– Ты, наверное, не понял? Это квартира не Ника, а моя. Понимаешь?

– Ну и что?

– А то, что этот майор Туманов нашел там револьвер… – Мальцев не договорил. А Шахов резко открыл глаза и даже поднялся из лежачего положения, сел.

– Револьвер? – переспросил он голосом без эмоций. – Теперь понятно, почему в партии не хватало одного ствола, – проговорил Шахов, тут же припомнив заверения Мальцева, что Нику можно доверять. Они прозвучали как упреки, на которые почему-то сам олигарх предпочел не реагировать, а отмолчаться, чем слегка удивил Шахова.

Более того, в голосе главного олигарха отчетливо слышалось беспокойство.

– Это еще не все, – сказал олигарх, и Шахов приготовился выслушать что-то еще более худшее, чем известие о найденном револьвере.

– Есть еще что-то и похуже? – спросил Шахов и понял, что попал в точку, когда Мальцев сказал:

– Есть. И намного похуже, как ты правильно заметил.

– Ну что ж, говори, – приготовился Шахов выслушать.

– В общем, тут такое дело, у Ника в кармане пиджака сыщики нашли листок бумажки, на котором моей рукой записаны все финансовые расходы, потраченные на подготовку этой операцией, – проговорил Мальцев, как будто жалуясь.

Но Шахов воспринял сказанное олигархом, как грубо допущенную оплошность, которую уже не поправить. Другое дело оставалось узнать, как эти расчеты попали к родственнику и зачем.

– Наверное, он выкрал у меня этот листок со стола. Ник всегда был жаден на деньги. Возможно, хотел узнать, кому и сколько я заплатил и сравнить с выплаченной ему суммой. А может быть тут что-то и другое. Во всяком случаи, от него мы теперь ничего уже не узнаем. Возможно, с помощью моих же записей он хотел сыграть против меня.

– Да, все может быть. Но тебе не следовало делать такие записи на бумагу, – вкрадчиво пожурил Шахов олигарха за опрометчивость.

– Понимаешь, я ведь не могу один распоряжаться такими огромными суммами, – попытался прояснить ситуацию Мальцев. – И президента тебе заказал не я один. Есть группа лиц, заинтересованная в его физическом устранении, – начал олигарх говорить о том, о чем Шахов был, и сам прекрасно осведомлен. Но сейчас бывшего полковника разведки волновало другое: а не играл ли Ник Феклистов в их деле какую-то свою игру. Об этом он и поспешил спросить Мальцева.

– Откуда же я могу знать, – с полным разочарованием произнес главный олигарх. – Не думал, что змееныша пригрею. Я для него все, а он… – в трубке повисло молчание, которое Шахов истолковал для себя, как переживания олигарха за собственную глупость.

– Ладно, – сказал Шахов подумав. – Родственничек твой мертв, а стало быть, если он и на кого работал, то теперь утечка информации, исключена. – Трагическое событие, происшедшее с Ником, бывший полковник ставил себе в заслугу, хотя об этом предпочел даже сейчас не говорить Мальцеву. Скрытность, была одной из черт характера бывшего полковника разведывательного управления.

– Знаешь, – вдруг сказал Мальцев, несколько пессимистическим голосом. – Перед тем, как позвонить тебе, я кое с кем созвонился, посоветовался. В общем, мы считаем, что операцию по ликвидации президента надо отложить…

Шахов почувствовал в голосе Мальцева страх, который с точки зрения самого полковника был вполне оправданным. Ведь главному олигарху в случаи неудачи, было чего терять. Но прежде чем решиться на такое, Мальцев должен был предвидеть все. А может быть, и предвидел. Его близкий приятель Артур Сосновский вовремя удрал в Англию и оттуда Мальцеву слал не только приветы, но и большие суммы денег. Сосновский был главным инициатором физического устранения президента, и олигарх Мальцев в сравнении с ним всего лишь – мелкая сошка.

Но, что все это означало для самого Шахова, полковник понял сразу: полученные деньги придется возвращать, а как раз этого очень не хотелось. Особенно теперь, когда дело оставалось за малым. Один, максимум два выстрела, решали все. Они решали не только крупные изменения в судьбе страны, но и в судьбе самого бывшего полковника, который в ближайшее будущее намеревался перебраться на далекий южный остров, где для него уже присмотрели особнячок с видом на море. Там, в уединении со смуглой красавицей, Шахову хотелось бы провести остаток своих дней. И вот так в одночасье, лишиться всего из-за того, что главный олигарх струсил.

– Откладывать операцию нельзя, – категорично заявил Шахов, тут же добавив: – На ее планирование и подготовку затрачено столько сил и средств. А люди, которые погибли при подготовке этой операции, кто их вернет? Ты об этом подумал? – произнес Шахов, и сказанное им, прозвучало как обвинение Мальцева в слабости. Но именно сейчас, Шахов понял, что Мальцева еще можно переубедить. Несокрушимый характер олигарха надломился, и теперь он кидался из одной крайности в другую.

– А вдруг, у тебя не получится? – неуверенно спросил Мальцев, как бы уже и готовый изменить свое решение в случаи убедительных доводов полковника Шахова.

И Шахов не поскупился.

– У меня все получится. Даю стопроцентную гарантию. О технической части исполнения, извини, сказать тебе пока не могу. Позволь уж это оставить в секрете. Но за успех я отвечаю, – пообещал полковник.

– Головой? – уточнил Мальцев, требуя подтверждений и потому условия выдвигал довольно жесткие.

Возможно, в другой раз Шахов послал бы его к черту, но сейчас слишком многое стояло на кону, и он без раздумий согласился:

– Головой. – Причем, его голос звучал настолько уверенно, что эта уверенность передалась и самому олигарху. И Мальцев изменил свое решение:

– Хорошо. Возможно, ты и прав, не стоит останавливаться, не дойдя до финиша. Но как быть с майором Тумановым? У меня есть серьезные опасения, что майор может помешать нам.

У Шахова не было времени на раздумья и на то, чтобы затягивать с ответом. Поэтому он тут же произнес:

– За майора не беспокойся. Решим с ним вопрос.

Мальцев замолчал, обдумывая окончательный ответ. И тишина в трубке показалась Шахову слишком напряженной, но заговорить и тем самым нарушить раздумья главного олигарха он не решился, проявив завидное терпение. И так прошло, по меньшей мере, с полминуты, прежде чем главный олигарх окончательно согласился, сказав:

– Хорошо. Действуй.

Закончив этот довольно утомительный и неприятный разговор, Шахов отключил мобильник и растянулся на лежаке, щурясь от яркого солнца. Услышал голос карлика.

– А нервишки-то у тебя, полковник, сдают, – проговорил Лавр, появившийся рядом, словно из-под земли.

– Возможно, – не стал Шахов оспаривать сказанное карликом. – Знаешь, тяжело иметь дело с идиотами.

– А может быть, наоборот? – засмеялся малыш Лавр. – Ведь от этих идиотов ты имеешь солидные барыши.

Шахов чуть приподнял голову, пристально глянув на карлика. Никогда ранее малыш Лавр не заводил разговора о деньгах. Он уже приготовился устроить карлику в назидание хорошую словесную взбучку, но тот не пожелал выслушать полковника.

В панамке на голове, белой рубашонке и шортах, малыш Лавр напоминал послушного пионера, с той лишь разницей, что вместо алого галстука на нем висела кобура, из которой торчала рукоять револьвера.

Быстро сбросив с себя всю одежду, карлик прыгнул в бассейн, окатив полковника Шахова градом брызг.

– Вот бесенок, – без злобы выругался на него Шахов, не выпуская из руки трубку мобильника. Данное Мальцеву обещание по поводу майора Туманова, надо было выполнять. Для этого Шахов решил позвонить одному человеку.

– А теперь, постарайся поточнее вспомнить, где находится та дача, куда вас с подругой возил Николай Феклистов? Это очень важно, – приставал Федор к жене Даше. Этот разговор между ними проходил дома на кухне. Если бы Даша не была его женой, Туманов обязательно вызвал бы ее, как и положено, для беседы в управление и взял бы с нее объяснение. А так ограничился всего лишь двумя, тремя короткими вопросами.

Даша выглядела невинным созданием, и не понимала, то ли в ее майоре проснулась запоздалая ревность, то ли дело заключается в другом. Но воспоминания о поездке на дачу вызывали в ней не только трепетные чувства, но и стыдливость. Хороша же она была перед Федором, если бы Ник разложил ее на кровати.