткань, но не касается других элементов декора. И когда дело было сделано, он мгновенно погас.

— Придется менять, — с печальной миной рассматривала горстку пепла на ковре у ног. — Хотела сказать, что мне жаль, но передумала, — тряхнула головой и выразительно взглянула на будущего мужа, — родители с детства говорили, что врать нехорошо.

Выдохнула и серьезно посмотрела на Лазара, который сверлил меня тяжелым взглядом.

— И что ты будешь делать? — уже серьезным тоном спросила я. — Так будет всегда. Мы будем идти наперекор друг другу, чтобы добиться желаемого.

— Отлично сыграно, — ухмыльнулся он, — только, если ты капризничаешь и ведешь себя, как ребенок, то я готов жертвовать мелочами, — обвел взглядом оголенное окно, — чтобы добиться цели, — развернулся и пошел к столу, — ты можешь сжечь здесь все, но только тогда, когда займешь место в соседней комнате.

Я много думала о нашем первом более или менее нормальном разговоре. Послевкусие после него осталось странным. Гнев, который я испытывала, подпитывал меня, придавал силы, заставлял строить планы, чувствовать себя увереннее. Испытывать неприязнь к Лазару было удобно. На него можно было выплеснуть все свои эмоции, тем более, он регулярно подливал масло в бушующий огонь моего гнева. Но, как бы я не хотела, пришлось признать, что кронпринц такой же заложник, как и я. Но если я бунтовала и истерила, то он успел смириться. И теперь, после осознания этого, в душе царила пустота. Из меня словно выкачали всю энергию. Я практически не выходила из своих покоев, ни с кем не разговаривала, лишь отвечала на вызовы родителей. Но и с ними разговор не складывался. Лазар почему-то решил, что мое состояние — прекрасный повод для того, чтобы я поселилась в его покоях, но и в этот раз получил отказ. Аина и Роя регулярно докладывали о том, что придворные дамы жаждут поближе познакомиться с невестой кронпринца и зазывают меня на чай. Я вежливо отказывалась, обещая, что в другой раз с удовольствием приму их предложение. А пока… Меня словно туман безысходности окутал, сквозь который не проникали теплые лучи светлого и счастливого будущего. Мне казалось, что теперь вся жизнь будет вот такой: серой, скучно и унылой. А от мысли, что рано или поздно в моем сердце появятся навеянные чувства, тело будет изнывать от наведенного магией желания, а рядом будет мужчина, которого я буду любить душой, но ненавидеть мозгом. Злилась ли я на Богов? Сначала да, теперь я чувствовала разъедающее равнодушие. Они распоряжались нашими жизнями, можно ли их судить за то, что они приняли такое решение? Сначала я думала, что можно, а потом взглянула на Радку, которой приказали связать себя со мной. И теперь ее взгляд был наполнен любовью. Все оказалось слишком сложным и противоречивым, и когда я поняла, что запуталась в собственных суждениях и мыслях, то просто перестала об этом думать. Будет так, как будет.

— Роя, кто будет вторым на этом завтраке?

— Его Высочество, — ответила служанка, — он приказал накрыть на двоих.

Поджала губы и кивнула. Села в одно из кресел и стала ждать. Барабанила пальцами по подлокотнику, но к еде не притронулась. Взгляд был устремлен в пустоту. Во мне словно огонь погас. Два дня назад я даже пропускала меду пальцами пламя, чтобы убедиться, что не лишилась магии. Прозвучали два коротких стука, после чего дверь сразу отворилась.

— Тебя не учили, что в чужие покои нужно входить только после разрешения? — не оборачиваясь, холодно проговорила я.

— Это всего лишь гостиная, — его шаги, как и всегда, были беззвучны. Он словно плавал над полом, иногда это даже пугало.

— Это мои покои. И мне не нравится, что ты вламываешься в них, как к себе домой, — проводила его взглядом.

— Ты здорова? — уже в который раз за последние дни спросил Лазар и нахмурился.

— Более чем. Почему ты решил, что я буду рада твоей компании на завтраке? — безразличным тоном проговорила я.

— И все же я вызову к тебе лекаря. И в который раз прошу, сними эту, — он замолчал на несколько секунд, — вещицу, — бросил неприязненный взгляд на подвеску Карониуса. — Вероятно, это она на тебя так повлияла.

— Я сниму ее только тогда, когда захочу этого.

Знала, что Лазар ошибался. Подвеску я снимала каждую ночь и убирала в заветную шкатулку, но к утру ничего в моем состоянии не менялось просто потому, что подарок Карониуса никак на меня не воздействовал.

— Хорошо, — также бесстрастно проговорил Лазар. — Я пришел лишь для того, что бы напомнить, что сегодня на закате нас свяжут еще одной нитью, — рывком поднялся из кресла и пошел к выходу.

— И даже завтракать не будешь? — немного приподняла брови и оглядела нетронутые тарелки и блюда.

— Нет.

— А девочки старались.

За спиной на несколько секунд повисла тишина, но меня не терзало любопытство, поэтому я не стала оборачиваться. Вздрогнула, когда внезапно раздался грохот захлопнувшей двери. Ушел. Вздохнула и оглядела стол. Аппетита не было. Уже давно. Но я заставляла себя есть. Хорошо, что Лазар напомнил о ритуале, дни слились в одно серое пятно, и я даже не заметила, как пришло время для следующего ритуала. Я надеялась, что хотя бы это событие немного встряхнет и взбодрит меня. И, к сожалению, не ошиблась.

****

Лазар пришел за мной тогда, когда свет Нереиды коснулся макушек деревьев. Бесстрастно скользнул по мне взглядом, кивнул и повел из дворца. Похоже, равнодушие, овладевшее мной, оказалось заразным. Хотя я не могла понять, кто из нас заболел им первым, порой, мне казалось, что я переняла это от кронпринца.

Всю недолгую дорогу, большую часть из которой провели в экипаже, молчали. Практически не смотрели друг на друга, делая вид, что городской пейзаж нас интересует больше. Ни один из нас не проронил ни слова, и даже кошки, пребывавшие обычно в благостном настроении от прогулок, вели себя тихо и тенями следовали за нами.

Храм всех Богов находился в самом центре зеленого города. Оборотни так сроднились с природой и, видимо, не хотели ни на секунду отрываться от леса, что даже в центральной части их столицы раскинулась небольшая роща. Аллеи, вымощенные брусчаткой, разбегались широкими лентами в разные стороны. По одной из таких аллей пошли и мы. На нас бросали косые взгляды, прогуливающиеся горожане, отвешивали поклоны, приседали в реверансах и с улыбкой приветствовали будущих правителей. Но меня совсем не занимали мысли о том, что же на самом деле скрывалось за этими улыбками и радушием. Фонари уже освещали дорожки мягким светом, в воздухе витал приятный запах хвои, я вдыхала его и не чувствовала ничего.