Мужиков зовут Клепа и Жига, девку — Айна и это, похоже, их клички.

Я пытаюсь общаться с ними на местном языке и вскоре знаю, что они приехали в небольшой городок по делам и уже тут попали на камеру, вместе с Айной.

Сами они из большого города в трех днях пути на юг, который называется Клепер и в нем проживает почти двадцать тысяч жителей. Там они занимают определенное положение в кое-какой организации уважаемых в своих узких кругах людей.

Сам я представляюсь Торфином, Норля называю Маффином.

Судя по всему, мужички понимают, что это шутка, но, не спорят и предлагают нам разбежаться сейчас, даже приглашают навестить в родном для них городе, где смогут отблагодарить меня за спасение из камеры.

— У нас — свои хлопоты, у вас — свои дела, так что время уходит. Искать начнут нас, когда цирики пригребут обратно, разгоняя погоню все дальше от этого городишки и сейчас мы еще можем проскочить облаву, раз так уплыли хорошо.

Цирики — значит, жаргонное слово, обозначающее стражу, буду знать.

Я, немного подумав, киваю головой, соглашаясь и теперь только Айна задумчиво поглядывает на меня, прикидывая, что для нее лучше — отправиться с близкими по духу товарищами в опасный путь домой, где, судя по ее жизни и внешнему виду, нет ничего особо хорошего или остаться с нами, непонятными, но явно крутыми, судя по всему, мужчинами.

Норль не одобряет такую подругу, как я вижу по его взглядам, но, спорить не хочет, так как понимает, что для своего дела эта девка сгодится не хуже любой другой.

Однако, я уже принял решение, что свидетельница лишняя нам — ни к чему и теперь зову мужиков к плоскодонке. Чтобы поделить добытое добро и еще придется им купить у нас лодку за недорого, эту нашу тяжелую посудину. Мелькать на ней около пристаней нам не стоит, теперь у нас слишком много здесь врагов образовалось.

И на левом берегу разгневанные поселенцы не перестанут нас искать, не щадя живота своего, могут еще устроить нам засаду и на правом станут землю рыть, не покладая рук, стражники, тем более, что наши приметы сразу же бросаются в глаза.

Пора совершить ловкий маневр и уйти с этой территории на какое-то время.

А для этого маневра нам требуется плоскодонка и развязанные руки безо всяких свидетелей, чтобы спрятать нашу все более увеличивающуюся с каждым днем добычу.

Клепа и Жига приказывают выложить забранные деньги Айну, чтобы более честно поделить нашу добычу в лавке оружейника, хорошо понимая, что в случае нашего несогласия с дележкой такие парни, как мы, можем и с ними поступить так же, как и с невезучими стражниками в караулке.

Мы выносим трофеи на поляну около воды и скоренько раскидываем на две доли добычу, вместе с пятью далерами, которые нашла Айна в лавке. Наверняка, хитрая девка уже припрятала часть денег, но, пусть ее потрошат партнеры по криминалу. Я просто забираю свою долю деньгами и оружием, ту же половину, отложив большие мечи в сторону, как свой личный приз.

Норль сразу же берется помахать такими здоровенными оглоблями по очереди и весьма впечатляет своим умением жуликов, которые просто очень радуются достаточно справедливой дележке и невысокой цене в десяток далеров за лодку.

Впрочем, внимательно осмотрев долю жуликов и понимая, что им требуются первым делом наличные, я предлагаю им продать почти все оружие мне за четверть цены и за ту же лодку.

Которую они, кстати, могут и сами продать на другом берегу Каны.

Клепа согласен на мое предложение, Жига выбирает им с приятелем несколько длинных ножей, и мы вместе пересчитываем оставшуюся пару десятков образцов холодного оружия, после чего я выдаю каждому из концессионеров по шесть далеров золотом и серебром, о чем они настойчиво просят.

Выделяем им еще немного продуктов, на первое время и довольно приветливо расстаемся с довольными дележкой и еще неожиданно спасенными мной от пыток и страшной казни жуликами.

Айна так и не дождалась от меня приглашения вступить в нашу шайку и греть меня по ночам, поэтому молча залезает в лодку, оставляя на долю всем довольных напарников все процессы с прощанием.

— Добрый ты слишком, — бурчит Норль, — Дрянь людишки, а ты им золота отсыпал и лодку отдал. Лучше бы оставили их тут лежать, меньше бы болтали потом.

— Ну, не скажи, вполне возможно, что до города мы доберемся попозже. Такие знакомые могут понадобиться на первое время.

— Сдадут сразу же, как только услышат про награду, назначенную за наши головы.

— С этим не спорю. Но, вести про награду туда могут и не добраться. все же три дня пути — это тебе не шутка. Опять же, если бы не они, я бы и четверть оружия из лавки не приволок, так что, пусть оно нам пока и не потребно, зато и карман не тянет, пока в лодке лежит. Радуйся, эта пара мечей точно поможет нам в пути. Пусть они и весят по три килограмма, с нашей силой в зоне местной сети сможем махать, как маленькими ножиками.

— Да, эти стоящие, благодарю, что не забыл про меня, — сразу же добреет Норль, задумчиво взвешивая подарок на руке.

— Да и лодка эта здоровенная нам точно ни к чему. Грести мимо пристани на этом берегу придется ночью и к рассвету лучше бы нам оказаться подальше от знающих о произошедшем в городке людей. А она для такого дела тяжелая и шумная слишком. Ведь — не подарили, а продали и не так и дешево, как могли бы.

Оставшееся время до темноты мы искали место для тайника, я греб на плоскодонке вдоль берега, Норль, как опытный охотник, искал пешком место и заодно проверял пустынный берег на момент отсутствия свидетелей и погони из поселения.

Место подходящее высмотрели и решили заняться раскопками утром, сейчас пора отдохнуть после напряженного дня сплошных тревог и хлопот.

Норль, как всегда подстрелил пару местных тетеревов и вечером мы по-старому рецепту запекли их в глине, вместе с овощами, помылись еще в реке на отмели, решив пока не ставить сетку на рыбу, самую последнюю, которая у нас осталась.

— Давай решать, что делать станем, старина, — говорю я после долгого молчания, выламывая пальцами хрустящую корочку.

— Давай, — согласен со мной и Норль, разделывая испекшуюся жирную птицу, набравшую хороший вес к концу лета.

— Хочется забиться в тихое, спокойное место и там передохнуть, не спеша подучить язык? Спать на простынях, не под открытым небом и не слушать шорохи?

— Конечно, очень хочется! Только, ты же не это мне предлагаешь?

— И сам хочу, но, что-то эти наши приятели перед тем, как уплыть по делам своим темным, говорили про возможность отсидеться у них в городе, как там его, Клепере. Потому что где-то на юге идет война и разбитые крестьянское войско скоро заполонит эти места. Если проиграют войну феодалам и королю, что почти всегда и происходит в таких случаях.

— Нет, это я не слышал, — удивляется Норль, — Так у них тут восстание и эти жулики думают, что и до этих мест оно дотянется?

— Да уверены вообще-то. По их словам, деться разбитым будет некуда, только сюда отступать. Отсидеться у них в городе или замках баронских получится, сами мне так сказали. Ну, насколько я понял их слова.

— И что ты предлагаешь?

— Мародеры и отступающие крестьяне еще не скоро появятся, новости местные, сам понимаешь, не так сильно опережают сами произошедшие события. Но, городок этот точно разграбят, а вот в реку упрутся, да и на той стороне их никто не ждет, я думаю.

— Хорошо, мы то по-прежнему плану действуем? Прячем добычу и пробираемся к святыне местной?

— У нас нет другого пути. Только около святыни мы можем что-то понять со своей Системой в голове и никак иначе. Уже от Системы станем и танцевать, — видя, что приятель не понимает выражения, объясняю ему смысл слов отдельно, — Может, доберемся до местных с той стороны святыни и поживем среди них, чтобы хорошо научиться говорить и понимать, что нам даст сама святыня.

На то мы и порешили, утром долго хлопотали, устраивая тайник в склоне оврага. Хлопотал, в основном я один, пока Норль осуществлял патрулирование глухой местности вокруг тайника для прикрытия процесса.