— В общем, как видишь, всё закончилось полным провалом, — признала она. — Но Уикер готов проявить благоразумие. Правда, ФБР теперь присвоило всю нашу работу, и малышка пропала, как и наша доля от любого договора её удочерения.

Но знаешь, в общем, это может и не так уж плохо, потому что начисто обрывает нашу связь со всем этим бардаком. Посмотри и на хорошую сторону, Джамал. Мы оба получили лейтенантов, можем добавлять после наших имен «МВ»[51], и у меня теперь есть прямой выход на федералов а, значит, и у тебя тоже. Да и пуля калибра 12,7 мм пролетела мимо, и ты жив. Чёрт, мы оба живы, разве не так? А Хирш, старины Энди, Айзы Робинсона и других ребят, которые вышли в тот день, уже нет. Знаешь, нет худа без добра.

— Ниггер надеетфа только на одно, — прорычал Джамал, касаясь своей забинтованной головы. — Я хочу однажды фатить вот этими чёрными руками за горло ту белую фуку.

— О, да, — кивнула Лэйни.

Тёмной январской ночью в частном доме в городке Уэстпорт штата Орегон состоялось совещание высшего командного состава Добровольческой армии Северо-Запада. Присутствовали Рэд Морхаус, командир 1-й бригады Томми Койл со своими командирами городских батальонов Бадом Лолором и Ларри Доннером, а также командир 1-й бригады Гарри Ханнон с батальонными капитанами Марком Конуэем и Артом Макнилом. Лейтенант Уэйн Хилл и лейтенант Чарли Рандалл представляли Третий отдел, а взволнованный капитан Зак Хэтфилд и лейтенант Чарли Вошберн из Третьего батальона выступали в качестве хозяев. Когда все мужчины расселись в просторной гостиной безопасного дома, и каждый получил кружку с кофе или безалкогольным напитком, Рэд открыл совещание.

— Кругом всё в ажуре, Зак? — спросил он.

— У нас почти сорок добровольцев снаружи, вверх и вниз по дороге, и на патрулировании леса и окрестностей, — сказал Хэтфилд, садясь и снимая широкополую шляпу. — Я не рискую. Мы поставили замаскированный дозор на том небольшом обрыве за нами, специальную сдвоенную пулемётную установку «М-60» и несколько лучших стрелков с инфракрасными ночными прицелами на случай, если нас атакуют вертолёты. Но при всём должном уважении, сэр, я думаю, что мы должны быстрее закончить, что вы запланировали, и потом разбежались.

Не нравится мне, что в одном месте так много наших людей, особенно старших офицеров. Наша «Дикая стая» нагнала страх божий на всех, кто хотел бы нас «заложить», но чем дольше здесь остаётся так много народу, тем скорее нас могут случайно засечь, хоть те же спутники-шпионы с тепловыми датчиками. Они всегда могут послать сюда беспилотник «Хищник», просто наудачу. Я знаю вас достаточно хорошо, чтобы не говорить об этом, но дело должно быть достаточно важным для оправдания такого риска.

— Так оно и есть, — уверил его Морхаус. — Хорошо, давайте продолжим. Все вы понимаете, что сейчас я говорю от имени Совета Армии. Я подробно изложу главную стратегическую инициативу, и даже присвоенный ей уровень «совершенно секретно» не отражает степень секретности, которую мы должны обеспечить этой операции, пока не будем готовы к атаке.

Сначала неприятные новости: я вынужден просить вас, господа, откомандировать на неопределённое время ваших лучших людей, минимум двадцать человек или больше. По зрелом размышлении были выбраны именно портлендские бригады, чтобы сформировать особую боевую единицу для проведения ряда самых ответственных и опасных операций в ходе первых крупных действий, которые Добрармия начинает вне самой Родины на СевероЗападе. Название этой единицы — оперативная группа «Стоп, режиссёр». Её задачей будет обезвреживание одного из главных видов оружия, которое ЗОГ применяет на этой войне: голливудских фильмов, СМИ и индустрии развлечений, чтобы сделать его как можно более бесполезным для противника. Говоря прямо, мы идём на Голливуд и собираемся расколотить «фабрику грёз» вдребезги.

Кругом послышались тихие смешки, одобрительный шум и замечания.

— Начинаем запись желающих? — спросил Конуэй. — Мне придётся поработать над своим загаром.

— А мне будет нужна работа под прикрытием вроде официанта или продавца газировки, чтобы меня мог заметить какой-нибудь известный режиссёр-еврей, — пошутил Лолор. — Согласен полностью обнажиться спереди.

— Чур, я мочу того мерзкого жида Берта Стайнфелда, — сказал Макнил, назвав известного в Голливуде актёра «пёстрых» убеждений, утверждавшего, что у него есть чёрный пояс по каратэ, и он — бывший «зелёный берет», хотя эти заявления и опровергались в армии США.

Этот тип специализировался на ролях суровых, но добрых в глубине души полицейских, где он и его напарники — чёрный, женщина или педераст — метелят направо и налево злобных белых расистов, перемежая это дело шуточками-прибауточками.

— Да, и одна из причин, по которой мы здесь собрались, это необходимость начать проработку деталей, — продолжил Морхаус. — Господа, не буду повторять вам, что, начиная с изобретения кино более ста лет назад, киноиндустрия стала самым еврейским бизнесом в мире, за исключением международного банковского дела и бирж. Даже сегодня идиш считается вторым языком Голливуда. Именно так. Идиш постоянно используется как жаргон на киносъёмочных площадках и в звукооператорских, во всех офисах, отделах, распределяющих роли, и в залах заседаний советов директоров. Во всех административных зданиях для руководства на каждой крупной киностудии устроена частная синагога или место для молитв, с одним или несколькими раввинами, и службой приготовления и доставки кошерной пищи. Целые советы директоров в Голливуде и в их компаниях — учредителях в Нью-Йорке иногда проводят перед совещаниями иудейские религиозные службы. Все важнейшие нетехнические работы, связанные с деловой и творческой стороной любого крупного кинофильма выполняются евреями или находятся под их присмотром, начиная с глав студий, продюсеров и режиссёров, и кончая сценаристами, помощниками режиссёров по подбору актёров, агентами, бухгалтерами и любыми людьми, имеющими отношение к деньгам.

Даже в областях, которые, вроде бы, управляются неевреями, оказывается, что где-нибудь в цепочке евреи оказывают первостепенное влияние и имеют право решающего голоса. Контроль этого Племени настолько всепроникающий и полный, что распространяется и на телевидение, за исключением пары крупных сетей кабельного телевидения, на которых присутствует масса евреев среди руководства, но они принадлежат консорциумам супербогатых протестантов-евангелистов, Эти поклоняющиеся Израилю христиане с неосионистскими убеждениями, главные неоконсерваторы и сторонники Республиканской партии. Они по-своёму ещё более отвратительны в своём зле, чем сами евреи, потому что у них нет никакого оправдания за вред, причиняемый собственному роду.

Не буду говорить вам об ужасном и в значительной степени необратимом ущербе, который Голливуд нанёс белой расе и Западной цивилизации за прошлое столетие. В течение четырёх поколений международные банкиры и продажные политики совершают неописуемые преступления против человечества, и особенно разжигают войну за войной, в которые ввергают наши народы к выгоде еврейства. При этом именно Голливуд, и его отродье — ублюдочное телевидение заставили белых людей Америки и весь мир поглощать эти злодеяния и, в сущности, с восторгом их поддерживать.

Именно Голливуд последние 50 лет вбивал в горло белых людей все мыслимые виды извращений тела и духа. Это Голливуд превратил отвратительное мужеложество в нечто привлекательное и модное, в предмет для глупых шуток, тогда как на деле это яд для самой души. Именно Голливуд превратил белых женщин, изображаемых в фильмах, или в безмозглых сексуальных кукол или же в бесполых, мужеподобных мужененавистниц-психопаток. Это Голливуд поколение за поколением отравлял умы и внушал уныние белым детям, что теперь уже непоправимо, и превратил их в белых негритосов.