– Меня зовут Горлонос, – сказал странный обитатель подземелья. – А тебя? Хотя, мне все равно. Я – доктор. Боишься докторов?

Мальчик осторожно пожал плечами. Он не любил ходить по больницам, как и все дети.

– Это хорошо, что ты пришел, – Горлонос с радостью потер ладошкам. – Это замечательно. Значит, буду тебя лечить.

– Не надо меня лечить, – выдавил Пашка и поразился, какой слабый и жалобный у него голос. – Я не болею. Мне выйти отсюда надо. Меня там брат ждет.

– Все дети болеют, – Горлонос сощурил глаза. – И всех вас надо лечить. А что ж ты брата не привел?

– Я правда не болею, – тихо сказал мальчик.

– Не спорь, балбес! – неожиданно злобно воскликнул Горлонос, показав свои острые зубы, похожие на расческу. – Ложись на стол, и без разговоров! – размашистым движением он скинул манекен на пол, и тот упал, беспомощно грохнув своими пластиковыми руками и ногами.

Горлонос обошел столик, почесал щеку. Раздался неприятный металлический звон. Пашка увидел, что в ржавой железной коробке лежат зловещие инструменты, которые Горлонос задумчиво перебирает пальцами. Внезапно он понял: этот человек сумасшедший! Он просто псих, и это все объясняет.

Но от этого было ничуть не легче. Какая радость оказаться в подвале с безумным доктором, который только и мечтает опробовать на тебе свои железяки?

Что же делать?! Уж лучше бы он остался с деревенскими, лучше бы стерпел от них пару пинков и даже отдал бы свои часы. Лишь бы не оказаться здесь, в этом кошмарном подземном бункере с сумасшедшим наедине.

Пашка в панике оглянулся. Он хотел убежать и спрятаться в темноте, но вдруг заметил, что дверь уже закрыта. Он даже не понял, когда ее успели закрыть. Это была тяжелая железная дверь, вся в ржавых потеках. Вообще, все здесь было каким-то грязным, неухоженным и диким, как в пещере.

– Нельзя легкомысленно относиться к болезням, – строго сказал Горлонос, споласкивая руки в ржавом ведре. – Лечиться нужно всегда и постоянно. Ты глупый и упрямый мальчишка, если не понимаешь этого.

– Я недавно лечился, – соврал Пашка.

– Значит, мало лечился! – снова закричал безумный доктор. – Значит, плохо лечился. Я очень хороший доктор, я знаю, как хорошо лечить. Ложись на стол, пока я не позвал санитаров!

«Врет, – подумал Пашка. – Нет у него никаких санитаров. Откуда тут взяться санитарам».

И тут в комнате раздался голос. Это был очень слабый и тихий голос, кто-то слабо стонал: «Больно, больно…».

Замирая от ужаса, Пашка опустил глаза к полу. У него все похолодело – пластмассовый манекен на полу слабо шевелился и силился поднять голову.

– Больно, больно… – едва слышно говорил он.

Пашка готов был пробить головой стену, чтобы убежать. Но страх словно сковал руки и ноги. Даже сердце билось как-то медленно, с опаской.

– Ему больно! – Горлонос почему-то засмеялся, потирая руки. – Конечно, ему больно! Лечиться надо, чтоб не было больно.

Он нагнулся и легко поднял манекен, швырнув его обратно на железный стол.

– Тебе повезло, упрямый мальчишка, – заявил Горлонос. – Я сейчас занят, у меня пациент. Но не надейся, что уйдешь отсюда просто так. Я кладу тебя в свою больницу. Завтра пройдешь обследование, а потом начнем тебя помаленьку лечить.

– Не надо, пожалуйста! – взмолился Пашка. – Меня родители будут искать. Они знают, что я сюда пошел. Им мой брат скажет.

– Все, не спорь, ты мне уже надоел. Сейчас за тобой придет санитар, – Горлонос сложил ладони рупором и прокричал: – Дум-Дум! Немедленно иди сюда! Поторапливайся.

Пашка вжался в стену, мечтая стать невидимым. Неужели тут есть еще один сумасшедший?

В тишине послышались гулкие медленные удары, словно кто-то не спеша бил по стене железной колотушкой. Внезапно Пашка понял – это шаги! Казалось, кто-то в железных сапогах с трудом передвигается за стеной.

Дверь со скрежетом открылась. Пашка ожидал увидеть обычного человека, но в комнате появилось существо совершенно невообразимого вида. Дум-Дум был массивным и бесформенным, словно кто-то неумело слепил его из пластилина. Кожа серая и морщинистая, тело перемотано грязными ветхими тряпками и перехвачено веревками. Вместо левой ноги – ржавая жестяная труба. На месте правого уха – железная пластина, словно заплатка. Глаза у Дум-Дума были крошечными, почти невидимыми.

– Видишь, какой красавец! – хвастливо произнес Горлонос. – А ведь тоже не хотел лечиться, пока я его не заставил. Зато теперь живет и горя не знает.

Дум-Дум открыл рот и попытался что-то сказать. Но выходил лишь хрип и кряхтенье. Огромный черный язык все время вываливался изо рта и мешал произносить слова.

– Что ты там бубнишь? – нахмурился Горлонос. – Что, опять кончились шприцы? Поищи в ящике со старыми бинтами, там должна заваляться парочка шприцов. Только не забудь сполоснуть их в бочке, мы ведь не станем пользоваться грязным инструментом.

Горлонос повернулся к Пашке, который тем временем пытался тихонько подобраться к двери.

– И отведи этого упрямого мальчишку в палату. Завтра я лично буду с ним заниматься.

Дум-Дум неловко повернулся и двинулся к Пашке, покачиваясь и задевая плечом стену. Мальчик услышал его тяжелое свистящее дыхание. Толстая кривая рука с растопыренными пальцами протянулась вперед, и Пашка невольно зажмурился.

Дум-Дум подтолкнул мальчика своей лапой и что-то промычал. Было ясно, что он требует пошевеливаться. Пашка, еле переставляя ноги, вышел в дверь и оказался в кромешной темноте. Дум-Дум продолжал мычать и подталкивать в спину, пришлось идти.

Некоторое время они продолжали двигаться во мраке. Здесь было холодно, и Пашка здорово озяб. Иногда слышался какой-то писк и возня, кажется, вокруг шныряли крысы.

Потом впереди проступило пятно слабого света. Стал виден низкий полутемный коридор с двумя рядами железных дверей. Все напоминало скорее тюрьму, чем больницу.

Дум-Дум что-то прохрипел и потянул на себя ближайшую дверь. Она отозвалась жутким скрежетом, посыпалась какая-то грязь и кусочки ржавчины. Изнутри выполз запах плесени. Дум-Дум пихнул Пашку в спину и захлопнул за ним дверь.

Пашка оказался в палате. Никакая это была, конечно, не палата, а просто грязная каморка с каменными стенами. У дальней стены стояла кособокая кровать с наваленным на ней старым тряпьем, над ней – крошечное окошко, через которое едва пробивался свет.

Мальчик тут же попытался достать до него, но ничего не вышло – окошко было слишком высоко. Но все равно он твердо решил, что придумает, как до него добраться. Окно – единственный способ позвать на помощь.

Он немного успокоился. Как бы плохо не складывались дела, сейчас его оставили в покое и дали шанс подумать о спасении. Все будет хорошо. Нужно просто подняться к окну, подождать, пока мимо не пройдет какой-нибудь прохожий, и громко закричать «помогите». Дальше взрослые все сделают сами.

Можно, конечно, погоревать о потерянном телефоне, но какой в этом прок? Телефона нет, и с этим нужно просто смириться.

Пашка притих, присев на край кровати. После всех пережитых волнений он плохо себя чувствовал – дрожали колени, начала побаливать голова. Ему хотелось лечь, но он не решался прикасаться к грязным тряпкам, заменяющим здесь постельное белье. Неизвестно, кто до него валялся на этих тряпках.

И тут он услышал чей-то голос. Похоже было, что ребенок читает по книжке стихи – неторопливо и старательно. Мальчик замер, прислушиваясь, и действительно через некоторое время разобрал стихи: