— Майхель, старый прохвост, ты же уже придумал план, как подмять под себя все светлое сообщество, наверняка собираешься держать всех в страхе, — в голосе Бериаса слышится насмешка, но он не осуждает колдуна.

— Боишься не справиться со мной, генерал? — пока они спорят, пытаюсь распутать тихонько руки или мысленно дозваться фамильяра. Отчаяние сковывает душу, ничего не получается. Вся моя уникальность бессильна.

Знакомые уверенные шаги. Норт присаживается рядом, кладет пальцы на шею — туда, где бьется пульс.

Мне хочется спросить его: «за что?» Почему он предал? Все его слова о любви к Софи были ложью? Все, что он говорил мне — сплошная неправда? Как он мог так с нами поступить? Не пытаюсь даже прощупать его эмоции, я сделала выводы об этом человеке раньше, чем он поднялся на ноги и произнес:

— Девочка давно пришла в себя, — поднимается и отходит, дальше притворяться нет смысла. Если у меня и были сомнения и надежда, то сейчас они развеялись. Больно ошибаться в человеке. Разочарование такое сильное, что сердце кровоточит. — Много здесь успели наговорить? — требовательно обращается к ведьме и колдуну.

— Я только что проверял, она была в отключке. Можно начинать готовиться к обряду, предупредите принца, чтобы через два часа он был на месте, — в голосе Майхеля слышится нетерпение.

— Я сам перенесу принца, когда настанет нужный момент, — обрывает его Норт.

— Посадите девчонку на стул и выйдите отсюда, — требовательным тоном. Скрип ножек по полу давит на уши. Под руки меня подхватывает Бериас и усаживает на стул, путы впиваются в кожу, я с трудом сдерживаю вскрик. Не хочу показывать им, что мне больно. Не обращаю внимание на то, что все выходят, кроме императрицы. Смотрю в пол, но голову не опускаю. — Бериас, ты можешь остаться, — повелительно.

— Дочь Ании и Ариуса, — подходит ко мне императрица, грубо хватает за подбородок, оцарапывая кожу. Заставляет поднять взгляд. — Какой интересный получился экземпляр. Я кое-что тебе расскажу, раз тебе все равно придется сегодня умереть, — с доброй улыбкой на губах, такую же я наблюдала во время бала. Императрица умеет притворяться. — Ты знаешь, что мы с твоей мамой и Софи вместе жили в приюте при храме? — ответа не требовалось, да и не собиралась я подыгрывать и мотать головой. — Я была на несколько лет младше твоей мамы. Она жутко раздражала не только меня своей идеальностью. Надоедало слушать, что Ания во всем лучшая. Любимица настоятельницы. Я долго не могла понять, что в твоей маме так ценят преподаватели, храмовники, обычные служители, — оттолкнув мое лицо с раздражением, она отошла к столу, на котором коптился огарок свечи. В комнате было холодно, но магия внутри согревала, не давала замерзнуть.

— Я случайно услышала, как настоятельница рассказывала о младшей дочери короля своей заместительнице, — продолжала императрица. — Тогда я не знала, как эта информация мне поможет, но верила, что услышала я ее неслучайно. Прошли годы, наследник императора объезжал храмы и приюты в надежде встретить свою истинную. Ею оказалась я. Невероятное счастье — избежать участи служанки, возвыситься в один миг до будущей императрицы, — она ходила кругами и увлеченно рассказывала. — Мое счастье омрачало лишь то, что в совете часто вспоминали асар и сожалели о войне, которая уничтожила мою расу. Жалкие идиоты понимали, что их магия вымирает. Я не могла допустить, чтобы они узнали о твоей матери. Бериас был моим преданным охранником и помощником с первого дня, как я попала во дворец. Он обещал найти твою маму и убить ее, — с наслаждением произнесла императрица, останавливаясь прямо напротив меня. — Жаль, что нашел ее так поздно, она рожала тебя и спешила к разломам, — мое сердце в этот момент перестало биться, не выдержав, я посмотрела на Норта. Как можно так притворяться? — Софи почти убила моего верного друга, но он выжил, чтобы отомстить твоей тетке, — я помню страницу дневника, где говорилось о том дне.

Выжил, значит…

Почему Софи не узнала его? Неужели так сильно изменился за эти годы?

— Она умирала медленно и мучительно, да, Бериас? — посмеиваясь. — Это ведь ты наслал на Софи проклятье?

— Да, ваше величество, — глядя мне прямо в глаза. Как же я его ненавижу…

Лариана

Магия горит на кончиках пальцев, как же мне хочется всей мощью, что имеется у меня в резерве, ударить по этому предателю. Ярость застилает глаза. Бериас разлучил нас с матерью, он все время пытался меня убить, из-за него заболела и умерла Софи…

Ненавижу! Как же я тебя ненавижу!

Перестаю чувствовать свои стихии, моя ненависть и злость разбудили дар, которым я не умею управлять. У Созидания есть светлая и темная сторона. Одна дает жизнь, другая забирает. Опускаю глаза в пол, нельзя позволить врагам почувствовать изменения, произошедшие во мне. Бериас слишком сильный и опытный маг, может догадаться. Холод проникает под платье, сковывает тело, мои стихии теперь меня не греют.

— Мы очень долгое время думали, что Ании удалось уйти вместе с тобой, — тем временем продолжала императрица. — Но Бериас не оставлял свои поиски, хотел убедиться, что дочь Великого короля асар никогда не вернется. Просто чудо, что год назад он случайно увидел Софи в столице и узнал ее, — поднимаю голову, смотрю на профессора.

Год назад?

Как это год назад?..

Натыкаюсь на требовательный взгляд Норта и едва заметный кивок головой. Сердце пропускает несколько ударов. Не понимаю уже, во что верить. Все еще не могу прощупать его эмоции.

— Мы и заподозрить не могли, что Ания ушла одна, а девчонку бросила. Каково же было наше удивление, когда ты появилась в Королевской Академии. Конечно, меня сразу заинтересовала твоя личность. Думаешь, дети моих подданных не возмущались, что среди них учится какая-то нищенка, которая даже магией толком не обладает? Какие только слухи о тебе не ходили. Моему верному другу не понадобилось много времени, чтобы все о тебе выяснить, нужно только хорошо знать слабости своих коллег, — с гордостью произнесла Калея.

Знала бы она, что Бериас узнал меня с первого взгляда. Какую игру ведет Норт? Почему он мне все не рассказал? О каких слабостях идет речь? У меня сейчас голова лопнет от всех этих мыслей.

На улице слышались голоса. Ощущение, что они доносились со всех сторон. Возможно, так и было. Стук топора. Грохот бревен. Ведьмы и колдуны складывают костры. Мое время истекает?

— Я не единственная, кто хотел тебя убрать, — между тем никак не могла замолчать императрица, от ее откровений я устала, а еще очень сильно мерзла. Никак не получалось договориться с темной природой моего дара. — Маркиз Орбсен в сговоре с лордом Родестеном, они спят и видят, что избавились от тебя, — неудивительно было услышать имя маркиза, но что в этом списке делал глава попечительского совета, прям интересно? — Если бы не твоя сила, Норт позволил бы им замарать руки твоей кровью.

— Спасибо, что не позволили, профессор Норт, — с насмешкой бросила в лицо преподавателю. Он никак не отреагировал, продолжал смотреть равнодушным холодным взглядом, будто не было того кивка головой.

Хлесткая пощечина заставила отлететь голову назад. У императрицы, оказывается, крепкий удар. Во время тренировок я получила немало ссадин и синяков, плакать из-за какой-то пощечины точно не буду. Сама того не подозревая, она распаляла во мне злость. Через щели в старую, криво сколоченную халупу проникал запах дыма. Разожгли костры…

— Я не давала тебе позволения отрывать свой рот!

— Если брать в расчет наше происхождение, то позволения должна просить ты, — за мою дерзость я опять получила пощечину.

— Если бы не твоя сила, которая понадобится моему сыну, чтобы справиться с Рэйдгером, убила бы тебя прямо сейчас, дерзкая девчонка!

— А если предположить, что Рэй окажется сильнее? Что он убьет принца? Обезумев от горя, он способен на многое, — на миг мне удалось пронять ее своими словами. Калея побледнела и пошатнулась. — Мой дар может не подойти вашему сыну…