Освещая пусть огнями, соткала из теплого воздуха накидку. Вышла я на знакомые улочки старого городка минут через двадцать. Дорогу держала к гостинице, в которой проработала служанкой почти год. Сейчас я выглядела как жертва грабителей, но пусть только попробует Шула не пустить меня на порог!

Рэй

Не спал двое суток, а желания сомкнуть глаза не возникало. Мне нужно постоянно видеть мою девочку, знать, что она рядом и в безопасности.

Лариана спала в лучшей комнате, что могли предоставить хозяева недорогой гостиницы в провинциальном городке. Мы нашли ее два часа назад. Тихо пробравшись в комнату, я занял место в кресле у ее постели и не отвел взгляда ни на минуту. Эта были самые долгие и самые страшные часы в моей жизни.

Там, на разломах, где каждый день смотришь в глаза смерти, где погибают твои боевые товарищи, не испытываешь и капли того ужаса, что я пережил с ее исчезновением. Колдуны знали, где безопаснее всего было прятаться. Гиблый лес, который не принимал чужаков, стал им домом после изгнания, арестов и казней. Вся нечисть, обитавшая там, служила темным магам и ведьмам. Вся та информация, что удалось вытрясти из Калеи, мало чем нам помогла.

Только с восходом солнца мы обнаружили поле сражения, нашли камень, где под слоем снега лежал генерал Норт. Магия оставляет следы, только с помощью нее я вышел на след Ларианы.

На белых простынях моя девочка кажется совсем бледной, на щеках высохшие дорожки слез. Сердце сдавливает от боли, невозможно видеть и чувствовать ее боль. Не уберег.

Моя императрица и настоящая королева асар. Прошла через такие испытания, проводила друга, выбралась из Гиблого леса, вогнала в ужас хозяев гостиницы и только за закрытыми дверьми позволила себе расплакаться. Горжусь ли я своей парой? Я бы полюбил ее без всякой истинности. Лариана — лучшее, что уготовила мне судьба.

Враги в застенках. Стеркиту и всем агентам Тайной Канцелярии предстоит немало работы. Если вина дяди будет доказана, он лишится магии и отправится вслед за женой. Останется только решить судьбу маленькой принцессы, но сейчас я не хотел думать о проблемах, которые остались за дверью гостиничного номера.

В дверь кто-то тихо скребся, стуком это нельзя было назвать. Выстроив вокруг кровати полог тишины, открыл створку. Петли не мешало бы смазать, чтобы не скрипели.

Поклонившись, служанка поинтересовалась:

— Хозяйка прислала узнать, не нужно ли чего, лорд? Завтрак уже готовят, воду поставили греться. Дров принести? — не глядя в лицо, но стараясь заглянуть в спальню. — Это Ингрид, наша кухарка, передала для миледи, — протянула пиалу с замороженной панакой.

— Вызову, если что-то понадобится, — кивком головы отослал горничную.

Когда я вчера вместе с друзьями перенесся к гостинице, ко мне выбежала перепуганная хозяйка и попробовала пожаловаться на Лариану:

— Лорд, защитите. Страшные дела нынче в империи творятся. Простых граждан обижают, — запричитала женщина, заламывая руки. — Тут моя бывшая работница пожаловала, вся в крови, в платье изодранном, по морозу раздетая шла, не замерзла. Колдунья темная, никак иначе. Приказала воду принести и комнату лучшую потребовала с периной, что для господ придерживаю. А когда я отказать ей попыталась, она щелчком пальца чуть не спалила все, — я гордился в этот момент своей девочкой. Она не стала вымещать зло на бывшей хозяйке, но указала той ее место. Наконец-то Лариана приняла статус, данный ей от рождения. Моя императрица… — Против черной магии мы бессильны, — продолжила причитать женщина, она не выглядела испуганной, как хотела показать. Хозяйка гостиница была недовольна, злилась и желала наказать девушку, которая поставила ее на место при работниках.

— Еще хоть одно нелестное слово в адрес будущей императрицы — и отправитесь в темницу командовать крысами и мышами, — негромко, но достаточно холодно, чтобы она отшатнулась и побелела. Игнорируя удивленные взгляды челяди, прошел в гостиницу. Не останавливаясь, направился в комнату, где тяжелым сном уснула моя истинная.

Закрыв дверь за горничной, поставил панаку на стол. Тут лежали конверт с письмом, подписанный «Лариане», и карта. Взглянул мельком на карту, письмо не распечатывал. Можно попросить домовиков стереть следы грязи и крови с бумаги, но я не буду этого делать без позволения Ларианы.

Вернувшись в кресло, убрал полог тишины. Мне нужно слышать ее дыхание, видеть малейшие изменения. Не скоро меня отпустит страх, что поселился внутри.

Как же невыносимо наблюдать ее всхлипы во сне. Хочется перетянуть всю боль на себя.

Пересаживаюсь на край кровати, аккуратно, едва касаясь пальцами, стираю одинокую слезу. Ресницы Ларианы вздрагивают, я не хотел ее будить. Стараюсь не дышать в надежде, что она продолжит спать. Открыв глаза, улыбается и плачет…

Лариана

Утро могла оказаться добрым, ведь я проснулась рядом с Рэем. Похищение и бой с темными остались в памяти незначительным мазком. Только ни на миг не удавалось забыть о смерти Бериаса. Эта смерть всколыхнула воспоминания о Софи. Тогда я недолго горевала, сразу после похорон меня выставили за дверь, нужно было выживать и бороться за свою жизнь. Всю ночь мне снились кошмары. Я знаю, что могла спасти профессора Норта, чувство вины не отпускало, хотя разум твердил, что я поступила правильно.

— Я хочу, чтобы Норта похоронили здесь, в Кулате, рядом с Софи, — первое, что я сказала Рэю. Не кинулась ему на грудь, не позволила себе утопить боль в его объятиях.

— Мы сделаем так, как ты решишь, — притягивая к себе и обнимая. Рэй все это время не спал. Тени под глазами, щетина на лице, уставший взгляд. — Хочешь рассказать мне, что произошло?

— Чуть позже, — сейчас мне не хотелось говорить. Не хотелось спрашивать о Калее и принце, не хотелось знать, что станет с императором.

— Там кухарка тебе панаку прислала, будешь? — массируя затылок. От удовольствия тянуло закрыть глаза. — Она, наверное, еще подмороженная.

— Тогда пусть растает, — крепче обнимая Рэя. В его объятиях становилось легче, отпускала боль.

— До меня дошли слухи, что ты использовала магию против мирных жителей, вот думаю, как тебя наказать? — целуя меня в висок. В голосе Тетстена слышалась улыбка.

— Тебя обманули. Я вчера действительно подумывала заморозить фани Шулу, но не стала доставлять радость ее мужу. Да простят меня вампиры, но пусть эти два кровососа и дальше попивают кровь друг у друга.

Рэй засмеялся, а я ведь была предельно серьезна.

— Хозяйка мне сказала, что ты собиралась спалить гостиницу, — Рэй жаждал подробностей, а может, просто старался отвлечь, не позволить тяжелым мыслям занять мою голову.

— Я запустила три магических шара в холле, потому что было холодно и темно, одна дешевая свечка не освещала даже два метра пространства вокруг себя, но не это так напугало Шулу, как появление Лиски. Та в своей огненной ипостаси разрослась до размера дивана. Шула чуть сознания не лишилась, а фамильяр пробурчала, что из-за моей лояльности она никогда не восстановит силы. А потом исчезла. Успокаивать Шулу, что Лиска — всего лишь мой фамильяр, я не стала.

— Так конфликта не было?

— Был, — все-таки придется рассказывать с самого начала. — Я пришла под утро, постояльцы и слуги еще спали. Лишь Ингрид — кухарка — проснулась, чтобы замесить тесто на хлеб. Она мне и открыла дверь. Впустила на кухню. Выглядела я, как оборванка, которая нашла наряд в мусорной яме. Она пыталась напоить меня чаем и расспросить, что случилось. Рассказывать я ничего не стала, мне хотелось согреться, искупаться и побыть одной, — при этих словах тело Рэя напряглось.

Я не чувствовала вину за свои слова, я сказала правду. Вчера мне действительно нужно было побыть наедине с собой, проститься с Софи, Нортом, проститься с той девочкой, которая умерла этой ночью. Рэй поймет, если не сейчас, то позже.