— Где Маркус и Игнат? — с трудом переводя дыхание, спросил Таринор.

— Они отправились к крепости, я не успел их остановить. — ответил Драм. — Идём за ними?

— Я в них верю и не могу оставить войско. — наёмник увидел, как к полю боя приближаются свежие силы Хоулов и Глидов, но тут же заметил новые волны мертвецов, бегущих с другой стороны крепости. Нужно оттянуть их силы. Пора! Только бы Кельвин не подвёл… Наёмник достал рог и протрубил трижды.

Игнат пришпоривал коня, что есть мочи, надеясь, что его учитель удержится в седле позади него. Их целью было добраться до ворот во что бы то ни стало.

— Прикрой лошади глаза! — крикнул Маркус, а когда Игнат сделал это, от всадников разошлась волна пламени, заставившаяся мертвецов беспорядочно метаться. Вот и врата Пепельного зуба, но как пробраться внутрь, если из них постоянно появляются всё новые и новые мертвецы?

— Нужно спешиться! — скомандовал маг и спрыгнул с лошади, едва сохранив равновесие. — Игнат, прикрой спину!

Бывший декан Огня глубоко вздохнул и раскинул руки в стороны. Потом он резко выставил их вперёд¸ выпуская столь сильный поток огня, что ноги заскользили по земле. Все до единого мертвецы прямо перед ним оказались испепелены на месте, а те, кто был вокруг, носились с безумными воплями, пытаясь потушить охватившее их пламя. Проход был свободен.

Внутри оказалось ещё полтора десятка мёртвых воинов, с которыми маги справились без особого труда, не дав даже приблизиться. Двор опустел.

— Где же чёртов Вингевельд? — нахмурившись, спросил Игнат. — Наверняка где-то прячется, чтобы ударить исподтишка.

— Зачем победителю прятаться?

Маги обернулись на голос, донёсшийся со стороны башни. В разрушенной арке у входа в неё стоял старик в серебристо-голубой мантии, седовласый с длинной, но аккуратной бородой и пронзительным взглядом. Архимаг Вингевельд выглядел так же, как в тот день, когда отчислял Игната из Академии.

— Здравствуй, Маркус. — сказал он голосом, полным ледяного спокойствия. — Вижу, ты всё-таки нашёл мальчишку, хотя теперь его так уже и не назвать. Полагаю, посох он пропил или потерял?

— Вингевельд! — взревел маг. — Ты пытался меня убить! Сначала кораблекрушение, а потом эти мерзкие демонические твари!

— И тебя не взяло ни то, ни другое. Похвальная стойкость для такого безвольного человека, как ты, Аронтил. Но не будь столь эгоистичен, я пытался избавиться не только от тебя, но и от всех огненных магов. В новом мире, который я создам, нет места безумию и хаосу, на которые провоцирует так любимая тобой магия огня.

— Хватит болтовни, Вингевельд! — вскрикнул Игнат и в архимага полетел огненный сгусток, который тут же исчез в облаке пара за пару шагов до него.

— Вижу, манеры у тебя остались прежние, Игнат. Никакого уважения к тем, кто старше, мудрее и… могущественнее. — едва архимаг произнёс это, ноги юноши сковал лёд, крепко приморозив его к земле. — всем, кто вставал у меня на пути, я предлагал присоединиться на пути к новому миру, где не будет тирании богов и королей. Власти благородной крови, чьи обладатели настолько не ценят кровь простолюдинов, что готовы с лёгкостью проливать её ради своих интересов и своих богов. Да, фанатики веры, чьё слепое повиновение богам стоило миру немалых потерянных жизней, ещё опаснее своих небесных повелителей, взирающих на смертных с жестоким безразличием. И всё же у всех них был шанс искупить вину и встать на путь истинный. У вас же такого шанса нет. Огненная магия оставляет на душе ожог, который уже не залечить. Человек не способен в полной мере контролировать столь опасную стихию. Она несёт лишь смерть и разрушение.

— Как и твоя армия, Вингевельд. — сказал Маркус.

— Мои действия — вынужденная мера. — мгновенно и невозмутимо ответил архимаг, будто бы ждал этого обвинения. — Нельзя вскрыть нарыв, не причинив боль. Смерть всех этих людей — их выбор. Ваша же смерть — необходимость.

Вместо ответа на эти слова Маркус выпустил поток пламени в архимага. Тот ловко отклонил его, сотворив ледяной щит. Тогда в него полетело пламя от Игната. Вингевельд уклонился и сбил юношу с ног порывом ветра. Когда тот оказался на земле, то обнаружил, что теперь и его руки оказались плену намёрзших на них глыб льда.

— Ты так ничему и не научился, всё такой же прямолинейный и наглый мальчишка. Пусть Маркус каким-то образом и вернул тебе силу, но это уже не важно. Ты никогда не был достоин называться магом. — после этих слов Игнат вскрикнул от боли. В его ноги и руки словно впились сотни крошечных игл.

— Что проку от силы, которая не устоит перед обыкновенным дождём? — произнёс архимаг и мелкий град превратился в противный моросящий дождь. Тучи над крепостью озарила вспышка. Раскатисто грянул гром. — Я могу лишить вас обоих хвалёной огненной мощи, всего лишь обрушив на это место ливень, став при этом ещё сильнее.

Маркус взмахнул руками, каждый мускул которых был напряжён, и архимага окружил плотный огненный кокон. В этот момент дождь усилился, и маг почувствовал, как слабеет. Пламя вокруг Вингевельда истончалось и, наконец, исчезло совсем.

— Интересный ход, Маркус. — сказал архимаг, туша обуглившийся рукав мантии, и на огненного мага тут же обрушился поток воды с неба, тяжёлый давящий ливень. Маркус понимал, что Вингевельду достаточно движения руки, чтобы мгновенно заморозить его в глыбе льда и, собрав всю оставшуюся силу, запустил самую быструю в своей жизни огненную стрелу, попав архимагу точно в щёку. Вингевельд вскрикнул, и ливень снова стал обычным дождём.

— Вижу, я недооценил твои особые таланты. — проговорил он, потирая обожжённую кожу.

— Довольно слов. — со злостью сказал Маркус и из последних сил поднял вверх дрожащую руку.

— Просишь помощи у богов? — усмехнулся Вингевельд и ноги Маркуса обволокло льдом. Огненный маг не ответил, вместо этого он закрыл глаза и сосредоточился на том, что творилось в небе. Всполох молнии. Ещё один. Чистая сила… Ледяная корка тем временем уже покрыла ногу до колена, причиняя острую боль. Она мешала концентрироваться на самом главном, на том, что давало ему силы жить. Вдруг он услышал стон Игната и ярко вспомнил того мальчишку, которого вывез из Дракенталя. Того, кто радовал и огорчал его все эти годы. Кто стал для него сыном…

Вспышка молнии устремилась в руку, словно соединив Маркуса с грозовой тучей нитью чистого света. В этот же самый момент маг ощутил острую боль в груди. Он лишь успел выкрикнуть Игнату «закрой глаза!» и выставить вперёд руку, обрушивая на архимага всю мощь небесного огня. Двор крепости озарился ослепительной вспышкой и оглушительным громом, а потом всё стихло.

Игнат увидел, как белая огненная вспышка превратила каменную арку в щебень, а архимага, успевшего в последний момент что-то наколдовать, отшвырнула обратно в башню. Маркус же лежал на земле без движения. Юноша почувствовал, что ледяные оковы ослабли. Он сумел разбить ихна маленькие осколки льда, освободив руки и ноги, и тут же оказался возле Маркуса. Бывший декан огня с трудом открыл глаза.

— Ты победил его, папаша! Ты сумел!

— Наверное… — еле слышно проговорил маг. — Я… не чувствую ног и…

Игнат обнял Маркуса, чьё тело было холодно как лёд.

— Всё хорошо будет, ты только держись!

— Прости, Игнат. Я пытался быть… хорошим человеком… Хотел… Вырастить тебя… — Маркус дышал с трудом.

— Ты вырастил меня. И всегда будешь лучшим из людей… — Игнат чувствовал, как сердце в холодной груди мага перестаёт биться. — Спасибо тебе за всё, отец.

— Я всегда любил тебя… И теперь… всегда буду с тобой… — маг испустил последний вздох и глаза его закрылись. — Мой сын. — прошептали холодные губы в последний раз.

По щекам юноши потекли слёзы, сердце разрывалось на части и лишь серые камни крепостной стены безразлично взирали на него в этот момент. Он не хотел разжимать рук, не хотел отпускать Маркуса навсегда. Мир словно перестал существовать, и всё вокруг стало нереальным. Он вновь взглянул на мокрое от дождя лицо мага, на глаза, которые больше никогда не откроются, на губы, которые больше не дадут совета, и горечь утраты пронзила самую глубину его души.