– Нет, они… они сломанные, – соврал он.

– А чего ж носишь сломанные? – ухмыльнулся бородавчатый.

– Да так… подарок. Отец подарил.

– А чего ж он сломанные подарил?

– Да они потом сломались… – Пашка чувствовал, что окончательно завирается, но не мог остановиться.

– А ну, дай поглядеть, – бородавчатый протянул руку.

– Чего? – испугался Пашка. – Часы как часы.

– Да дай, не бойся. Ну, сними, я ж их не съем!

– Бежим! – процедил Пашка и дернул Ваню за руку. Они рванули по улице.

– Стоять! – раздался позади хриплый крик.

– Подожди! – панически завопил Ваня. – Я не успеваю!

– Быстрей, быстрей! – подгонял Пашка, изо всех сил перебирая ногами.

Он понимал, что долго бежать они не смогут. Малолетний слабосильный Ваня обязательно отстанет, расплачется и… Что дальше, даже думать не хотелось.

– Сюда! – осенило Пашку, и он втащил брата в кусты возле старой больницы. – Спрячемся.

– Найдут! – захныкал Ваня. – Я хочу домой.

– Они в кусты нырнули! – донеслось с улицы. – Заходи с той стороны…

Ни слова не говоря, Пашка потащил брата дальше, в глубь кустарника, царапая кожу и обжигаясь крапивой.

– Внутри спрячемся, – задыхаясь, проговорил он. – Туда не полезут.

– Я не хочу! – ныл Ваня. – Пошли домой!

– Ты что! Сейчас же поймают, бить будут!

– Меня не будут, я маленький.

Понимая, что спорить бесполезно, Пашка взял брата под мышки и почти перекинул через подоконник в холодный мрак старого дома. Еще раз быстро оглядевшись, влез туда и сам.

Мальчишки замерли у стены, боясь пошевелиться. Деревенские рыскали где-то рядом – было слышно, как трещат кусты.

– Ни звука! – внушительно предупредил Пашка брата.

– А я боюсь, – упрямо твердил тот.

Прошло совсем немного времени, и Пашка понял – стоит деревенским хотя бы просунуть головы в окно – и они сразу обнаружат убежище. В этой заброшенной развалине даже бежать некуда, и на помощь никто не придет.

– Плохо спрятались, – задумчиво проговорил он. – Надо бы получше.

– Как получше? – не понял Ваня.

– Вон туда, – решительно проговорил Пашка и указал пальцем на провал в полу. – Там точно не найдут.

Ваня затряс головой так, что вздыбились волосы. Одна мысль, что придется лезть в это жуткое подземелье, привела его в панику. Он хотел даже убежать, но Пашка вовремя схватил его за футболку.

– Не бойся. Посидим немного, переждем, пока эти двое уйдут.

– Я не хочу, я боюсь, – захныкал Ваня. – Пусти меня, я домой пойду.

– Молчи, трус! – со злостью прошипел Пашка. – Хочешь меня тут бросить? А еще рейнджер, тоже мне… Все, тихо!

Он на цыпочках перебрался к черной яме, не выпуская руки младшего брата. Пригляделся – из сумрака глаза выхватили углы каких-то старых ящиков и обломки лестницы.

– Только бы воды внизу не было, – вздохнул Пашка, осторожно опускаясь в яму. – Я сейчас проверю, что там внизу, потом ты за мной, ага?

– Я не хочу, там страшно, не тащи меня! – младший брат окончательно потерял присутствие духа.

Голова Пашки уже торчала из провала.

– Если убежишь, – с угрозой прошипел он, – тебя поймают и бросят в крапиву.

– Хочу домо-ой, – заныл Ваня.

Через секунду Пашка был в подвале. Пол оказался сухим, но все равно место было мрачным и неуютным. Выставив вперед руки, мальчик осторожно шагнул вперед, проверяя свободное место. Тесное зловещее пространство словно давило со всех сторон, даже голова закружилась.

– Спускайся! – тихо позвал Пашка брата. – Здесь не страшно.

– Не хочу-у! – донесся тоненький голос брата.

Пашка остановился, резко повернувшись. Голос Вани прозвучал как-то странно, гулко, словно брат находился на другом краю большого темного леса.

– Ванек! – с тревогой позвал Пашка. – Давай сюда, не бойся.

На этот раз он почти ничего не услышал в ответ. Только слабый отголосок, в котором невозможно разобрать ни слова.

Он захотел посветить вокруг телефоном, как фонариком, и хлопнул по карману – но телефона не было! Видимо, выронил, когда спускался.

Пашка рванулся назад и вдруг понял, что потерял выход. Слабо светящийся квадратный люк над головой, который он прежде отчетливо видел, теперь куда-то исчез. И остатки лестницы, и нагромождения старых ящиков – все пропало.

– Эй! – в отчаянии крикнул Пашка, сам уже готовый заплакать. – Ванек, ты где? Отзовись! Сейчас пойдем домой.

Он метался то в одну, то в другую сторону, но ничего не находил. Он был один в совершенно пустом и совершенно темном месте. Куда ни пойди – ни стены, ни ступенек – ничего! Подвал не мог быть таким большим, чтобы в нем заблудиться, Пашка понимал это, и ему становилось вдвойне страшно.

– Ваня! – снова позвал он, надеясь, что младший брат решил над ним пошутить и нарочно не отвечает.

Внезапно ему почудилась легкая дрожь в воздухе. И снова навалилось легкое головокружение, словно стоишь на краю огромной скалы. Мальчик вдруг понял, что вокруг него что-то изменилось. Кажется, исчезли запахи плесени и сырости, воздух стал сухим и каким-то мертвым.

Пашка зажмурил глаза, стиснул кулаки и сосредоточился. Он твердо решил – надо не прыгать из стороны в сторону, а идти, пока не упрешься в стенку. А по стенке можно добраться к выходу. Подвал не может быть бесконечен.

Он так и сделал – выставил руки вперед и осторожными шагами двинулся наугад в зловещую темноту. Шаги гулко отдавались в неподвижном воздухе, казалось, будто весь мир перестал существовать.

И вдруг впереди забрезжил свет. Пашка не поверил глазам: он видел не люк в потолке, а дверь в стене. Откуда тут взяться двери?

Мальчик бросился было на свет, но вдруг резко остановился. Он услышал голос. И это был совершенно незнакомый голос.

Пашка прислушался, ни жив, ни мертв от страха. До него доносилось невнятное бормотание и размеренные шаги, как будто кто-то нервно ходил от стены к стене и разговаривал сам с собой. Через минуту он стал разбирать отдельные слова.

– …и тазик подставить. Щипцы-то совсем ржавые стали, надо чистить… – голос был тоненький, как будто собачонка скулит. – А если пластырем заклеить? Так-то лучше… Ох, крови сколько… и сюда надо тазик…

Пашка в ужасе попятился, нога зацепилась за ногу, и он свалился, вскрикнув от боли. Бормотание прекратилось. Раздались осторожные шаги.

– Кто здесь! – светлый проем загородила фигура человека. – А ну, отвечай! Кто здесь бродит?

Пашка замер, надеясь, что незнакомец не разглядит его в темноте. Но тот разглядел. Непонятно как, но разглядел.

– Мальчик! – голос был удивленный, но при этом, кажется, обрадованный. – Совсем маленький мальчик. Потерялся и ищет маму. Выходи мальчик.

Делать было нечего, Пашка поднялся и шагнул к дверному проему. Он решил, что взрослых нечего бояться, какими бы странными они не выглядели. Ну, мало ли, кто тут может быть. Например, кто-то из соседнего дома устроил в старом подвале мастерскую. Сейчас он поможет выбраться из подземелья, и все будет в порядке, можно возвращаться к родителям. Ванька, наверно, уже давно там.

– Иди, иди, мальчик, – было видно, как незнакомец потирает руки. – Тебя-то мне и не хватает.

Он отступил в глубь комнаты, и Пашка наконец смог его разглядеть. Человек был очень странным. Он походил на сточенный нож – весь какой-то тонкий и остроугольный. Длинная голова, маленькие глазки за круглыми очками. Руки очень подвижные, гибкие, а пальцы – длинные и худые, как карандаши. Когда он улыбался, было видно, что и зубы у него такие же – острые и тонкие. Человек был одет в халат – когда-то белый, а теперь грязный и драный.

– Ну, входи скорей, входи!

Мальчик с опаской шагнул в комнату, и в следующий миг у него волосы на голове встали дыбом. На самой середине он увидел обшарпанный, покрытый ржавчиной железный стол, на котором лежал неподвижный человек, весь в гипсе!

Впрочем, через секунду Пашка разглядел, что это вовсе не человек, а обычный пластмассовый манекен, только весь изрезанный, поломанный и перемотанный бинтами. Но испуг не отпустил. Зачем, спрашивается, взрослому человеку заниматься такими странными вещами с манекеном? Пашка не мог представить, чтобы, например, его папа тратил время на такие глупости.