– Прекрати!

И пить шерри из всех восьми бокалов для шерри,– не унималась Изабел, прочитав этикетку на другой коробке.– Жизнь замужем – это сплошная карусель!

– Изабел, хватит!

Милли корчилась от смеха, в глазах появился задорный блеск.

– Электрическая хлебопечка… Слушай, я бы тоже не отказалась от такого подарка.– Изабел взглянула на сестру.– Милли, ты в порядке?

– Да. Все хорошо,– соврала Милли, но ее смех перешел во всхлипы, а из глаз вдруг капнули две слезинки.

– С тобой что-то происходит.– Изабел положила руки Милли на плечи.– Что стряслось? О чем ты хотела поговорить, когда звонила мне в Париж?

– Господи, Изабел! – Милли залилась слезами.– Все просто ужасно!

– Что именно?

– У меня беда.

– Да говори же! – Изабел не на шутку встревожилась.– Милли, что случилось?

Милли молча смотрела на нее.

– Пойдем,– наконец промолвила она.

Она вернулась в свою комнату, подождала, пока Изабел зайдет вслед за ней, и заперла дверь на ключ. Изабел молча наблюдала, как Милли сунула руку в каминную трубу и, порывшись, вытащила оттуда старую школьную сумку для сменной обуви, перетянутую веревкой.

– Что…

– Погоди.

Милли пошарила в сумке и достала еще одну сумку, поменьше, а из нее извлекла коробочку, накрепко замотанную бечевкой. Потянув за бечевку, Милли сняла ее вместе с крышкой и несколько секунд смотрела на открытую коробку, а затем протянула ее Изабел.

– Вот,– сказала она,– вот что случилось.

– Чтоб мне провалиться!..– ахнула Изабел.

С фотографии из коробки на нее смотрела Милли в свадебном платье, лучезарно улыбающаяся в облаке конфетти.

Изабел взяла фотографию, чтобы рассмотреть поближе, потом отложила и взяла вторую. На ней были запечатлены двое мужчин, стоявших бок о бок, один темноволосый, другой – блондин. На следующей фотографии темноволосый целовал Милли руку. Милли явно позировала перед камерой: вуаль закинута за плечо, на лице – сумасшедшее счастье.

Не говоря ни слова, Изабел просмотрела всю стопку. В коробке под фотографиями лежало несколько выцветших кружочков конфетти и маленькая открытка с цветами.

– Можно?

– Валяй.

Изабел раскрыла открытку и прочла: «Лучшей невесте на свете. Всегда твой, Аллан». Она посмотрела на сестру.

– Кто, черт побери, этот Аллан?

– А ты как думаешь? – хрипло выговорила Милли.– Мой муж.

Когда Милли, запинаясь, закончила свою историю, Изабел резко выдохнула, встала и молча подошла к камину. Милли, которая сидела в кресле и прижимала к груди подушку, с тревогой следила за реакцией сестры.

– Просто в голове не укладывается,– наконец промолвила Изабел.

– Знаю.

– Ты и в самом деле вышла замуж только ради того, чтобы этот тип смог остаться в стране?

– Да.

Милли посмотрела на свадебные фотографии, разбросанные по полу, на себя – юную, полную жизни, счастливую. Во время рассказа она заново ощутила романтику и риск своего поступка, и впервые за все годы на нее нахлынула ностальгия по тем чудесным и бурным дням в Оксфорде.

– Ублюдки! – Изабел возмущенно качала головой.– Они сразу поняли, что нашли дурочку.

Милли уставилась на сестру.

– Все было не так.

– Что значит «не так»? Милли, тебя использовали!

– Неправда! Я помогла им по собственному желанию. Они были моими друзьями.

– Друзьями! – едко передразнила Изабел.– Ты действительно так считаешь? Если они и впрямь были с тобой не разлей вода, почему я ни разу их не видела? И не слышала о них?

– Мы потеряли связь…

– И когда же вы потеряли связь? Как только ты поставила подпись в нужном месте?

Милли молчала.

– Ох, Милли,– вздохнула Изабел.– Они тебе заплатили?

– Нет. Мне подарили ожерелье.– Милли достала из коробки нитку мелкого жемчуга.

– Солидная компенсация,– саркастично заметила Изабел.– Учитывая, что ради них ты нарушила закон. И что тебя могли судить. Между прочим, Министерство внутренних дел отслеживает фиктивные браки! Или это тебе неизвестно?

– Не надо,– дрожащим голосом попросила Милли.– Что сделано, то сделано. Теперь ничего уже не исправить.

– Ладно,– вздохнула Изабел.– Прости, пожалуйста. Представляю, как тебе сейчас плохо.– Она взяла одну из фотографий и стала ее рассматривать.– И ведь решилась их сохранить!

– Глупо с моей стороны, я знаю. Но я не могла просто взять и выбросить снимки. Это все, что осталось от того времени.

Изабел вздохнула и отложила фотографию.

– Саймону ты, конечно, ничего не сказала. Милли покачала головой, плотно сжав губы.

– Ты должна это сделать. Понимаешь?

– Нет,– Милли закрыла глаза.– Не могу.

– Придется. Пока этот типчик, Александр, тебя не опередил.

– Может, он будет молчать,– жалобно проговорила Милли.

А может, не будет,– отрезала Изабел.– Рисковать нельзя.– Она снова вздохнула.– Послушай, просто сядь и поговори с Саймоном. Он не рассердится. В наши дни очень много разведенных людей.

– Угу.

– В этом нет ничего зазорного. Ну подумаешь, разведена! – Изабел пожала плечами.– Бывает и хуже.

– Я не разведена,– сухо сказала Милли.

– Что?

– Я не разведена. Я замужем.

В комнате воцарилась мертвая тишина.

– Ты замужем? – ошеломленно прошептала Изабел.– Ты до сих пор замужем? Милли, у тебя же в субботу свадьба!

– Знаю! – в отчаянии крикнула Милли.– Думаешь, я не в курсе?

Изабел в ужасе глядела на сестру. Милли зарылась головой в подушку и залилась безмолвными слезами.

Бутылка бренди стояла в кухне. Надеясь, что там никого нет, Изабел открыла дверь. Оливия оторвалась от телефона.

– Изабел,– произнесла она драматическим шепотом,– случилось самое худшее!

У Изабел упало сердце.

– Что?

– Не хватает прислуги! Придется как-то совмещать.

– А-а.– Изабел охватило внезапное, непреодолимое желание расхохотаться.– Ерунда, мам.

– Что значит – ерунда? – зашипела Оливия.– Свадьба выйдет убогой! – Она сощурила глаза, глядя, как Изабел наливает бокал бренди.– Ты начала пить?

– Это для Милли. Она немножко нервничает.

– У нее все в порядке?

– Все замечательно, мам!

Изабел вернулась в комнату Милли, заперла дверь и похлопала сестру по плечу.